Is it possible that during the war there are no other worries than the opening of churches? It turns out that if a desire to turn to God arises in the hearts of people, then the Lord is able to immediately reward this desire, often in a completely miraculous way. And nothing—no war, no earthquake, no calamity—can prevent it. Thus, during the onslaught of doubts, which are quite comparable to other storms of life, we need to seek support in everything that can strengthen our faith: in the remembrance of the podvig of Christ the Savior, and in turning to the Holy Scriptures and to the history of mankind, in which the good providence of God is at work.

But why are there thoughts that trouble our soul? Why are we not firm in the faith, why do we have doubts? The ancient Fathers said that any confusion is from the devil, and therefore, using any suitable spiritual medicine, we must strive to overcome him.

Over the course of two thousand years, the Holy Church has collected for us such a spiritual heritage that only very capable people can master any significant part of it during their lifetime. But this does not mean that we should bury the spiritual treasure in the ground. On the contrary, what is available to us, we must constantly use to add to our own "spiritual capital".

Let us turn to the book of a certain spirit-bearing man, who writes thus: "Firm faith is the mother of renunciation of the world." That is, a person can have firm faith if he renounces all worldly things. And the world is human passions. It is they who bind us to the worldly, it is with their help that the devil rules over people. So the renunciation of this gives firm faith.

"Unshakable hope is the door of impartiality." Truly, if we want to have firm hope in God, we must have no addiction to anything: neither to food, nor to clothing, nor to ourselves, nor to our household, nor to any other things except God.

"Love of God is the cause of withdrawal from the world." When a person loves God, he easily withdraws from all worldly things, and the absence of this love in the heart of man gives birth to idols. God is love, but man is created in the image of God and therefore cannot live without love. And if he does not love the Truth – Christ, then he begins to cling to something else: to money, food. He can delight even in terrible things, sins: envy – and live with envy, feed on it; or live with anger, hatred, revenge. A person can be attached to power, to anything. Any addiction becomes an idol in the soul. If he truly loves God, then there is a reason for withdrawing from the world of passions. Nothing can attract a person: neither money, nor power, nor any other sinful passions – nothing. And then he will have both firm faith and hope in God.

"Obedience is born of self-contemplation and from the desire for spiritual health." If we want to learn something, any craft, any science, any art, anything, then we must come to someone who knows this craft, and give ourselves over to obedience to him. This is the only way we can achieve something, otherwise we will not succeed. It is the same in spiritual science. Without obedience to the Church, it is impossible to achieve mental health.

"The beginning of everything is abstinence. Abstinence is the mother of health, and the mother of abstinence is the thought of death and the firm remembrance of the bile and ocete which our Lord and God has tasted." This is how wisely it is said. Abstinence is the mother of health not only physically, but also mentally. Now medicine also says that a person is often unhealthy because he overeats. In general, any excess is harmful – in wine, in food, even in warm clothes. If we want to learn abstinence, we must constantly remember death. For example, a person condemns someone and suddenly remembers death and thinks: "After all, I will die and I will have to answer for every word before God" – and stop in condemnation. A person overeats, and remembers death: "Why am I eating like a pig, because I will have to pay for this with atherosclerosis, salt deposition or some other disease that will bring me to the grave ahead of time" – and stop. That is, abstinence and mortal remembrance are useful not only for our soul, but also for our body.

"The co-worker and the beginning of chastity is silence. The quenching of the kindling of the flesh is fasting, and the enemy of filthy and impure thoughts is the contrition of the heart." What is chastity? It is the restoration of such an arrangement when there is no constant battle in the mind; it is a person's desire to restore integrity in himself so that he is not torn apart by contradictions. To achieve spiritual chastity, one must learn silence. In general, polyphony is very distracting to a person. Man is created in the image and likeness of God, and the second hypostasis of the Most Holy Trinity is God the Word, therefore man, as the bearer of the image of God, is a small logos, he is a creature of words. And when a person uses this divine gift – a word – without reverence, spends it thoughtlessly, then by doing so he wastes his soul, scatters his mind. The word is the instrument of our soul, which is why the Lord said that you will be responsible for every idle word, precisely because the word that comes out of our mouths can sanctify us, or it can defile us. The word is born in the depths of our heart and reveals what is in it. If we learn silence to our own extent, then we will conquer absent-mindedness and restore the wholeness lost with sin.

"Вера и удаление от мира есть смерть сребролюбия. Милосердие же и любовь предают за ближнего и самое тело". Когда человек верует в Бога и удаляется от плотских страстей, то тем самым он умерщвляет в себе даже сребролюбие, он начинает понимать бессмысленность накопления денег и надежды на них, потому что полагает всю надежду на Бога. Если не с Богом человек, то его душе никакие деньги не помогут. Напротив, с Богом живя, даже не имея денег можно жить превосходно, и, наверное, каждый из нас знает тому немало примеров.

"Прилежная молитва есть погибель уныния, а память о последнем суде рождает усердие". Часто на молитве у нас усердие пропадает. Мы молимся горячо только тогда, когда нам плохо, тяжело, когда мы больны или кто‑нибудь из наших сродников находится в беде или умер. То есть наша молитва искренна, если какое‑то событие нас пробрало до глубины души. И вот этот древний старец советует молитву в себе возгревать памятью о последнем суде. Если мы будем помнить, что каждому из нас предстоит суд Божий, то молитва наша будет усердной.

Если мы хотим исцелиться от раздражительности, он советует: "Желание бесчестия есть исцеление раздражительности". Когда человек почувствует, что нужно бороться с этим недугом, то ему будет необходимо это горькое лекарство. Ибо что такое желать бесчестия себе? Это значит хотеть, чтобы кто‑то обидел, оскорбил, пренебрег, оттолкнул, плохо отнесся, незаслуженно в чем‑то ущемил. И если мы будем стремиться к бесчестию, то очень скоро его получим – Господь поможет в этом – и таким образом раздражение в себе победим. Достаточно человеку научиться терпеть всякое оскорбление, пренебрежение к самому себе, как сразу раздражение уйдет, потому что оно следствие страсти гнева, а страсть гнева – родная сестра гордости, гордость же исцеляется как раз терпением поношений. Когда человек, особенно незаслуженно, терпит какое‑то нападение и учится это переносить спокойно, то страсть раздражения побеждается им очень быстро.

"Беспристрастие к вещам чувственным возводит к видению мысленного". Что имеется в виду? Чтобы узреть Бога, нужно не иметь пристрастия к миру. Бог есть Дух, поэтому, чтобы Его созерцать, нужно отрешиться от всего материального. Наш ум не в состоянии охватить одновременно два объекта, которые, ко всему прочему, относятся к разным мирам. Представим себе, что мы к одному глазу поднесем некий маленький предмет, а другой не закроем и будем смотреть сразу двумя глазами, то есть одним мы будем видеть этот предмет, а вторым – то, что нас окружает. Глаза будут мешать друг другу, у нас не сложится правильной картины, все смешается. Поэтому если человеческая душа стремится к духовному, ей неизбежно нужно отворачиваться от мирского, плотского. И вот если мы будем отрешаться от мирского, то сможем видеть Бога мыслительной способностью нашей души.

"Молчание и безмолвие – враги тщеславию, но если ты находишься в общежитии, то переноси бесчестие". Тщеславие, как и раздражительность, тоже дочь гордости, и поэтому оно также изгоняется любовью к бесчестию и молчанием. Тщеславный человек всегда стремится говорить, стремится показать, что он что‑то из себя представляет. Даже если он ничего не знает или знает какую‑то малость, он обязательно в разговоре эту малость ввернет, чтобы произвести впечатление человека знающего. Поэтому если такой человек будет постоянно удерживать себя от высказывания собственного мнения, то тем самым страсть эта будет им побеждаться.