Church of the Exaltation of the Holy Cross, April 8, 1988, before confession

The beginning of Peter's Fast

If you ask a person: "What do you think is the most terrible sin?" – one will name murder, another theft, a third meanness, a fourth betrayal. In fact, the most terrible sin is unbelief, and it gives rise to meanness, betrayal, adultery, theft, murder, and whatever.

Sin is not a transgression; A transgression is a consequence of sin, just as a cough is not a disease, but its consequence. Very often it happens that a person has not killed anyone, has not robbed anyone, has not committed any kind of meanness, and therefore thinks well of himself, but he does not know that his sin is worse than murder and worse than theft, because he misses the most important thing in his life.

Unbelief is a state of mind when a person does not feel God. It is associated with ingratitude to God, and it infects not only people who completely deny the existence of God, but also each of us. Like any mortal sin, unbelief blinds a person. If you ask someone, for example, about higher mathematics, he will say: "This is not my topic, I don't understand anything about it." If you ask about cooking, he will say: "I don't even know how to cook soup, it's not in my competence." But when it comes to faith, everyone has their own opinion. One declares: I think so; Another: I think so. One says: there is no need to observe fasts. And the other: my grandmother was a believer and she did this, so you have to do it this way. And everyone undertakes to judge and order, although in most cases they do not understand anything about it.

Why, when questions are about faith, does everyone strive to express their stupid opinion? Why do people suddenly become specialists in these matters? Why are they sure that everyone here understands, knows everything? Because everyone believes that he believes to the very degree that is necessary. In fact, this is absolutely not the case, and it is very easy to check. The Gospel says: "If you have faith as a mustard seed, and say to this mountain, 'Move from here to there,' and it will pass." If this is not observed, then there is no faith even with a mustard seed. Since man is blinded, he thinks that he believes enough, but in fact he cannot do even such a trifle as move a mountain, which can be moved even without faith. And because of lack of faith, all our troubles occur.

When the Lord walked on the waters, Peter, who loved no one in the world as much as Christ, wanted to come to Him and said: "Command me, and I will go to You." The Lord says, "Go." And Peter also walked on the waters, but for a moment he was frightened, doubted, and began to drown, and exclaimed, "Lord, save me, I am perishing!"

That's how we are. Who among us does not know that God exists? Everyone knows. Who does not know that God hears our prayers? Everyone knows. God is omniscient, and wherever we are, He hears all the words we speak. We know that the Lord is good. Even in today's Gospel there is confirmation of this, and our whole life shows how merciful He is to us. The Lord Jesus Christ says that if our child asks for bread, will we give him a stone, or if he asks for a fish, will we give him a snake? Who among us can do that? No one. But we are evil people. Can the Lord, Who is good, do this?

Тем не менее мы все время ропщем, все время стонем, все время то с одним не согласны, то с другим. Господь нам говорит, что путь в Царствие Небесное лежит через многие страдания, а мы не верим. Нам все хочется быть здоровыми, счастливыми, мы все хотим на земле хорошо устроиться. Господь говорит, что только тот, кто пойдет за Ним и возьмет свой крест, достигнет Царствия Небесного, а нам это опять не подходит, мы снова настаиваем на своем, хотя считаем себя верующими. Чисто теоретически мы знаем, что в Евангелии содержится истина, однако вся наша жизнь идет против нее. И часто нет у нас страха Божия, потому что мы забываем, что Господь всегда рядом, всегда на нас смотрит. Поэтому мы так легко грешим, легко осуждаем, легко человеку можем пожелать зла, легко им пренебречь, оскорбить его, обидеть.

Теоретически нам известно, что есть вездесущий Бог, но наше сердце далеко отстоит от Него, мы Его не чувствуем, нам кажется, что Бог где‑то там, в бесконечном космосе, и Он нас не видит и не знает. Поэтому мы грешим, поэтому не соглашаемся с Его заповедями, претендуем на свободу других, хотим переделать все по‑своему, хотим всю жизнь изменить и сделать ее такой, как мы считаем нужным. Но это совершенно неправильно, мы никак не можем в такой степени управлять своей жизнью. Мы можем только смиряться перед тем, что Господь нам дает, и радоваться тому благу и тем наказаниям, которые Он посылает, потому что через это Он нас учит Царствию Небесному. Но мы Ему не верим – мы не верим, что нельзя грубить, и поэтому грубим; не верим, что нельзя раздражаться, и раздражаемся; мы не верим, что нельзя завидовать, и часто кладем глаз на чужое и завидуем благополучию других людей. А некоторые дерзают завидовать и духовным дарованиям от Бога – это вообще грех страшный, потому что каждый от Бога получает то, что он может понести.

Неверие – это удел не только людей, которые отрицают Бога; оно глубоко проникает и в нашу жизнь. Поэтому мы часто пребываем в унынии, в панике, не знаем, что нам делать; нас душат слезы, но это не слезы покаяния, они не очищают нас от греха – это слезы отчаяния, потому что мы забываем, что Господь все видит; мы злимся, ропщем, негодуем.

Отчего мы всех близких хотим заставить ходить в церковь, молиться, причащаться? От неверия, потому что мы забываем, что Бог хочет того же. Мы забываем, что Бог каждому человеку желает спастись и о каждом заботится. Нам кажется, что никакого Бога нет, что от нас, от каких‑то наших усилий что‑то зависит, – и начинаем убеждать, рассказывать, объяснять, а делаем только хуже, потому что привлечь к Царствию Небесному можно лишь Духом Святым, а у нас Его нет. Поэтому мы только раздражаем людей, цепляемся к ним, надоедаем, мучаем, под благим предлогом превращаем их жизнь в ад.

Мы нарушаем драгоценный дар, который дан человеку, – дар свободы. Своими претензиями, тем, что хотим всех переделать по своему образу и подобию, а не по образу Божию, мы претендуем на свободу других и стараемся всех заставить мыслить так, как мыслим сами, а это невозможно. Человеку можно открыть истину, если он о ней спрашивает, если он хочет ее узнать, мы же постоянно навязываем. В этом акте нет никакого смирения, а раз нет смирения, значит, нет благодати Святого Духа. А без благодати Святого Духа результата не будет никакого, вернее, будет, но противоположный.