Бога, неисчерпаема и неразделяема. О любви говорил Будда, но в

контексте его учения буддийская любовь это пассивное и холодное

доброжелательство. Любовь как чувство для буддиста оковы души,

привязывающие ее, как и ненависть, к крутящемуся колесу

космического бытия. Высшим состоянием для буддиста является

бесстрастие и безучастие ко всему. О любви говорят Веды; но это

любовь к своей касте. Брамин даже от случайного прикосновения к

парии считает себя оскверненным. Любви и милосердию учит синтоизм,

у самураев был особый рыцарский кодекс защита бедных, беспомощ

ных, старых и больных. Но по преданию синтоизма, боги создали

японцев, а остальное человечество сотворили низшие духи. Поэтому

любовь к своему народу у самураев основана на чувстве

национального превозношения. О любви и дружбе писали античные фило

софы, но эта любовь ограничивалась или узким кругом друзей, или

opedek`lh полиса и государства. Раб в античном мире был только

вещью своего господина. Даже стоик и моралист Сенека, которого

считают наиболее близким к христианству, писал: "Сострадательны

старые женщины, а мудрец никогда". Современные вишнуитские и

шиваитские проповедники говорят о некой универсальной любви. Но,

во-первых, их книги, доступные для нас, это продукт, специально

выпущенный для европейцев, это расчет на психологию человека из

христианского региона, где даже среди неверующих и индифферентных

к религии действует инерция христианской морали, культуры. У себя

на родине они говорят иное. Ведизм, разделив народ на касты, также

создал элитарные ступени среди своих приверженцев и адептов. Он

похож на многоэтажное здание, где живущие на нижнем этаже не

знают, что творится на верхнем. Но самое главное даже не в этом.

Все индуистские течения, имеющие Веды, своим общим ми