В XIX веке святитель Филарет Московский, отвечая на вопрос о том, можно ли считать истинной Римскую Церковь, говорил: «Никакую Церковь, верующую, яко Иисус есть Христос, не дерзну я назвать ложной. Христианская Церковь может быть только либо «чисто истинная», исповедующая истинное и спасительное божественное учение без примешения ложных и вредных мнений человеческих, либо «не чисто истинная», примешивающая к истинному и спасительному веры Христовой учению ложные и вредные мнения человеческие» [38] . Чисто истинной Церковью Филарет считал Православную Церковь, а остальные христианские конфессии относил к «не чисто истинным».

Экклезиологическое самопонимание Православной Церкви нашло отражение в «Основных принципах отношения Русской Православной Церкви к инославию» – документе Архиерейского Собора 2000 года, содержащем официальную позицию Московского Патриархата по вопросу о единстве Церкви и христианских разделениях. Этот документ основан на учении о единстве Церкви, сформулированном отцами первого тысячелетия, однако данное учение применено к современным реалиям.

Документ начинается с утверждения о том, что «Православная Церковь есть истинная Церковь Христова, созданная Самим Господом и Спасителем нашим, Церковь утвержденная и исполняемая Духом Святым, Церковь, о которой Сам Спаситель сказал: Создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее (Мф. 16:18). Она есть Единая, Святая, Соборная (Кафолическая) и Апостольская Церковь, хранительница и подательница Святых Таинств во всем мире, столп и утверждение истины (1 Тим. 3:15)» [39] . Единство Церкви, по словам документа, основывается на том, что у нее один Глава – Господь Иисус Христос (Еф. 5, 23) и в ней действует один Дух Святой [40] . Единство церковное «находится в неразрывной связи с Таинством Евхаристии, в котором верующие, причащаясь Единого Тела Христова, подлинно и действительно сочетаются во единое и кафолическое тело, в таинстве любви Христовой, в преображающей силе Духа» [41] . Единство Церкви преодолевает барьеры и границы, в том числе расовые, языковые, социальные [42] . В Церкви преодолевается враждебность и отчужденность, совершается единение в любви разделенного грехом человечества по образу Единосущной Троицы [43] .

На протяжении веков, говорится в документе, заповедь Христа о единстве неоднократно нарушалась, в христианстве возникли разномыслия и разделения. Церковь всегда строго и принципиально относилась как к тем, кто выступал против чистоты спасительной веры (еретикам), так и к тем, кто привносил в Церковь разделения и смуту (раскольникам) [44] . Православная Церковь всегда настаивала на том, что спасение может быть обретено лишь в Церкви Христовой. В то же время «общины, отпавшие от единства с Православием, никогда не рассматривались как полностью лишенные благодати Божией. Разрыв церковного общения неизбежно приводит к повреждению благодатной жизни, но не всегда к полному ее исчезновению в отделившихся общинах». Именно с этим, по словам документа, связана практика приема в Православную Церковь приходящих из инославных сообществ не только через Таинство крещения: «Несмотря на разрыв единения, остается некое неполное общение, служащее залогом возможности возвращения к единству в Церкви, в кафолическую полноту и единство» [45] .

В документе говорится о том, что «церковное положение отделившихся не поддается однозначному определению» [46] . Существование различных чиноприемов [47] (через крещение, через миропомазание, через покаяние) «показывает, что Православная Церковь подходит к инославным конфессиям дифференцированно. Критерием является степень сохранности веры и строя Церкви и норм духовной христианской жизни. Но, устанавливая различные чиноприемы, Православная Церковь не выносит суда о мере сохранности или поврежденности благодатной жизни в инославии, считая это тайной Промысла и суда Божия» [48] .

Наличие в христианском мире расколов и разделений является исторической трагедией христианства и противоречит заповеди Христа о единстве Тела Христова. Об этом говорится в «Основных принципах…»:

...

Вследствие нарушения заповеди о единстве, вызвавшего историческую трагедию схизмы, разделившиеся христиане, вместо того чтобы быть примером единства в любви по образу Пресвятой Троицы, стали источником соблазна. Разделенность христиан явилась открытой и кровоточащей раной на Теле Христовом. Трагедия разделений стала серьезным видимым искажением христианского универсализма, препятствием в деле свидетельства миру о Христе. Ибо действенность этого свидетельства Церкви Христовой в немалой степени зависит от воплощения проповедуемых ею истин в жизни и практике христианских общин [49] .

Святость Церкви. Невеста Христова

В посланиях апостола Павла Церковь метафорически описывается как чистая дева, обрученная единому мужу – Христу (2 Кор. 11:2). Образ Церкви как невесты Христовой развит Павлом в Послании к Ефесянам, где он говорит о христианском браке. Здесь Христос представлен как глава Церкви и Спаситель тела, Который возлюбил Церковь и предал Себя за нее, чтобы освятить ее, очистив банею водною посредством слова; чтобы представить ее Себе славною Церковью, не имеющею пятна, или порока, или чего-либо подобного, но дабы она была свята и непорочна (Еф. 5:25–27). Церковь повинуется Христу, как жена мужу, а Христос питает и греет ее, потому что мы члены тела Его, от плоти Его и от костей Его (см. Еф. 5:29–30). Цитируя слова Ветхого Завета о том, что оставит человек отца своего и мать и прилепится к жене своей, и будут двое одна плоть (Быт. 2:24), Павел подчеркивает: Тайна сия велика; я говорю по отношению ко Христу и к Церкви (Еф. 5:32).

В Послании к Ефесянам речь идет прежде всего о единении между Христом и Церковью, которое Павел уподобляет супружескому союзу. Еще в Ветхом Завете Бог был представлен как супруг, а народ израильский как Его невеста. В Новом Завете Церковь как «новый Израиль» становится невестой и супругой Бога воплотившегося, Который представлен не столько как ревнующий Церковь к идолам, сколько как любящий, питающий и греющий ее [50] . Образ невесты, соединенной с мужем узами брака, как и образ тела, соединенного с головой, подчеркивает онтологическую близость между Христом и Его Церковью.

Однако не менее важен образ Церкви как чистой и непорочной девы для понимания ее святости. По апостолу Павлу, Церковь «свята и непорочна»: будучи создана Святым Богом, она является носительницей божественной святости. К этой святости приобщаются все члены Церкви. Не случайно в Деяниях и апостольских посланиях слово «святые» обозначает всех верующих во Христа. Это словоупотребление сохранилось и в православной литургии, в частности в древнем возгласе литургии «Святая святым», который указывает на то, что святыня (Святые Дары) должна преподаваться только святым, то есть верным, членам Церкви. Тот же смысл имеют слова «Благословен вход святых Твоих», произносимые старшим священнослужителем на малом входе: этот возглас указывает на то, что вместе с предстоятелем в храм для совершения Евхаристии входят все верующие. Речь здесь идет не о личной святости каждого христианина, а о том, что христиане – это те, кто призван быть святым через приобщение к святости Божией, подаваемой им через Церковь, Евхаристию и другие Таинства, через причастие Святого Духа.