1. Как цветущий луг представляет взорам на себе различные и разнообразные цветы, так божественное Писание показывает нам добродетели праведных, — не для того, однако же, чтобы мы только мимоходом наслаждались благоуханием их, как (наслаждаемся) благоуханием цветов, но для того, чтобы мы постоянно собирали отсюда плоды в свою пользу. Там, лишь только возьмем цветы в руки, они вскоре увядают и теряют свою приятность. А здесь не так: воспринимая слухом добродетели праведных и слагая их в глубине нашего сердца, — мы во всякое время можем, если захотим, наслаждаться их благоуханием. Итак, если таково благоухание (добродетелей) святых, изображаемых в божественном Писании, то испытаем сегодня благоухание добродетелей Лота, чтобы в точности узнать, как общение с праотцом (Авраамом) возвело этого праведника на крайнюю высоту добродетели, и как (идя) по следам праотца, он сам показывает свое страннолюбие на деле. Но чтобы слово наше было яснее, лучше выслушать самые слова Писания: «и пришли, говорит оно, два Ангела в Содом вечером»? Почему Писание так начинает: «и пришли те два Ангела в Содом вечером»? — После того, как (ангелы) были приняты праотцом и пошли от него, благопопечительный и человеколюбивый Господь, по свойственной Ему благости явившийся тогда в образе человека, остался беседовать с праотцом, как вы вчера слышали, желая всех нас научить о Своем крайнем долготерпении и о пламенной любви праотца. Между тем ангелы устремились к Содому. Итак, божественное Писание, соблюдая порядок повествования, теперь говорит: «и пришли те два Ангела в Содом вечером» с тем, чтобы исполнить повеление (Божье). Заметь же точность и осмотрительность божественного Писания, как оно означает нам и самое время, в которое (ангелы) пришли; оно говорит, (что это было) «вечером». Для чего же обозначено время? И для чего именно они пришли вечером? Для того чтобы показать нам, как велико было страннолюбие Лота. Как праотец в полуденное время сидя, (у дверей палатки), наблюдал проходящих, так сказать ловил их, подбегал на встречу к путникам и с великой радостью принимал их, — так и праведный Лот, зная крайнее развращение жителей содомских, не опускал и вечернего времени, а ждал даже до этого времени, не встретится ли ему какое–нибудь сокровище, и нельзя ли ему будет пожать плоды страннолюбия. Поистине, надобно удивляться величию добродетели этого праведника, — как он, находясь среди таких беззаконников, не только не сделался оттого беспечнее, но показал в себе еще тем большую добродетель, и когда все, так сказать, неслись по стремнинам, он один среди такого множества шел ровным путем.

Не с тем, однако, говорю я это, чтобы препятствовать удалению из городов и возбранять пребывание в горах и пустынях; но чтобы показать, что желающему соблюдать воздержание и бодрствовать ничто не может препятствовать. Как беспечному и нерадивому самая пустыня не может принести никакой пользы, потому что не от места зависит совершенство добродетели, но от расположения души и нравов, так трезвенному и бодрствующему (над собой) не может нисколько повредить и пребывание среди города. Я даже желал бы, чтобы добродетельные люди, подобно этому блаженному (мужу), наиболее жили среди городов; здесь они служили бы для других закваской, и возбуждали бы их к подражанию себе. Но так как это представляется трудным, то пусть будет хоть так, как я прежде сказал [т. е. пусть желающие для сохранения добродетели удаляются от мира]. «Ибо проходит образ мира сего» (1 Кор. 7:31) и кратка настоящая жизнь. Если ныне, находясь еще на поприще, мы не совершим подвигов добродетели и не будем избегать сетей зла, то впоследствии, хотя и станем обвинять самих себя, но уже тщетно: тогда раскаяние будет уже бесполезно. Пока мы находимся в настоящей жизни, возможно еще, раскаявшись, получить оттого пользу, и очистив прежние согрешения, удостоиться милосердия от Господа. Если же, опустив настоящее время (жизни), будем внезапно (от нее) восхищены, то, хотя и будем тогда каяться, но уже не получим от того никакой пользы. А чтобы тебе убедиться в этом, послушай, что говорит пророк: «в гробе кто будет славить Тебя?» (Пс. 6:6)? И еще: брат не избавит, избавит ли (вообще) человек? Не даст он Богу выкуп за себя (Пс. 48:8)? Некому, говорит, будет там избавить человека, погибшего от собственной беспечности, хотя бы тут был брат, или отец, или мать. И что я говорю: брат, отец и мать? И самые праведники, получившие великое дерзновение (перед Богом), тогда не будут в состоянии помочь нам, если мы теперь будем предаваться беспечности. Если, сказано, станет Ной, и Иов, и Даниил, сынов своих и дочерей своих не избавят (Иезек. 14:18). Заметь силу этой угрозы, — и то, каких праведников (Писание) представило в пример. Именно эти самые праведники в свое время служили для других посредниками спасения: так Ной, когда страшный потоп покрыл вселенную, спас жену свою и сыновей; подобным образом Иов был для других причиной спасения; и Даниил многих избавил от смерти, когда жестокий властелин (Навуходоносор), испытывая некоторые сверхъестественные явления, повелел умертвить халдеев, волхвов и гадателей (Дан. 5:11).

2. Итак, мы не должны думать, что то же будет и в грядущем веке, то есть, что добродетельные люди, имеющие дерзновение перед Богом, в состоянии будут освободить от будущих наказаний близких к ним людей, которые живут здесь в беспечности. Поэтому–то Писание и приводит в пример упомянутых праведников, с целью навести на нас страх и научить нас полагать надежду спасения, после благодати свыше, в собственных добрых делах, но не рассчитывать на добродетели предков, или на что–либо другое, если сами остаемся во зле. Если имеем предков добродетельных, то надо стараться о том, чтобы подражать их добродетелям. А если бы случилось противное и мы происходили бы от порочных предков, то не опасаться от того для себя самих какого–либо вреда, а только самим надобно упражняться в подвигах добродетели; тогда и не будет нам от того никакого вреда. Каждый или увенчивается, или осуждается, смотря по тому, что сам сделал, как и блаженный Павел говорит: «каждому получить соответственно тому, что он делал, живя в теле, доброе или худое» (2 Кор. 5:10), и опять: «Который воздаст каждому по делам его» (Рим. 2:6). Зная все это и оставив всякую беспечность, посвятим все свои силы добродетели, пока еще находимся на поприще, пока еще не кончилось зрелище; позаботимся о нашем спасении, чтобы, совершив подвиг добродетели в это краткое время, получить на то награду в бесконечном веке. Вот и праведный (Лот), хотя жил среди такого множества людей порочных, и не имел ни одного подражателя своей добродетели, а, напротив, еще видел, что все и насмехаются и издеваются над ним, однако же, не только не ослабел от того в добродетели, но еще так просиял, что удостоился принять к себе и ангелов, и когда все совершенно погибли, он один со своими дочерьми избежал постигшей город казни. Но возвратимся к порядку слова. «И пришли, сказано, два Ангела в Содом вечером». Это указание времени с особенной силой показывает нам добродетель праведника: и с наступлением вечера он не сходил со своего места в ожидании (путников). Он знал, какая польза может произойти для него отсюда, а потому, желал получить такое богатство, употреблял все старание и не уходил [т. е. от ворот дома, где ожидал странников] даже по окончании дня. Таково–то свойство души пламенной и бодрствующей: не только никакими препятствиями не удерживается она от обнаружения своей добродетели, но напротив, чем больше препятствий, тем сильнее она возбуждается и тем больший зажигает в себе пламень ревности. «Лот увидел, сказано, и встал, чтобы встретить их» (Быт. 19:1). Да слышат это люди, которые прогоняют от себя пришельцев, прибегающих к ним с просьбами и с сильными убеждениями, и обнаруживают явное бесчеловечие. Посмотри на этого праведника, как он не дожидался, чтобы к нему подошли, но, подобно праотцу (Аврааму), не зная, кто эти прохожие, а, только предполагая, что они какие–нибудь путники, лишь увидел их, вскочил и так обрадовался, как будто искал себе добычи и нашел, чего искал. «Увидел, сказано, и встал, чтобы встретить их, и поклонился лицом до земли». Он благодарил Бога за то, что Он удостоил его принять этих путников. И вот добродетель его души: он признал великим благодеянием Божьим то, что встретил этих мужей, и принятием их исполнил желание собственного сердца. Не говори мне, что это были ангелы; но подумай о том, что праведник не знал еще этого, а принимал их, как людей незнакомых, мимоидущих, и такой мыслью руководился тогда в своих поступках. «И сказал: государи мои! зайдите в дом раба вашего и ночуйте, и умойте ноги ваши, и встаньте поутру и пойдете в путь свой» (Быт. 19:2). Довольно этих слов, чтобы видеть сохранявшуюся в душе праведника добродетель. Как не удивиться глубокому его смирению и тому пламенному усердию, какое он показывал в гостеприимстве! «государи мои, говорит он, зайдите в дом раба вашего». Их называет господами, а себя самого — рабом их. Со вниманием выслушаем, возлюбленные, эти слова, и научимся сами поступать таким образом. Славный, именитый, живущий в таком богатстве домовладыка называет господами путников странных, незнакомых, незнатных по виду, прохожих, ни в каком отношении не близких к нему: «зайдите в дом раба вашего и ночуйте», говорит. Наступил, говорит он, вечер, послушайте же меня, и облегчите себя от дневного труда, отдохнув в доме раба вашего. Разве, говорит, я обещаю вам что–нибудь особенное? «Умойте ноги ваши», утомленные путешествием, «и встаньте поутру и пойдете в путь свой». Окажите же мне эту милость, и не отриньте моей просьбы. «Но они сказали, сказано, нет, мы ночуем на улице». Но праведник, видя, что и после столь усиленной его просьбы они отказываются, не охладел, не отстал от своего намерения и не поступил так, как часто мы делаем. Мы обыкновенно, когда и захотим пригласить кого–нибудь к себе, лишь заметим, что он, хотя слегка отказывается, тотчас отстаем; и так бывает у нас оттого, что мы делаем это не с усердием и искренним желанием, а большей частью считаем себя совершенно правыми, если можем сказать, что сделали свое дело.

3. Что ты говоришь: «сделал свое дело»? Ты потерял добычу, упустил сокровище, — и будто сделал свое дело? Тогда сделал бы ты свое дело, если бы не выбросил из рук сокровища, если бы не пробежал мимо своей добычи, если бы показал страннолюбие не на словах только, ради приличия. Не так поступил тот праведник (Лот), а как? Увидев, что странники противятся (его желанию) и хотят остаться на улице (а это делали ангелы для того, чтобы тем более открыть добродетель праведника и всем нам показать, как велико было его страннолюбие), он уже не довольствуется просьбой и убеждением их на словах, а употребляет даже силу. Так и Христос сказал: «употребляющие усилие восхищают Царство небесное» (Мф. 11:12). Конечно, где имеется в виду духовное приобретение, там и настойчивость уместна, и усилие похвально. «И сильно упрашивал их», сказано (Быт. 19:3). Мне представляется, что он увлекал их даже насильно. Затем, когда странники увидели, что праведник решился так поступить, и не отстанет, пока не исполнит своего намерения, «и они пошли к нему, как сказано, и пришли в дом его. Он сделал им угощение и испек пресные хлебы, и они ели» (Быт. 19:3). Видишь ли, что и здесь страннолюбие открывается не в богатстве угощения, но в обилии душевного усердия? Принудив их войти в свой дом, он немедленно стал исполнять дело гостеприимства: сам занят был служением перед ними, предлагал им пищу, оказывал всякую честь и услугу пришедшим, принимая их за обыкновенных путников. «Еще не легли они спать, как городские жители, Содомляне от молодого до старого, весь народ со всех концов города, окружили дом и вызвали Лота и говорили ему: где люди, пришедшие к тебе на ночь? выведи их к нам; мы познаем их» (Быт. 19:4–5). Не оставим, возлюбленные, этих слов без внимания; заметим не только все неистовство их (содомлян), не заслуживающее никакого прощения, поразмыслим и о том, как праведник, живя среди таких зверей, так просиял и показал столь великое превосходство добродетели, — как он мог переносить их беззаконие, как не бежал из такого города, как терпел какой–либо разговор с ними. — Я объясню, как это было. Господь всяческих, предвидя чрезмерное нечестие содомлян, устроил так, что между ними поселился этот праведник, для того, чтобы он, как наилучший врач, мог обуздывать силу их злых болезней. И хотя праведник видел, что они уже заражены неисцелимыми болезнями, и не хотят принимать никакого врачевания, но все–таки не оставил их. Таково свойство врача: хотя он и видит, что болезнь не поддается его искусству, однако же, не перестает исполнять свой долг, для того, чтобы показать силу своего искусства, если сумеет со временем восставить (от болезни) страждущего; если же нисколько не успеет, то, по крайней мере, будет иметь тем больше для себя оправдания в том, что со своей стороны он ничего не оставил, что только мог сделать. Так было и здесь. Праведник, не смотря на то, что жил среди таких людей, остался праведным и сохранял любовь к добру; а они лишились всякого прощения потому что не только не оставили зла, но более и более умножали его. Смотри «окружили, сказано, дом, от молодого до старого, весь народ со всех концов города». Какое великое согласие во зле, какое сильное стремление к греху, несказанная чрезмерность беззакония, непростительное намерение! «От молодого, сказано, до старого»: не только юноши, но и старые летами, и весь народ вкупе, стремились к этим беззакониям. Не устыдились они дерзнуть на это бесстыдное и срамное дело, не подумали о всевышнем Оке, не посовестились и перед праведником, не пощадили и тех, которых признавали за странников, и которые пользовались его гостеприимством; но без стыда, с открытой, так сказать, головой [восточные жители постоянно ходят с покрытой головой; обнажение головы у них значит нескромность. Поэтому св. Златоуст, говоря, что содомляне приступили к дому Лота «с открытой головой», хочет выразить тем крайнюю степень их дерзости и бесстыдства], произнося беспутные речи, приступили к дому, и, вызвав праведника, говорили ему: «где люди, пришедшие к тебе на ночь? выведи их к нам; мы познаем их». Из опасения такого–то, думаю, беззаконного их намерения и нечестия праведник и сидел при дверях своего дома до вечера, чтобы не допустить никого из прохожих, не знающих этого, попасть в их сети. Со страннолюбием соединяя в себе и высокое целомудрие, праведник заботился о том, чтобы всех мимоидущих принимать к себе, и желал, чтобы никто не укрылся от него; таким образом, он принял и тех (путников), не как ангелов, а как обыкновенных людей. Но беззаконники, не показывая (со своей стороны) ничего подобного, дерзновенно решались только на такие дела, которые превышают всякие другие злодеяния. Итак, (ангелы) хотели остаться на улице, чтобы доставить праведнику случай показать на них свое страннолюбие, и чтобы открыть ему из самых дел содомских жителей, сколь достойно заслуживали ожидавшую их казнь эти люди, преданные столь необычайному беззаконию.

4. Но посмотрим далее на величие добродетели праведника: «вышел, сказано, к ним и запер за собой дверь» (Быт. 19:6). Смотри, как боится праведник, и (как он) трепещет за безопасность странников. Не без причины и двери затворил он за собой, но потому, что знал неистовство и дерзость содомлян и подозревал злой их умысел. Потом говорит им: «братья мои, не делайте зла» (Быт. 19:7). О, долготерпение праведника! О, глубина смирения! Обращаться с такими людьми с такой кротостью — вот истинная добродетель. Без сомнения, желая уврачевать больного, или образумить беснующегося, никто не делает этого с гневом и жестокостью. Смотри же, как он называет братьями хотевших совершить такое преступление, желая устыдить их, пробудить их совесть и отклонить их от гнусного намерения: «братья мои, говорит он, не делайте зла». Не замышляйте, говорит, ничего такого, не затевайте этого постыдного дела, не извращайте самой природы, не выдумывайте противоестественного смешения. А если уже хотите удовлетворить влечению ваших неистовых страстей, то я доставлю вам к этому средство такое, что ваше преступление будет несколько легче: «вот у меня две дочери, которые не познали мужа» (Быт. 19:8). Они еще не испытали, говорит он, брачного сожития, остаются неприкосновенными, в самом цветущем возрасте, блистают красотой. Я готов отдать их всем вам; делайте с ними, что хотите. Взявши их, говорит, исполните ваше непотребство с ними и удовлетворите ваше нечистое желание; «только людям сим не делайте ничего так как они пришли под кров дома моего». Я принудил их, говорит, войти под кров мой; итак, чтобы беззаконный поступок с ними не был приписан мне, чтобы мне не сделаться для них виновником оскорбления, они пусть будут свободны от ваших рук, а вот вместо них я даю вам двух моих дочерей. Какая добродетель в праведнике! Она превосходит всякое страннолюбие! Кто достойно восхвалит такую любовь (к ближним) этого праведника, который даже дочерей своих решился не пощадить, чтобы только оказать уважение странникам и спасти их от беззакония содомлян? И вот, он даже дочерей своих отдает, чтобы посторонних путников (опять повторю), ни в каком отношении неизвестных ему, избавить от насилия беззаконников. А мы, часто видя братьев наших, падающих в самую глубину нечестия и, так сказать, в челюсти дьявола, не хотим принять участия в них, ни даже словом, ни посоветовать им что–либо, ни сделать словесного вразумления, и, таким образом, избавить их от зла и руководить к добродетели. Какое можем мы иметь оправдание, когда этот праведник, в своем попечении о странниках, даже дочерей своих не пощадил, а мы столь немилосердны к нашим (братьям), и нередко произносим эти холодные и полные неразумия слова: «что общего у меня с ним? Мне нет заботы, нет дела до него». Что ты говоришь, человек? Будто не имеешь с ним ничего общего?

Он брат твой, имеет одинаковую с тобой природу; вы живете под властью одного Господа, а нередко приобщаетесь одной и той же трапезы, разумею — духовной и страшной, — и ты говоришь: у меня ничего нет с ним общего, и без милосердия бежишь от него прочь, не хочешь подать руки падшему? Иудеям закон повелевал не оставлять без помощи падшего скота, даже принадлежащего врагам их. А ты, видя брата своего, изъязвленного дьяволом и падшего не на землю, а в глубину греха, не извлекаешь его оттуда своими наставлениями, не делаешь ему со своей стороны никаких внушений, не заботишься и других, если возможно, взять с собой на помощь, чтобы избавить из челюстей зверя собственный член твой и возвратить ему принадлежащее достоинство, чтобы и сам ты, когда случится тебе пасть в сети лукавого демона (чего не дай Бог!), мог иметь людей, готовых помочь тебе и освободить от рук дьявола. Так, Павел, желая возбудить галатов к попечению о своих членах, говорит: «наблюдая каждый за собой, чтобы не быть искушенным» (Гал. 6:1). Как бы так говорит он: если ты без сострадания и милосердия будешь проходить мимо брата, то, может быть, когда сам падешь, другой точно так же пройдет мимо тебя. Если же ты не хочешь быть оставленным без внимания, когда бы случилось тебе пасть, то и сам не пренебрегай падшими, но оказывай им всякую любовь, и почитай за величайшее благо возможность спасти брата. Ни в чем не может быть столько добродетели, как в этом деле. Ведь если только ты подумаешь, что тот, кого ты пренебрегаешь, и оставляешь без внимания, удостоен от Господа твоего такой чести, что для него не отрекся Он излить даже кровь Свою, как и Павел говорит: «от знания твоего погибнет немощный брат, за которого умер Христос» (1 Кор. 8:11), то как после этого не скроешься сам (от стыда) в землю? Если для него Христос излил даже кровь Свою, что же особенного сделаешь ты, когда покажешь к нему свою благосклонность, словесным увещанием восставишь падшего и душу его, потопляемую, а может быть, уже и потонувшую, возведешь из глубины зла, поможешь ей увидеть свет добродетели и не устремляться опять к мраку греховному?

5. And so, I beseech you, let us imitate this righteous man, and even if it were necessary to endure something unpleasant for the salvation of our neighbor, let us not renounce it either. Such patience will serve as a pledge of salvation for us and will give us great boldness (before God). Look, beloved, at this righteous man, how he confronted a whole people, who revealed such unanimity in evil, and what extraordinary courage he showed with great meekness. True, he could not tame their indomitable frenzy. And after his words to them, filled with amazing meekness, when in words, as if with his own hands, he had already given them his daughters, what did they say to him? "Come hither" (Gen. 19:9). Oh, immeasurable intoxication! Oh, utter madness! Such is this evil and indomitable lust: as soon as it gets the better of reason, it leaves no sense of decency in it, but envelops everything in the darkness and gloom of the night. "Come, they say, here: here is a stranger, and he wants to judge? now we will do worse to you than to them." See with what meekness the righteous man speaks to them, and what impudence they allow themselves! As if driven into a rage by the devil himself, and as if led by him, they thus rise up against the righteous man and say: "Here is a stranger, and wants to judge?" And thou hast also become a judge over us? Oh, utter unscrupulousness! One should be ashamed, moved by the suggestion of the righteous; And they, like madmen who try to strike the doctor himself, say to the righteous man: "We will do worse to you than to them." If you do not want to be silent, they say, then know that your intercession for them will serve nothing more than that they will escape the danger, and you will be exposed to it. "And they approached Lot very much." See what courage the righteous man shows and how he strengthens himself to resist such a multitude. "And they came, said to break down the door." Since, going out to them and foreseeing their fury, he closed the door behind him, these obscene, lawless people, not tolerating the admonition from the righteous man, "approached" him, and even tried to break down the door. But now, when the virtue of the righteous man has already been revealed in practice, and his care for the imaginary strangers, and the unanimous striving of all this people for evil, now, at last, the newcomers are revealing themselves. Seeing that the righteous man on his part has done everything (what he could have done), they show their own power and give him help when the fury of the Sodomites subjected him to violence. "Those men, it is said, stretched out their hands, and brought Lot into their house, and shut the door; and the people who were at the entrance to the house were struck blind, from the least to the greatest, so that they were exhausted, seeking the entrance" (Gen. 19:10-11). Do you see how the righteous also receive an immediate reward for his hospitality, and the wicked are subjected to a worthy punishment? "They brought Lot into their house, and locked the door; and the people who were at the entrance to the house were struck blind, from the smallest to the greatest, so that they were exhausted, seeking the entrance." Since the eye of their mind has been damaged, they are also subject to bodily blindness, so that they may know that there is no benefit from the bodily eyes, as soon as the eyes of the mind are damaged. And since they all showed unanimity in evil, and neither the young men nor the elders restrained themselves from evil intent, all, as it is said, were both stricken with blindness, and at the same time were deprived of bodily strength. They have weakened in the most important part (of their being) – the soul; therefore they are deprived of bodily strength. And those who had previously tried to break down the door and with many threats appealed to the righteous man, they suddenly became weakened, not even seeing the door that was before their eyes. Then the righteous man breathed freely, seeing who were those who came to him and how great their power was. "Those men said to Lot, 'Who have you yet here? is it your son-in-law, or your sons, or your daughters, and whoever is in your city" (Gen. 19:12)? This is how they reward the righteous for love of strangers, and how they want to grant him the salvation of all those who are close to him. If, they say, you have anyone in this city, if you take part in someone, if you know someone who is free from the iniquity of these people, then "bring out of this place" and out of this land, bring out all your relatives, "for we will destroy this place" (Gen. 19:13). Then they also point out to him the reason for this, explaining everything to the righteous man with precision: "For there is a great cry against the inhabitants of it to the Lord, and the Lord has sent us to destroy it." This is the same as what God said to the forefather (Abraham): "The cry of Sodom and Gomorrah is great" (Gen. 18:20). And here it is said: "Great is the cry against the inhabitants of it to the Lord."

6. Their iniquity is too great; and since their illness is incurable, and the wound does not accept any cure, so "the Lord has sent us to destroy it." This very thing was expressed by Blessed David in the words: "Thou makest spirits by Thy angels, and blazing fire by Thy servants" (Psalm 103:4). We have come, they say, to destroy the whole country (for the sin of the inhabitants the land itself is punished); Therefore, get out of here. The righteous man, hearing this, and learning the reason why these apparently ordinary people came, but in fact angels and servants of God of all things, "Lot went out and spoke with his sons-in-law, who were taking his daughters in marriage" (Gen. 19:14). But before that he said to those wicked ones: "Behold, I have two daughters who have not known husbands"; How then is it said here, "With their sons-in-law, who took his daughters in marriage"? Do not think that these words contradict what the righteous man said before. It was the custom of the ancients to perform the betrothal for a long time (before marriage), and often the betrothed lived with the betrothed in the house of their parents, which is still the case in many places. And since the betrothal had already taken place here, the Scripture calls those who are betrothed sons-in-law, and says, "Who took his daughters in marriage," because in intention and in mutual agreement they had already taken his daughters in marriage. "Arise, come out of this place, for the Lord will destroy this city. But his sons-in-law thought he was joking." See how they were in the same sinful leaven. For this reason God, wishing to free the righteous man from kinship with them as soon as possible, did not allow his daughters to marry them; On the contrary, He determined to destroy them together with the wicked, so that the righteous would avoid kinship with them, departing (from the city) with his daughters. Hearing this terrible threat from the righteous man, they laughed at him, and thought that his words were a joke. But the righteous man did what he was commanded, and since they were already betrothed to his daughters, he wanted to save them from execution; but they did not understand this either, but remained in their thoughts, and only later became convinced in practice with what harm they rejected the advice of the righteous man. "When, it is said, the dawn had risen, the angels began to hurry Lot, saying, 'Arise, take your wife and your two daughters who are with you, that you may not perish for the iniquities of the city.' And he tarried" (Gen. 19:15-16). Do not delay, they say; the time of their destruction is already coming; Save thyself, and thy wife, and thy two daughters; and those who would not listen to your advice will perish a little later with the rest. Do not delay, lest you also perish with the wicked. And Lot, and his wife, and his daughters, were troubled when they heard this. "They were troubled," it is said, that is, they were afraid, they were greatly frightened, they were troubled by such a threat. Then the angels, caring for the righteous man, "took him by the hand, it is said" (Gen. 19:16). Now the Scriptures no longer speak of them as of ordinary people, but, since they wanted to bring execution (on the city), he directly calls them angels, and says: "By the mercy of the Lord to him, they took him by the hand, and his wife, and his two daughters." By the touch of their hands they encouraged them, strengthened their spirits, so that fear would not weaken their strength. That is why the Scriptures explained: "according to the mercy of the Lord to him." Since, it says, the Lord recognized Lot as worthy of salvation, the angels, wishing to strengthen their spirits, took them by the hands, and leading them out (out of the city), "said, Save your soul, do not look back, and do not stop anywhere in this countryside; flee to the mountain, lest you perish" (Gen. 19:17). Since, they say, we have delivered you from these wicked ones, do not look back, and do not desire to see what will befall them, but hasten and go further, that you may avoid the punishment that is brought upon them. The righteous man, fearing that he may not be able to reach the place appointed by the angels and ascend the mountain, says: "No, Lord! Behold, Thy servant hath found favor in Thy eyes, and great is Thy mercy, which Thou hast done to me, that Thou hast saved my life. but I cannot flee to the mountain, lest misfortune overtake me and I die; behold, it is nearer to flee to this city, it is small; I will run there, for he is small, and my life will be preserved. To please you" (Gen. 19:18-20). You have decided, he says, to grant me salvation; but I lack the strength not to climb to the top of the mountain. Therefore, show me even greater mercy and make my work easier: lest the plague that is brought upon me (on this city) overtake me, and I will not suffer the same fate as them, leave this neighboring city for me. Though this city is poor and small, yet having been saved in it, I can live there in safety. "And he said to him, Behold, I will do this also to please you: I will not overthrow the city of which you speak" (Gen. 19:21). "I have received," says (the angel), "thy supplication, and I will fulfill it; I will grant you what you ask, and for you I will spare that city. "Make haste," and dwell there, and be saved (Gen. 19:22). I will do nothing until you get there: "For I cannot," he says, "do any work until you get there." I am anxious, he says, for your salvation, and I will await your arrival there, and then I will bring the plague upon them (the Sodomites). "The sun rose on the earth, and Lot came to Zoar" (Gen. 19:23). About sunrise, he hurried into the city, and then, as soon as he entered it, the lawless were executed: "And it is said, the Lord rained upon Sodom and Gomorrah brimstone and fire from the Lord out of heaven, and overthrew these cities, and all the surrounding country, and all the inhabitants of these cities, and the growth of the earth" (Gen. 19:24-25). Do not let such a combination of words seem strange to you, beloved; such is the quality of the Scriptures, and (it) often uses words so indifferently, as can be seen in the present case. It is said: "The Lord rained brimstone and fire on Sodom and Gomorrah from the Lord out of heaven" to show that the Lord Himself brought about this plague, and that He not only "overthrew these cities, and all the surrounding area, and all the inhabitants," but that He destroyed "also the growth of the earth." Since the people who inhabit this land have brought forth many fruits of iniquity, I, saith (the Lord), make the fruits of the earth unfit for use, so that the destruction of the fruits of this land may serve as a permanent monument for future generations, and so that its barrenness may remind everyone of the iniquity of the people who dwelt here. Do you see what virtue means, and what vice means, and how the righteous man was saved, and they received a punishment worthy of their iniquity?

The righteous man saved his daughters by his virtue, and did not allow the destruction of the city [i.e., Zoar, in which Lot asked for refuge]; but they (the wicked), on the contrary, by their extreme iniquity, not only destroyed themselves and were destroyed, but also made their land barren for the future. "And the woman looked back, it is said, behind him, and became a pillar of salt" (Gen. 19:26). She heard how the angels commanded the righteous man not to look back, but to flee with all haste, but she did not obey and did not keep this commandment, and therefore she receives punishment for her negligence.

7. But we, hearing this (narration), will have great care for our salvation; let us avoid imitating the iniquity of the Sodomites, on the contrary, let us be jealous of the strangeness of this righteous man and his other virtues, in order to turn away from ourselves the wrath moved from above. It is impossible, of course, impossible, that with zeal he devoted to virtue should not thereby acquire for himself a great treasure. In this way, these righteous men – the forefather (Abraham) and Lot – were vouchsafed to receive grace from above, and, thinking that they were receiving people to themselves, they were vouchsafed to receive angels and even the Lord of angels. We also, if we will, can receive Him even now — He Himself said: "He who receives you receives Me" (Matt. 10:40). And so, let us receive strangers, never in spite of their apparent ignorance. If we show hospitality with such a disposition of soul, then perhaps one day we will be worthy to receive, in the guise of people, such strangers who will discover in themselves the dignity of angels. Only let us not investigate and be curious about them, lest we lose the treasures. Blessed Paul, pointing to these righteous men and teaching us how they were vouchsafed to receive such strangers, says: "Do not forget the love of strangers, for through it some, without knowing, have shown hospitality to the angels" (Hebrews 13:2). It is especially great and wonderful in them that they rendered a service to the pilgrims without "knowing" them. Therefore, with faith and reverence, let us do this work, so that we may also receive the treasure (of eternal blessings), which we may all be vouchsafed to enjoy, through the grace and love of mankind of our Lord Jesus Christ, with Him the Father, with the Holy Spirit, now and ever, and unto the ages of ages. Amen.

CONVERSATION 44

"And Abraham arose early in the morning, and went to the place where he stood before the Lord" (Gen. 19:27).

The exhortation is to receive the divine teaching with full attention. - Abraham's compassion; the meaning of the intercession of the righteous for us: first of all, we must take care of ourselves and pray, and only then turn to the intercession of the Saints. "Neither Lot nor his daughters need to be blamed. — Perpetuating the memory in posterity by a virtuous life: a memorable example of Joseph's chastity.