1. Везде нужны нам дела, а не уверения на словах, потому что говорить и обещать всякому легко, а сделать не так легко. К чему я это сказал? К тому, что теперь много людей, которые говорят, что они боятся Бога и любят Его, а делами показывают противное. Но Бог требует любви, являемой в делах. Потому–то и ученикам говорил: «если любите Меня, соблюдите Мои заповеди». Так как Он сказал: «Если чего попросите, Я то сделаю», то, чтобы не подумали они, что довольно только просить, Он присовокупил: «если любите Меня», — то есть, в этом случае сотворю. А как ученики, услышав: «Я к Отцу иду», естественно пришли в смущение, то Он говорит, что любовь состоит не в этом, не настоящем смущении, а в повиновении словам Его. Я дал вам заповедь, чтобы вы любили друг друга, чтобы вы так же поступали друг с другом, как Я поступал с вами. Любовь в том и состоит, чтобы исполнять это и подражать тому, кого любим. «И умолю Отца, и даст вам другого Утешителя». Опять речь приспособительная. Так как ученики еще не знали Его, и потому, естественно, сильно желали быть вместе с Ним, слышать Его речи, видеть Его во плоти, и ни в чем не находили для себя утешения, скорбя о Его отшествии, то что Он говорит? «И умолю Отца, и даст вам другого Утешителя», то есть, иного такого же, как Я. Да постыдятся же и зараженные недугом Савеллия, и имеющие не надлежащее понятие о Духе Святом! В этом изречении–то особенно и удивительно, что оно одним ударом ниспровергает совершенно противоположные ереси. Сказав: «другого», указывает на различие Его ипостаси; а сказав: «Утешителя», — на единство существа. Почему же Он говорит: «умолю Отца»? Потому что, если бы сказал: Я пошлю, то не столько бы поверили; а теперь Он заботился о том, чтобы Ему веровали. Впоследствии Он высказывает, что сам посылает Его, говоря: «примите Духа Святаго»; а здесь говорит: «умолю Отца», чтобы сделать для них слово достоверным. Ведь Иоанн говорит о Нем, что «от полноты Его все мы приняли» (Ин. 1:16); как же Он может принимать от другого то, что сам имеет? И опять: «Он будет крестить вас Духом Святым и огнем» (Лк. 3:16). Какое же Он имел бы преимущество пред апостолами, если бы должен был умолять Отца, чтобы даровать Духа другим, между тем как апостолы часто делали это, как видно и без молитвы? И если Дух Святой по молитве посылается от Отца, то каким же образом Он сам собою нисходит? И как может от другого быть посылаем Тот, кто вездесущ, кто сам по себе разделяет (дарования) «каждому особо, как Ему угодно» (1 Кор. 12:11), и говорит со властью: «отделите Мне Варнаву и Савла» (Деян. 13:2)? Хотя Богу служили эти служители, однако ж Он со властью призвал их на свое собственное дело, — не потому, чтобы дело, на которое призвал их, было иное, но для того, чтобы показать Свою власть. Итак, что же, скажешь, значит: «умолю Отца»? Показывается время пришествия (Духа Святого).

Когда Он очистил их жертвою, тогда и снизошел Дух Святой. А почему Он не пришел в то время, года (Христос) был с ними? Потому что не была еще принесена жертва. Когда уже и грех был истреблен, и апостолы, получив повеление идти на опасности, готовились к борьбе, тогда надлежало придти Тому, кто укрепляет на подвиги. Для чего же Дух приходит не тотчас по воскресении? Для того, чтобы апостолы сильнее возжелали Его и приняли с большею любовью. Доколе был с ними Христос, они не были в скорби; когда же Он отошел, они, лишившись Его, находились в великом страхе и, естественно, должны были принять Духа Святого с великим усердием. «Да пребудет с вами». Это значит, что и по смерти не отойдет. А чтобы они, услышав об Утешителе, не предположили другого нового воплощения и не надеялись увидеть Его очами, — Христос, отклоняя их от этого, говорит: «Которого мир не может принять, потому что не видит Его». Он не так будет с вами, как Я. Но будет обитать в самых душах ваших; это и значит: «в вас будет». А называя Его Духом истины, Он тем указывает на образы, бывшие в ветхом завете. «Да пребудет с вами». Что значит: «да пребудет с вами»? Тоже, что Он о Себе говорит: «Я с вами» (Мф. 28:20). Сверх того, Он намекает и на нечто другое, именно: не претерпит того, что Я претерпел, и не отойдет. «Которого мир не может принять, потому что не видит Его». А разве другой кто, скажи мне, может видеть Его? Нет; Он говорит здесь о познании, почему и присовокупляет: «и не знает Его». Он обыкновенно зрением называет и точное познание. Так как зрение яснее других чувств, то им всегда и означает точное познание. А под миром Он разумеет здесь злых людей. Таким образом Он утешает учеников тем, что даст им особенный дар. Смотри, как Он превознес этот дар: сказал, что есть иной, такой же, как Я; сказал: Он не оставит вас; сказал: к вам одним придет, так же, как и Я; сказал: «в вас будет». И однако ж, не смотря на все это, не уничтожил в них печали. Они хотели видеть Его и чтобы Он был с ними. Потому–то, удовлетворяя их желанию, Он говорит: и Я «не оставлю вас сиротами; приду к вам» (Ин. 14:18). Не бойтесь, говорит; не потому Я сказал: пошлю иного Утешителя, что сам навсегда оставляю вас; не потому сказал: «в вас будет», что сам уже не увижу вас. Нет, Я и сам приду к вам: «не оставлю вас сиротами». Как в начале речи сказал: «дети», так и здесь говорит: «не оставлю вас сиротами».

2. В начале Христос сказал: придете туда, «куда Я иду», и: «в доме Отца Моего обителей много»; а здесь, — так как то время было далеко, — дает Духа. Но так как ученики, не поняв значения слов Его, не довольно ими утешились, то Он говорит: «не оставлю вас сиротами», — потому что этого они особенно и желали. А так как изречение: «приду к вам» указывало на пришествие, то, чтобы они не ожидали опять такого же точно пришествия, какое было прежде, — смотри, как Он, не сказав об этом ясно, дал однако ж это понять. Сказавши: «еще немного, и мир уже не увидит Меня», Он присовокупил: «а вы увидите Меня» (ст. 19). Как бы так говорил: Я приду к вам, но не так, как прежде, когда Я каждый день непрестанно был с вами. А чтобы они не спросили: как же Ты сказал иудеям: «не увидите Меня отныне» (Мф. 23:39)? — Он, в разрешение этого возражения, говорит: «к вам» одним, — так же, как и Дух. «Ибо Я живу, и вы будете жить» (Ин. 14:19). Крест не разлучит нас навсегда, но только на самое малое время скроет Меня. А под жизнью Он разумеет, как мне кажется, жизнь не только настоящую, но и будущую. «В тот день узнаете вы, что Я в Отце Моем, и вы во Мне, и Я в вас» (ст. 20). По отношению к Отцу, это сказано о существе, а по отношению к ученикам — о единомыслии и помощи, ниспосылаемой от Бога. Но как, спросишь, возможно допустить это? А как возможно допустить противное? Ведь между Христом и учениками расстояние великое и даже бесконечное. А что употреблены одни и те же слова, — этому не удивляйся. Писание, говоря о Боге и людях, часто употребляет одни и те же слова не в одинаковом смысле. Так и мы называемся и богами, и сынами Божиими; но эти названия имеют не одно и то же значение, когда прилагаются к нам и к Богу. Равно и Сын называется образом и славою, точно так же, как и мы, но — в совершенно различном значении. И опять: «вы же — Христовы, а Христос — Божий» (1 Кор. 3:23); но Христос не в том же смысле Божий, в каком мы Христовы. Итак, что же значат те слова? Когда Я воскресну, говорит, тогда вы узнаете, что Я не отделен от Отца, но имею ту же силу, и что Я всегда пребываю с вами. Так как в то время самые события будут возвещать о подаваемой вам от Меня помощи, враги будут укрощены, вы получите дерзновение, опасности исчезнут, проповедь с каждым днем будет расцветать и все уступят и покорятся слову благочестия. «Как послал Меня Отец, и Я посылаю вас» (Ин. 20:21). Видишь ли, что и здесь одно и то же выражение имеет не одну и ту же силу? Если мы примем его в одном значении, апостолы ничем не будут отличаться от Христа. Почему же Он сказал: тогда «узнаете»? Потому, что тогда они увидели Его воскресшим и пребывающим с ними, и тогда же познали истинную веру, так как велика была сила Духа, Который научил их всему. «Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня» (Ин. 14:21). Значит, не довольно только иметь, но нам нужно еще тщательно соблюдать. Но для чего Он много раз говорит им одно и тоже, именно: «Если любите Меня, соблюдите Мои заповеди» (ст. 15), и: «кто имеет заповеди Мои и соблюдает их» (ст. 21), и еще: если кто услышит слово Мое и «соблюдет» его, тот «любит Меня»; а кто «не соблюдает слов Моих», тот не любит Меня (ст. 23, 24)? Я думаю, Он этим намекает на их скорбь. Так как Он уже много любомудрствовал с ними о смерти, например: «ненавидящий душу свою в мире сем сохранит ее в жизнь вечную» (Ин. 12:25), и: «кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня» (Мф. 10:38), а притом намеревался сказать им еще и больше этого, то теперь, укоряя их, говорит: вы думаете, что ваша скорбь происходит из любви? Но любви свойственно было бы не скорбеть. Это именно Он хотел доказать всем тем, что говорил, и потому–то далее этим и заключил Свою речь. «Если бы вы любили Меня», — сказал Он, — «то возрадовались бы, что иду к Отцу» (Ин. 14:28). Значит, вы теперь скорбите от страха; а страшиться смерти несвойственно тем, которые помнят Мои заповеди. Вам следовало бы распять себя, если бы вы истинно любили Меня, потому что Мое слово внушало вам не приходить в страх от убивающих тело. Таких–то и Отец любит, и Я. «И явлюсь» им «Сам». Тогда Иуда сказал: «что это, что Ты хочешь явить Себя нам» (ст. 22)?

3. Видишь, как душа их была стеснена страхом? Иуда смутился, встревожился и подумал, что они увидят и Его так же, как мы видим мертвых во сне. Итак, чтобы отклонить их от такого мнения, — послушай, что Он говорит: «(Я) и Отец Мой придем к нему и обитель у него сотворим» (ст. 23). Как бы так говорит: как сам Отец является, так и Я. И не этим только уничтожил их несправедливое мнение, но и словами: «обитель у него сотворим»; это уже не сновидение. Но ты обрати внимание на ученика: он и смущается, и не смеет ясно сказать того, что хочет сказать. Он не сказал: горе нам, — Ты умираешь и хочешь явиться нам, как мертвые; нет, не сказал так, а сказал: «что это, что Ты хочешь явить Себя нам, а не миру» (Ин. 14:22)? На это (Христос) говорит: вас Я особенно люблю, потому что вы соблюдаете Мои заповеди. Наперед говорит им о Своем явлении для того, чтобы они, когда увидят Его впоследствии, не сочли за призрак. А чтобы они не думали, что Он явится им так, как я сказал, Он высказывает и причину, то есть, соблюдение Его заповедей, — говорит, что таким же образом явится и Дух. Если же они и после того, как столько времени жили с Ним, не могли еще вынести такого явления Его существа и даже не понимали его, то что было бы с ними, если бы он так явился им с самого начала? Потому Он и вкушал с ними пищу, чтобы они не сочли явления Его за призрак. Если они подумали так в то время, как увидели Его ходящим по водам, не смотря на то, что Он явился в том же самом виде и не задолго перед тем разлучился с ними, — то чего бы не подумали они, если бы вдруг увидели Его воскресшим, между тем как прежде видели, как Он был взят и связан: Для того–то Он часто и говорит им, что Он явится, и почему явится, и как, чтобы они не сочли Его явления за призрак. «Нелюбящий Меня не соблюдает слов Моих; слово же, которое вы слышите, не есть Мое, но пославшего Меня» (ст. 24). Значит, кто не слушает этих слов, тот не Меня только не любит, но и Отца. Если доказательством любви служит повиновение заповедям, а заповеди от Отца, то, очевидно, кто повинуется им, тот уже любит не Сына только, но и Отца. Каким же образом и Твое, и не Твое (слово)? Это значит, что Я не говорю ничего без Отца и не говорю чего–либо Своего, отличного от того, что угодно Ему. «Сие сказал Я вам, находясь с вами» (ст. 25). Так как все это было не ясно и они иного не понимали, а во многом и сомневались, то, чтобы опять не пришли в смущение и не стали спрашивать: какие заповеди? — избавил их от всякого беспокойства, сказав: «Утешитель же, Которого пошлет Отец во имя Мое, научит вас» (ст. 26). Может быть, не ясно то, что Я теперь вам сказал; но это изъяснит вам тот Учитель. А словами: «с вами пребывает» (Ин. 14:17) намекает на Свое отшествие. Затем, чтобы они не печалились, говорит, что пока Он будет оставаться с ними и пока не придет Дух, они не в состоянии будут уразуметь ничего великого и высокого. Это Он говорит с тем, чтобы приготовить их к мужественному перенесению Его отшествия, так как оно будет для них источником великих благ. А беспрестанно упоминает об Утешителе потому, что они тогда были одержимы скорбью. Но так как, и после этих слов, они приходили в смущение при мысли о скорбях, о борьбе, о Его отшествии, то смотри, как Он опять утешает их, говоря: «мир оставляю вам» (ст. 27). Как бы так говорит: какой вам будет вред от смятений мира, когда вы будете иметь мир со Мною? Этот мир не такой (как обыкновенно). Внешний мир часто бывает и вреден, и бесплоден, и бесполезен для тех, которые имеют его; а Я даю такой мир, по которому вы будете жить в мире между собою, а это сделает вас особенно сильными. А так как Он опять сказал: «оставляю», — что указывало на Его отшествие и могло привести их в смущение, — то опять же говорит: «да не смущается сердце ваше и да не устрашается» (ст. 27). Видишь ли. Что они смущались частию от любви, частию от страха? «Вы слышали, что Я сказал вам: иду от вас и приду к вам. Если бы вы любили Меня, то возрадовались бы, что Я сказал: иду к Отцу; ибо Отец Мой более Меня» (Ин. 14:28). Какую же это могло принести им радость и какое утешение? Что значат эти слова?

4. Апостолы еще ничего не знали о воскресении и даже не имели надлежащего понятия о Христе. Возможно ли, в самом деле, чтобы они имели это понятие, когда даже не знали, что Он воскреснет? Но Отца они признавали великим. Поэтому Христос и говорит: если вы и страшитесь за Меня, как будто Я не в состоянии защитить Себя, и не надеетесь, что после креста Я опять увижу вас, то все же как скоро услышали, что Я к Отцу иду — должны были радоваться, потому что Я иду к большему и могущему уничтожить все бедствия. Вы «слышали, что Я сказал вам». Для чего это сказал? Я так далек от страха, говорит этим Христос, так уверен в событиях, что даже предсказал их. И это, что будет после, «Я сказал вам [о том], прежде нежели сбылось, дабы вы поверили, когда сбудется», яко Аз есмь (ст. 29). Как бы так говорил: вы не знали бы, если бы Я не сказал; а Я не сказал бы, если б не был вполне уверен. Видишь ли, что те слова были сказаны приспособительно? Так и тогда, когда Он говорит: «или думаешь, что Я не могу умолить Отца, и Он представит Мне двенадцать легионов Ангелов?» (Мф. 26:53) — говорит приспособительно к мнению слушателей. Конечно, никто, и даже крайне неистовый, не скажет, что Он не мог помочь сам Себе, а имел нужду в ангелах. О Нем думали, как о человеке; поэтому Он и говорит: «двенадцать легионов Ангелов». А между тем Он только спросил пришедших взять Его — и отбросил их назад. Если же кто назовет Отца большим в том отношении, что Он виновник Сына, то я не буду и этому противоречить; но это отнюдь не значит, чтобы Сын был иного существа. Слова Его значат вот что: доколе Я здесь, вам естественно думать, что находимся в опасности; если же Я отойду туда, — верьте, что вне опасности, потому что никто не может одолеть Его. Все же это Он говорил приспособительно к немощи учеников. Сам Я, говорит, вполне спокоен и не забочусь о смерти; потому–то и сказал: «Я сказал вам [о том], прежде нежели сбылось». Но так как вы не можете еще принять слова об этом, то Я и заимствую для вас утешение от Отца, Которого вы признаете великим. Утешив их таким образом, Он опять говорит о предметах печальных. «Уже немного Мне говорить с вами». Почему? «Ибо идет князь мира сего, и во Мне не имеет ничего» (ст. 30). Говоря о князе мира, разумеет диавола и злых людей, потому что диавол владычествует не над небом и землею, — иначе он все бы низвратил и ниспроверг, — но господствует над теми, которые сами предаются ему. Поэтому (Писание) называет его и князем тьмы века сего, разумея опять и здесь под тьмою злые дела. Что же? Значит, диавол умертвит Тебя? Нет; он «во Мне не имеет ничего». Почему же умертвят Тебя? Потому что Я так хочу, и да познает мир, что Я люблю Отца. Я, говорит, не подвластен смерти и не принадлежу ей, но переношу ее из любви к Отцу. А это говорит для того, чтобы снова ободрить учеников и показать им, что Он не против воли, но добровольно идет на смерть, и что Он презирает диавола. В самом деле, Он не ограничился тем, что сказал: «еще недолго быть Мне с вами» (Ин. 7:33), но часто повторяет эти печальные слова. А чтобы сделать их удобоприемлемыми, Он справедливо примешивает к ним и слова радостные. Потому–то Он иногда и говорит: «иду от вас и приду к вам» (Ин. 14:28), также: «чтобы и вы были, где Я», и еще: «не можете теперь за Мною идти, а после пойдете», также: «иду к Отцу», и: «Отец Мой более Меня», и: «Я сказал вам [о том], прежде нежели сбылось», и еще: Я не по необходимости терплю это, а по любви к Отцу, — чем внушает ученика, что Его смерть не пагубна и не вредна, как скоро соизволяет на нее и сильно любящий Его, и сам любимый Им. Итак, примешивая с этой целью слова радостные, Он часто говорил и о предметах печальных, чтобы приучить к тому их ум. Ведь и словами: «в вас будет», и: «лучше для вас, чтобы Я пошел» (Ин. 16:7), Он также их утешал. Для того–то Он наперед весьма много и сказал о Духе, как–то: «есть с вами», и: «мир не может принять», и: Он «напомнит вам все», и: Он «Дух истины, Дух Святый, Утешитель», и: «лучше для вас», — чтобы они не скорбели, как будто уже у них не было никакого заступника и помощника. А словами: «лучше» показывает, что (Дух Святый) соделает их духовными.

5. И мы видим, что это действительно сбылось. Робкие и боязливые, по принятии Духа, устремились в среду опасностей и безбоязненно пошли и на железо, и в огонь, и на зверей, и в пучину морскую, и на всякое мучение. Некнижные и простые, они говорили с таким дерзновением, что поражали слушателей. Из скудельных Дух соделал их железными, окрылил их и не допустил впасть ни в какую слабость человеческую. Такова-то благодать Духа! Она, если находит печаль, уничтожает ее; если злое вожделение, — истребляет; если страх, — изгоняет; и кто сподобился ее, того не допускает уже быть человеком, но, как бы переселив на самое небо, располагает помышлять только о том, что на небе. Потому-то «никто ничего из имения своего не называл своим», но непрестанно пребывали в молитвах, «в веселии и простоте сердца» (Деян. 4:32, 2:46). Этого преимущественно и требует Дух Святый: «плод же духа: радость, мир, вера, кротость» (Гал. 5:22,23). Однако ж, скажешь, часто печалятся и люди, исполненные Духа? Но эта печаль сладостнее радости. Печалился и Каин, но печалью мирскою; печалился и Павел, но печалью по Боге. Все духовное приносит величайшую пользу, равно как и все мирское — крайний вред. Привлечем же к себе, чрез исполнение заповедей, необоримую помощь духа — и мы будем ничем не меньше ангелов. Ведь и они не потому таковы, что безплотны (иначе никто из безплотных не был бы злым); но везде причиною всему — свободное произволение. Потому-то и между безплотными нашлись такие, которые хуже людей и даже безсловесных, и между облеченными плотью — такие, которые лучше безплотных. Так все праведники, хотя жили на земле и имели тело, однако ж совершили великие дела. На земле они жили, как пришельцы и странники, а на небе — как граждане. Не говори же и ты: я облечен плотью, не могу одолеть (ее), не могу взять на себя трудов добродетели. Не обвиняй Создателя. Ведь, если оттого, что мы носим плоть, добродетель становится для нас невозможной, то мы уже не виновны. Но что она не делается оттого невозможною, это доказывает лик святых. Так, плотское естество не воспрепятствовало ни Павлу быть таким, каким он был, ни Петру получить ключи неба. И Енох, будучи во плоти, «переселен был и не стало его» (Евр. 11:5). Равно и Илия восхищен был с плотью, и Авраам с Исааком и Иаковом просияли, будучи облечены плотью; с плотью же и Иосиф устоял против той распутной жены. И что я говорю о плоти? Хотя бы ты возложил на плоть и оковы, — и тогда не было бы никакого вреда. Хотя я и в узах, говорит Павел, «но для слова Божия нет уз» (2 Тим. 2:9). И что я говорю о узах и оковах? Присоедини еще темницу и заключение, и все это не будет препятствием для добродетели. Так именно учил Павел. Оковы для души — не железо, а рабский страх, любостяжание и безчисленные страсти. Вот что связывает, хотя бы тело и было свободно. Но от тела, скажешь, рождаются и страсти? Это пустое извинение и ничтожная отговорка. Если бы действительно от тела рождались эти страсти, то им были бы подвержены все. Как никому нельзя избежать усталости, сна, голода и жажды, потому что все это естественно, так никто не избежал бы и подчинения страстям, если бы они были таковы. Если же многие избегают их, то ясно, что такого рода недостатки рождаются от безпечности души. Итак, отсечем безпечность и не будем обвинять тело, а подчиним его душе, чтобы, имея его в послушании, достигнуть вечных благ, по благодати и человеколюбию Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава во веки веков. Аминь.

БЕСЕДА 76

«Встаньте, пойдем отсюда. Я есмь истинная виноградная лоза, а вы ветви, а Отец Мой — виноградарь» (Ин. 14:31, 15:1).

1. Страх учеников пред смертью Иисуса Христа. — Притча о виноградной лозе и ее значение. — 2. Спаситель многое говорил применительно к своим слушателям. — Величие любви, ее непобедимость и польза. — Превосходные свидетельства о Его любви. — Против хищничества и алчности. — Зло, причиняемое богатством и алчностью. — Иисус Христос искупил нас, а мы служим маммоне. — Как достигнуть совершенства добродетели. — Похвала бедности.

1. От невежества душа делается робкою и боязливою, точно так же, как от знания небесных догматов — великою и возвышенною. Лишенная всякого попечения, она бывает как-то робка — не по естеству, а по свободному произволению. Когда я вижу, что человек мужественный, бывший некогда смелым, становится робким, я уже не считаю этого состояния естественным, потому что все естественное неизменно. Равным образом, когда вижу, что люди робкие вдруг делаются смелыми, я опять думаю тоже самое, — все приписываю свободному произволению. Так и ученики были весьма робки, доколе не узнали того, что следовало, и не сподобились дара Святого Духа; а впоследствии сделались неустрашимее львов. Например, Петр, который не вынес угроз служанки, был повешен вниз головою, был бичуем, находился в тысяче опасностей, и однако ж не молчал, а говорил так смело, как будто терпел это во сне. Но все это — не прежде креста. Потому–то Христос и говорил: «встаньте, пойдем отсюда». Для чего же, скажи мне? Ужели Он не знал времени, когда должен был придти Иуда? Или Он боялся, чтобы Иуда не пришел туда и не задержал их, и чтобы не напали злоумышленники прежде, чем Он кончит Свою превосходную беседу? Отнюдь нет; это несовместно с Его достоинством. Если же Он не боялся, то для чего заставляет учеников идти оттуда и потом, когда кончил беседу, ведет их в сад, знакомый Иуде? Да если бы и пришел Иуда, разве не мог Он ослепить им глаза, что Он и сделал, только не теперь? Для чего же Он уходит? Чтобы дать ученикам несколько успокоиться. Находясь в неизвестном месте, они, естественно, были в страхе и трепете и от времени, и от места. В самом деле, ночь была уже очень глубокая, и могло статься, что они даже не внимали словам, а постоянно были заняты мыслию о том, что на них нападут, тем более, что и слова Учителя заставляли ожидать бедствий. «Еще недолго», говорил Он, «быть Мне с вами», и: «идет князь мира сего». Потому–то, как они, слыша эти и подобные слова, смущались, полагая, что их тотчас же схватят, то Он ведет их в другое место, чтобы они, считая себя в безопасности, могли свободно уже слушать, имели же они услышать великие догматы. Вот почему Он говорит: «встаньте, пойдем отсюда». Затем, продолжая речь, говорит: «Я есмь виноградная лоза, а вы ветви». Что Он хочет сказать этой притчей? То, что не внимающему Его словам невозможно жить и что будущие знамения совершаются силою Христовою. «Отец Мой — виноградарь». Что же? Значит, Сын нуждается в помощи? Нет; указание на Отца не означает этого. В самом деле, смотри, с какою точностью Он излагает притчу. Только о ветвях говорит, что они пользуются попечением делателя, а не о корне. О корне здесь упомянуто только для того, чтобы показать ученикам, что без Его силы они ничего не могут делать и что им должно так соединиться с Ним верою, как ветви с лозою. «Всякую у Меня ветвь, не приносящую плода, отсекает» Отец (Ин. 15:2). Здесь Он намекает на жизнь, показывая, что без дел невозможно быть в Нем. «И всякую, приносящую плод, очищает», то есть, сделает ее предметом великого попечения. Хотя о корне нужно бывает больше заботиться, чем о ветвях, — нужно его окапывать, очищать, однако же Он ничего не говорит здесь о корне, но все о ветвях, показывая тем, что Он сам себе довлеет, а ученики, хотя бы были и весьма добродетельны, имеют нужду в великой помощи делателя. Потому–то Он и говорит: «приносящую плод, очищает». Когда ветвь бесплодна и может быть на лозе, (делатель) отсекает ее, а когда приносит плод — очищает ее и чрез то делает еще более плодоносною. Это, впрочем, можно разуметь и о бедствиях, которые в то время угрожали ученикам. Выражение: «очищает» значит — обрежет, отчего ветвь делается более плодоносною. Этим показывается, что искушения сделают учеников особенно сильными. А чтобы они не стали спрашивать, о ком это сказано, и чтобы опять не привести их в беспокойство, Он говорит: «вы уже очищены через слово, которое Я проповедал вам» (ст. 3). Видишь, как Он представляет самого Себя заботящимся о ветвях? Я, говорит, очистил вас. Хотя выше показывает, что это делает Отец, но между Отцом и Сыном нет никакого различия. Теперь нужно, чтобы и вы, с своей стороны, делали то, что следует. Затем, чтобы показать, что Он сделал это не потому, что имел нужду в их служении, а для их преуспеяния, Он присовокупляет: «Как ветвь не может приносить плода сама собою», так и тот, кто во Мне не пребудет. А чтобы они не отделились от Него из страха, Он укрепляет ослабевшую от боязни их душу, тесно соединяет с Собою и уже подает благие надежды, так как корень всегда остается, а отделяться и отпадать свойственно ветвям. Потом, побудив их с обеих сторон — и со стороны пользы, и со стороны вреда, Он требует того, что составляет нашу первую обязанность. «Кто пребывает во Мне, и Я в нем» (ст. 5). Видишь, что и Сын участвует в попечении об учениках не меньше Отца? Если Отец очищает, за то Сын содержит в Себе; а от пребывания на корне и зависит плодоношение ветвей. Пусть ветвь и не очищается, но все же, оставаясь на корне, она приносит плод, хотя и не в таком количестве, в каком бы следовало; если же не остается, — и совсем не приносит плода. Впрочем, уже показано, что и Сыну свойственно очищать, равно как быть корнем — Отцу, родившему и корень.

2. Видишь ли, как у них все общее — и очищать, и иметь силу корня? Конечно, велик вред (для ветви) и в том, когда она не может ничего производить; но (Христос) не в этом только поставляет наказание, а ведет речь далее. «Извергнется», говорит, «вон», — не будет уже пользоваться попечением делателя; «и засохнет», то есть, потеряет все, что имела от корня; если имела какую–либо благодать, лишится ее и останется без помощи и жизни, сообщаемой от корня. И что же наконец? «Бросают в огонь» (ст. 6). Но не таков удел человека, пребывающего во Христе. Далее показывает, что значит пребывать, и говорит: «Если слова Мои в вас пребудут» (ст. 7). Видишь ли, что и прежде я справедливо сказал, что Он требует от нас доказательства от дел? Действительно, сказавши: «и если чего попросите, то сделаю» (Ин. 14:13), Он присовокупил: «если любите Меня, соблюдите Мои заповеди» (ст. 15). Так и здесь: «если пребудете во Мне и слова Мои в вас пребудут, то, чего ни пожелаете, просите, и будет вам» (Ин. 15:7). Все же это Он говорил для того, чтобы показать, что злоумышляющие против Него будут сожжены, а они принесут плод. Перенесши таким образом страх от них на злоумышленников и показав, что они будут непобедимы, Христос говорит: «тем прославится Отец Мой, если вы принесете много плода и будете Моими учениками» (ст. 8). Чрез это Он придает Своему слову достоверность. В самом деле, если принесение плодов имеет отношение к славе Отца, то Он не оставит в небрежении Своей славы. «И будете Моими учениками». Видишь ли, что тот Его ученик, кто приносит плод? А что значит: «Тем прославится Отец»? Это значит: Он радуется, когда вы во Мне пребываете, когда приносите плод. «Как возлюбил Меня Отец, и Я возлюбил вас» (ст. 9). Здесь уже говорит человекообразнее, потому что речь, приспособленная к понятиям людей, имеет особенную силу. Подлинно, сколь великую меру любви выказал Тот, кто благоволил умереть, кто, удостоив такой чести рабов, врагов и противников, возвел на небо! А если Я люблю вас, то не бойтесь. Если слава Отца в том, чтобы вы принесли плод, то не опасайтесь никакого зла. Потом, чтобы не сделать их беспечными, — смотри, как Он поощряет их. «Пребудете в любви Моей»; это уже от вас зависит. Как же это сделать? «Если заповеди Мои», говорит, «соблюдете, как и Я соблюл заповеди Отца Моего» (ст. 10). Опять идет речь человекообразная, потому что законодатель, очевидно, не мог подлежать заповедям. Видишь ли, что и здесь так сказано, — о чем я всегда повторяю, — по немощи слушающих? Действительно: Он многое говорит сообразно с их понятиями и всячески показывает, что они в безопасности и что их враги погибнут, и что все, что они имеют, имеют от Сына, и что, если они будут вести жизнь безукоризненную, никто и никогда не одолеет их. Заметь же и власть, с какою Он беседует с ними. Не сказал: «пребудете в любви» Отца, но: «Моей». Таким образом, чтобы не сказали: Ты сделал нас ненавистными для всех, и теперь оставляешь нас и отходишь, — показывает, что Он не оставляет их, а напротив, если только они пожелают, так тесно соединится с ними, как лоза с ветвями. А чтобы они, с другой стороны, предавшись надежде, не сделались безпечными, Он говорит, что их благополучие не будет неизменно, если они будут нерадивы. Потом, чтобы не приписать всего дела Себе самому и не подать им повода к большему падению, — говорит: «тем прославится Отец». Так везде выказывает Свою любовь к ним вместе с любовью Отца. Значит, не в том слава. Что было у иудеев, но в том, что они имели получить. А чтобы они не сказали: мы лишились отцовского наследства, мы всеми оставлены и сделались нагими и ничего не имеющими, — Христос говорит: посмотрите на Меня, Меня любит Отец, и однако ж Я подвергаюсь предстоящим бедствиям. Так и вас Я оставляю теперь не потому, чтобы не любил вас. Если Я подвергаюсь смерти и однако ж не считаю этого знаком нелюбви к Себе Отца, то и вам не должно смущаться. Если вы пребудете в любви Моей, то все эти бедствия нисколько не повредят вам в любви.