прошла через горнило испытаний и восходит к Богу Небесному, и громкие голоса на небе говорят о завершении истории. Царство мира, в данном случае царство мира сего, стало «Царством Господа нашего и Христа Его, и будет царствовать во веки веков». — Очень важные слова, потому что они показывают, что между грядущим мирозданием, грядущим человечеством и грядущим бытием и нынешним состоянием есть прямая, скажем, генетическая связь. Не то чтобы царство мира совсем умерло и родилось Царство Господа нашего, а царство мира стало Царством Господа нашего: произошла трансформация мира, его превращение, преображение.

Финал завершается благодарственной песней двадцати четырех старцев и ангелов; совершается космическая литургия: открылся Храм Божий, уже не на земле, а в небе, и это потрясает всю вселенную, и «произошли молнии и голоса, и громы и землетрясение и великий град». Совершившееся в человечестве эхом отзывается на всей природе. На этом кончается часть Апокалипсиса, посвященная начальным судьбам Церкви в Иерусалиме.

1 И явилось на небе великое знамение: жена, облеченная в солнце; под ногами ее луна, и на главе ее венец из двенадцати звезд. 2 Она имела во чреве, и кричала от болей и мук рождения. 3 И другое знамение явилось на небе: вот, большой красный дракон с семью головами и десятью рогами, и на головах его семь диадим. 4 Хвост его увлек с неба третью часть звезд и поверг их на землю. Дракон сей стал перед женою, которой надлежало родить, дабы, когда она родит, пожрать ее младенца. 5 И родила она младенца мужеского пола, которому надлежит пасти все народы жезлом железным; и восхищено было дитя ее к Богу и престолу Его. 6 А жена убежала в пустыню, где приготовлено было для нее место от Бога, чтобы питали ее там тысячу двести шестьдесят дней.

7 И произошла на небе война: Михаил и Ангелы его воевали против дракона, и дракон и ангелы его воевали против них, 8 но не устояли, и не нашлось уже для них места на небе. 9 И низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную, низвержен на землю, и ангелы его низвержены с ним. 10 И услышал я громкий голос, говорящий на небе: ныне настало спасение и сила и царство Бога нашего и власть Христа Его, потому что низвержен клеветник братий наших, клеветавший на них пред Богом нашим день и ночь. 11 Они победили его кровию Агнца и словом свидетельства своего, и не возлюбили души своей даже до смерти. 12 Итак веселитесь, небеса и обитающие на них! Горе живущим на земле и на море! потому что к вам сошел диавол в сильной ярости, зная, что немного ему остается времени.

13 Когда же дракон увидел, что низвержен на землю, начал преследовать жену, которая родила младенца мужеского пола. 14 И даны были жене два крыла большого орла, чтобы она летела в пустыню в свое место от лица змия и там питалась в продолжение времени, времен и полвремени. 15 И пустил змий из пасти своей вслед жены воду как реку, дабы увлечь ее рекою. 16 Но земля помогла жене, и разверзла земля уста свои, и поглотила реку, которую пустил дракон из пасти своей. 17 И рассвирепел дракон на жену, и пошел, чтобы вступить в брань с прочими от семени ее, сохраняющими заповеди Божии и имеющими свидетельство Иисуса Христа.

Комментарий

С двенадцатой главы начинается изображение дальнейшего странствия Церкви, картины ее столкновения с империей, с государством, с демоническими силами. Это уже метаистория, или философия истории Вселенской Церкви. Если одиннадцать первых глав больше говорили преимущественно о самых первоначальных общинах, то дальше идет речь и о первоначальных общинах, и о всей судьбе Церкви до свершения мира.

В кумранских рукописях в некоторых молитвах ессеев есть образ жены, которая рождает дитя грядущего, причем подразумевается мессианская община или, наконец, Сам Мессия. Родовые муки — это древний образ, привычный для всех тех, кто ждал спасения. Ветхозаветная Церковь предстает перед нами как жена, облеченная в солнце и имеющая диадему из двенадцати звезд, двенадцати колен Израилевых: ее солнечное облачение означает, что ветхозаветная Церковь как носительница Божиих замыслов имела космическое значение. В муках совершаются роды, рождение Мессии, рождение Христа или новозаветной общины. И в муках этих сама жена, ветхозаветная община, становится новозаветной. Происходит трагический, катастрофический переход через гонения, Голгофу, преследования, смерть мученика Стефана — через все это рождается новая Церковь. Против Церкви восстает огненно–красный дракон, имеющий семь голов и десять рогов. Это древний змей, тот самый змей, который соблазнил Адама, змей, называемый диаволом и сатаною. Он и представлен в виде огненно–красного дракона.

Как мы знаем из восточной мифологии, дракон всегда обозначал антибожественное, хаотическое богоборческое начало. Но в данном случае это начало не стихийное, оно не касается несовершенств природы: это мрачная сила демона великодержавной государственности, один из символов Рима. Недаром у него семь голов: они напоминают нам о семи холмах, на которых стоит Рим. Недаром у него десять рогов: рога как символ силы в книге пророка Даниила и в других апокалиптических книгах, часто обозначали царей, а как раз ко времени Нерона, ко времени написания Откровения Иоанна, сменились, начиная с Юлия Цезаря, десять цезарей. «Дракон стал перед женою». Это значит, что мессианская, то есть христианская. Церковь с самого начала своего существования оказывается перед лицом сатанинских сил, желающих ее пожрать и уничтожить. Все века истории Церкви об этом свидетельствуют. Тот младенец, который рождается, носит мессианский титул «Тот, Которому надлежит пасти все народы жезлом железным». Эти слова пророка — прямой намек на Христа. Дитя возносится к престолу Божию — это образ Вознесения. Когда рождается Младенец, когда приходит Мессия, силы зла ополчаются на Него, дракон раскрывает свою пасть, но Дитя «восхищено… к Богу и к престолу Его».

А Церковь уходит в пустыню, где имеет место, уготованное Богом. Конкретно, в исторически чистом виде, это означает, что первое пришествие римских войск в Галилею совпало с уходом оттуда христиан, которые ушли и из Иерусалима, как об этом сообщают древние историки. По откровению, данному некоторым из пророков первых христиан, они покинули Палестину и отправились через реку Иордан в нынешнюю Иорданию, город Пеллу, и там вплоть до IV века существовала община христиан, наследница самой первой общины в Иерусалиме. Но эта подробность имеет и более широкий смысл: много раз Церковь вынуждена была перед лицом гонений уходить куда–то в пустынные места. И тогда, когда возникло монашество, и тогда, когда были притеснения, от древности до наших дней она спасалась тем, что покидала места гонений.

Дальше идет картина уже чисто метафизическая, над которой многие размышляют. Но мы не будем гадать, а просто постараемся понять, что хотел сказать евангелист. Вы помните слова Христовы «я видел сатану, ниспавшего с неба, как молния». Очевидно, это падение сатаны было связано с действиями Христа, с Его земной жизнью, и сатана находился где–то в небе. Здесь тоже происходит война между ангельскими силами и сатаною–драконом, и дракон падает на землю.

Очевидно, Боговоплощение освобождает от демонических сил какую–то часть космоса, какое–то его измерение; где–то победа уже совершается, в некоем глубинном центре мира Воскресение Христово свершило победу, и поэтому демонические силы как бы оттеснены, но это не значит, что они не торжествуют. Они продолжают торжествовать в видимом, зримом мире. Диавол и сатана, который пал на землю, пал для того, чтобы продолжать здесь действовать. Можно себе представить это чисто зрительно: дракон, который падает на поверхность земли, сраженный ангельскими полчищами, и здесь начинает действовать, так как время, когда он будет вытеснен с земли, еще не наступило. Поэтому говорится «горе живущим на земле и на море, потому что к вам сошел диавол».

Откуда–то он выброшен, но, лишенный силы в некоей мистической, метафизической области, он начинает бурно действовать в области эмпирической. Низверженный на землю, он «начал преследовать жену, которая родила младенца мужеского пола». О том, что речь идет о периоде гонений сказано достаточно ясно: тысяча двести шестьдесят дней — это символ эпохи гонений, сравните три с половиной года или время, еще время и полвремени. (Откр. 12, 14). Образ расшифровывается легко потому, что орел всегда в Библии обозначает силу обновления, силу духа; недаром впоследствии в иконописи орла рисовали рядом с евангелистом Иоанном, недаром в псалме говорится «обновися яко орля юность твоя» (было такое поверие, прочно вошедшее в символику восточной и западной поэзии: орел, когда меняет перья, обновляется, поэтому он может жить очень долго, — вот откуда эти слова псалма). И история Церкви постоянно являет картину такого же обновления. Многие религии и верования проходят фазу первоначального миссионерского взрыва, а потом закостеневают и приходят в состояние деградации, окаменения. Этому закону, как и все на земле, подвержена и Церковь, но она каждый раз его побеждает, каждый раз обновляется и продолжает свое странствование, ибо гонения были даны ей до конца, то есть «до конца времен». Вот о чем могут рассказать нам два больших крыла.