[3] Но я полагаю, что всей душой Бога любят те, кто вследствие искреннего желания соединиться с Ним не только отделяют себя от земного тела, но отрешаются и от общения со всяким телом (со всякого рода телесными вещами). Такие без неудовольствия и без сопротивления это тело уничижения (Фил. 3:21) оставляют, как только время приходит в так называемой смерти совлечься тела смерти. Тогда–то они молятся с апостолом и говорят: Бедный я человек! Кто избавит меня от сего тела смерти (Рим. 7:24)? Ибо кто же, живя в этой хижине своей и вздыхая под тяжестью этого смертного тела (2 Кор. 5:4), даже благодарить не будет, если в ответ на слова:

Кто меня избавит от сего тела смерти (Рим. 7:24) — вдруг увидит, что после продолжавшейся до тех пор совместной жизни с телом он от него освобождается смертью; кто по достоинству не воскликнет: Благодарение Богу чрез посредство Господа нашего Иисуса Христа (Рим. 7:25). Если же кому кажется это тяжелым, то не ощущает ли он по крайней мере жажды по Боге крепком, живом (Пс. 41:3), не стремится ли он к Богу, как олень устремляется к потокам воды (Пс. 41:3); по крайней мере не говорит ли: Когда же приду я и явлюсь перед лице Божие (Пс. 41:З)? И не внутри только самого себя сознает он то, что сознавал и пророк, но и устами то исповедует; ибо пророк на вопрос: Где Бог твой? (Пс. 41:4—11) — ежедневно изливает душу свою, упрекая ее, что в бедствии она печалится и смущается, и потом взывает: Пойду к местонахождению дивной скинии, вступлю в дом Божий среди торжественных звуков радости и хвалебных песней (Пс. 41:5).

[4] Поэтому я желал бы, чтобы во время предстоящего подвига, — помня о богатой награде на небесах, сохраняемой для тех, кто за правду и ради Сына человеческого преследуем бывает и позорим (Мф. 5:10—12), — вы радовались, ликовали и торжествовали, подобно тому как апостолы радовались, что удостоились принять бесчестие за имя Господа Иисуса (Деян. 5:41). Когда же почувствуете уныние в своей душе, то дух Христов, который живет в нас (Рим. 8:9) и который ею, поскольку это и от нее зависит, точно так же может доведен быть до уныния, пусть говорит в вас: К чему, душа моя, так унываешь ты и к чему смущаешь меня? Уповай на Бога, ибо я буду еще славить Его (Пс. 41:6—12). О, если бы душа ничем не смущалась, но перед лицом даже и самих судей и при виде " обнаженных, сверкающих над затылком мечей была под покровительством превосходящего всякое понятие Божественного мира (Флп. 4:7) и оставалась спокойною, проникаясь той уверенностью, что оставляющие это тело отходят в обители Самого Господа Вселенной (2 Кор. 5:8)! Если же мы не настолько тверды духом, чтобы постоянно поддерживать в себе неустрашимость, то пусть бы только во время самого подвига не обнаружилось замешательство души и чуждыми (язычниками) не было замечено, чтобы иметь время оправдаться перед Богом и сказать Ему: Боже мой! Душа моя сильно потрясена (Пс. 42:4; 6:4). Разум же требует от нас, чтобы мы помнили и следующее изречение у Исаии: Не страшитесь порицания у людей и не позволяйте себе побежденными быть их презиранием (Ис. 51:7). Ибо если движением неба и небесных тел и всем тем Бог управляет, что на земле и на море Его Божественною силою создано, охраняется, питается и умножается в виде различных животных и растений, то неразумно было бы закрывать глаза и взирать не на Бога, а пугливо взор свой на тех устремлять, кто вскоре умрет и получит заслуженное наказание.

[5] Аврааму Бог некогда повелел: Выйди из земли твоей (Быт. 12:1). Быть может, и нам вскоре даст Он повеление: «Оставьте мир этот». Благо нам будет, если последуем этому зову. Вскоре Бог даст увидеть нам небо, где находится то, что зовется Царством Небесным.

Подвизающиеся в борьбе [мученики] могут видеть, что жизнь эта вся состоит из борьбы за многие добродетели. Оказывается, что многие и из тех, которые не имели части в Боге, стремились к воздержанности; многие геройски умирали, чтобы сохранить верность главе государства; обращавшиеся к научным исследованиям прилагали старание к тому, чтобы поумнеть; посвящавшие себя правоведению старались жить право. И противоборствуют каждой добродетели, с одной стороны, помышления плотские (Рим. 8:5—6), с другой стороны, большая часть внешних обстоятельств. Но, между тем как прочие люди даже и вида не подают, что в случае какого–либо несчастья, разражающегося над благочестивыми, готовы за благочестие умереть и смерть в благочестии предпочесть нечестивой жизни, род избранный, царственное священство, святое множество, народ приобретенный [Богом] в собственность (2 Пет. 2:9; Исх. 19:6), предпринимает подвиги за добродетель. Это те из верных, которые сердцем веруют к праведности, а устами исповедуют ко спасению (Рим. 10:10). Они понимают, что не будут оправданы, если не будут веровать в Бога без сердечной расположенности к тому, и что не достигнут спасения, если с расположением их сердца не будут согласоваться и слова их. Верящие, что для достижения цели во Христе достаточно одного — сердцем веровать к праведности, обольщают себя, если не присоединяют [к своей вере] и другого, т. е. исповедания устами ко спасению (Рим. 10:10). Можно даже сказать, что лучше уже чествовать Бога одними устами, если сердце далеко отстоит от Него (Мф. 15:8; Мк. 5:6; Ис. 29:13), нежели чествовать Его сердцем, а устами не произносить свидетельства во спасение [т. е. отказываться от исповедания и, следовательно, наружным образом отрекаться от Бога].

[6] Желаю я даже то утверждать, что те, кто перед судебным трибуналом или где–либо в другом месте от христианства отрекаются, хотя бы пред идолами внутренне они и не благоговели, [наружно] им все–таки поклоняются и, таким образом, именем Господа Бога пользуются как предметом ничтожным и бездушным (Исх. 20:7).

Так, народ, обесславивший себя распутством с дочерьми Моава, хотя и не поклонялся идолам, уже самым делом воздал служение им. По крайней мере, передано об этом в таких словах: И приглашали они [евреев] к жертвам богов своих, и народ ел от жертв их и воздал почтение идолам их; и Израиль посвящен был [в служение] Веель–Фегору (Числ. 25:2—3). Обращай здесь внимание на то, что не говорится: «И они служили идолам»; после столь многих знамений и чудес это ведь было и невозможно, чтобы в одну минуту — положим, что это была тяжелая минута, — жены, с которыми евреи впали в распутство, могли убедить их считать своих идолов за богов. Равным образом и отлив себе, по книге Исход (32:4), тельца, этому на глазах у них отлитому тельцу евреи, быть может, поклонялись чисто наружным образом (Исх. 32:8), а не благоговейное почитание воздавали ему.

На угрожающее [вам] искушение, [когда пытками будут склонять вас к идолослужению], поэтому мы можем смотреть как на опыт, в котором должно засвидетельствовать свою любовь к Богу;

это испытание ее. Господь искушает вас, как написано во Второзаконии (13:3), чтобы видеть, любите ли Господа, Бога вашего, от всего вашего сердца и от всей души вашей. Но вы последуйте в искушении за Господом, Богом вашим. Его убойтесь и заповеди Его соблюдайте, особенно эту заповедь: Да не будет у тебя других богов подле Меня (Исх. 20:3); и эту: Гласа Его слушайтесь и Его держитесь (Втор. 13:4), — Его, который нас отсюда берет и с Собой соединяет в возраст Божий, как выражается апостол (Кол. 2:19).

[7] Если уже каждое злое слово перед Господом есть мерзость (Притч. 15:27), то во столько же раз злейшим словом оказывается перед Ним слово призывания другого бога и злая клятва человеческой судьбой — богиней вовсе и не существующей. Когда желают от нас такой клятвы, должны мы вспомнить о Том, Кто учил: А Я говорю вам: вы не должны клясться (Мф. 5:34). Потому что если уже Небом клянущийся нарушает справедливость по отношению к престолу Божию», и если уж землею клянущийся бесчинствует, ибо делает богом подножие ног Божиих (Мф. 5:34—35; Ис. 66:1); и если уже Иерусалимом клянущийся грех совершает, хотя это все же город великого Царя; и если уже головою клянущийся в грех впадает (Мф. 5:36), — то сколь же больший грех — клясться судьбою человека? Следует нам помнить тогда и об изречении: За всякое праздное слово вы воздадите ответ в день суда (Мф. 12:36), а какое другое слово по бессодержательности может сравниться с клятвенным отречением от веры? Никоим образом не позволено тварям воздавать [Божеское] почитание при существовании Творца, Который может все желания исполнить и даже предупреждает их. Даже и само солнце не может желать воздаяния ему почестей от тех, кто составляет удел Божий, но, конечно, оно и ни от кого не может желать подобного, но, подражая сказавшему: Что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог Отец (Мк. 10:18; Лк. 18:19; Мф. 19:17), и оно тому, кто желает почести ему оказывать, как бы так говорит: «К чему ты называешь меня богом? один только есть истинный Бог. И к чему воздаешь мне почести? Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи (Мф. 4:10; Втор. 6:13), и я имею начало своего существования. Зачем же ты кланяешься тому, что само поклоняется? И я ведь почитаю Бога Отца и послушно поклоняюсь Ему и Его повелениям, и покоряюсь суете по воле Покорившего меня в надежде; и я освобожден буду от рабства тления во славу свободы чад Божиих (Рим. 8:20—21), потому что и я точно так же скован преходящим телом».

[8] Ожидаем появления и некоего пророка нечестия, и, быть может, даже не одного, а многих. Они, дабы умертвить нас словом уст своих, будут возвещать нам в качестве слова Господня то, чего возвещать Господь не позволял (Втор. 18:20—22), или в качестве слова мудрости (1 Кор. 12:8) то, что мудрости противоречит. Мы же, когда грешник предстанет нам, скажем: Я, как глухой, не слышу, и как немой, который не открывает уст своих; и стал я как человек, который не слышит (Пс. 37:13—14). Прекрасно на нечестивые речи и внимания не обращать, если мы не надеемся на исправление тех, кто говорит дурное.

[9] Небесполезно во времена прельщений ко злу обращать внимание и на то, чему нас Бог хочет научить, когда говорит: Я Господь Бог твой. Бог ревнитель. (Исх. 20:5). Подобно тому как жених, стараясь привлечь свою невесту (молодую новобрачную жену) к честной жизни с ним, к тому, чтобы она всецело отдалась ему, предостерегает ее, чтобы она не отдавала своих чувств другому; но он мудро поступил бы даже и ревность обнаружив, чтобы этим внешним средством сохранить себе невесту (жену); точно так же, по моему мнению, и законодатель (Исх. 20:5), будучи перворожденным всея твари (Кол. 1:15), и особенно по отношению к своей невесте (каким именем называется душа, например, в «Песни Песней»; ср. Мф. 9:15), называет Себя Богом ревнителем, дабы слышаших это удержать от любодейства (идолослужения) с демонами и так называемыми богами. И в качестве такого Бога–ревнителя к тем, которые постоянно уклонялись к любодейству с чуждыми богами, говорит Он: Они возбудили во мне ревность против не–бога: и Я возбужу в них ревность против не–народа; их подвигну к гневу против народа неразумного, потому что огонь возгорелся во гневе Моем и гореть будет даже до ада преисподнего (Втор. 32:21 —22; Рим.10:19; Иер. 15:14).

[10] А в случае, если жених хранит невесту от всякого прикосновения к ней нечистоты не ради самого себя, потому что он мудр и бесстрастен, то он делает это по–крайней мере ради ее самой; видя же прикосновение скверны к ней и безобразия, не все ли средства будет он употреблять, чтобы уврачевать и улучшить ее положение, и не постарается ли в ее собственной природе заложить основания, которым свойственно отклонять ее от любодеяния? А как полагаешь ты — не призыванием ли иного бога и не отречением ли от Того, кто один есть единый Бог и Господь, не отречением ли от исповедания этого единого Бога душа сильнее всего оскверняется? Подобно тому как с блудницею совокупляющийся становится одно тело с нею (1 Кор. 6:16), точно так же, по моему мнению, соединяется теснейшим союзом с Богом и тот, кто публично Его исповедует — особенно во времена пыток и преследований за веру. Тот же, напротив, кто от Бога отрекается, чрез это самое отречение себя как бы острым мечом отделяет от Того, от Кого отрекся, и таким образом порывает общение с Тем, Кого отвергся. Поэтому обдумай слово: Кто исповедует Меня перед людьми, исповедаю того и Я перед Отцом Моим Небесным (Мф. 10:32; Лк. 12:8). Слово это не потому ли сказано, что для исповедника оно естественным образом составляет и исповедание, и необходимое следствие, и проявление его веры; а для отрицателя столь же естественно отрицание, и составляет он необходимое следствие живущего в нем духа отрицания. И Тот, Кто есть Слово и сама Истина (Ин. 1:1; 1:14; 14:6), как исповеднику, так и отрицателю, конечно, имел право говорить: Какою мерою мерите, и вам такою мерить будут (Мф. 7:2; Мк. 4:24; Лк. 6:38). И потому ты, который отмерил Мне мерою тобою данного свидетельства обо Мне, и от Меня получишь мерою утрясенною, нагнетенною и переполненною и то полученное положишь себе за пазуху» (Лк. 6:38). Ты же, который, напротив, мерой отвержения Меня отмерил Мне и Меня отрекся. Ты и от Меня получишь мерой, соответствующей Твоему отречению от Меня.

[11] А что это за мера свидетельства полная и что это за мера свидетельства неполная, или недостаточная, можем пояснить следующим образом. Если в продолжение всего времени испытания и искушения мы не даем в своем сердце места диаволу, как бы ни старался он осквернить нас злыми мыслями об отречении, сколько бы ни колебал нашу решимость, какими бы заманчивыми понуждениями ни отклонял нас от мученичества и от совершенства к тому, что им противоречит; если при этом мы не оскверняем своих уст ни единым словом, несогласным с исповеданием; если мы переносим от противников наших всякого рода бесчестье, равно как насмешки, язвительный смех и брань, не трогаемся и сожалением, какое они с виду обнаруживают к нам, [ибо они называют нас заблуждающимися, безумцами и обманутыми]; еще более, если мы не связываем своей свободы ни нежной любовью к жене, детям или к какому–либо мнимо задушевному Другу, или к имуществу, или к этой жизни; напротив, если о всем этом забываем и его покидаем, всецело предаемся Богу, погружаемся в Него жизнью своего духа и душою пребываем с Ним в качестве будущих причастников единородного Его Сына и Его избранных, — тогда можем мы говорить о полной мере испо–ведничества. Если же хотя бы в каком–то из этих условий мы погрешаем, тогда мера нашего исповедничества будет неполной, тогда умаляем мы его меру, а потому и нужду будем ощущать в том, в чем нуждаются, построившие дом на фундаменте из дерева, или из соломы, или же из сена (1 Кор. 3:12).