Значительным пожертвованиям преп. Моисей не дивился. Одно семейство, много дававшее Оптиной, пришло жаловаться за что-то на гостиника и упомянуло о своих благодеяниях.

«Мы думали, – отвечал преподобный, – что вы благотворили ради Бога и от Него ждете награды, а мы, убогие и неисправные, чем воздадим?»

Но не сухостью сердечною отвечал он на благотворение искреннее, а горячими молитвами.

При приеме в Пустынь преп. Моисей не требовал денежного вклада; он любил принимать и хилых, больных, слепых, которые ничем не могли воздать обители.

В отношении братии преподобный держал себя необыкновенно мудро. По природе горячий, он совершенно переделал себя и приобрел замечательную кротость. Если же находил на него гнев, он торопился уйти, смирял себя молитвой и возвращался успокоенный. Не любя выказывать власть, он, однако, не упускал ее из своих рук и крепко держал монастырь.

При чрезвычайной деятельности преп. Моисея в нем не было никакой суетливости; все, казалось, шло само по себе, невидимо руководимое одной волей. Мелочными подробностями при назначении послушаний он не стеснял; к неудачам других относился с совершенным спокойствием и покрывал их любовью.

Все замечая, преп. Моисей часто отлагал вразумление на долгое время и потом напоминал о проступке; такое вразумление действовало сильно. Прежде чем наставлять монаха, он молился за него и всегда вглядывался, спокоен ли тот, с кем он должен говорить.

Помня твердо слово Златоуста: «О исправлении того только должно сомневаться, кто в аде находится с бесами», – преп. Моисей имел необоримое доверие к совести человеческой. Одного печника, много раз обманывавшего его и много раз им прощенного, эконом хотел прогнать. Печник обещал исправиться; у него не было и рубашки на теле, а только кафтан, и преп. Моисей жалел его.

– Когда же исправится, батюшка, – уговаривал эконом, – он известный негодяй!

– Как? – ответил преп. Моисей, – человек хочет исправиться, а ты говоришь, что он негодяй! Сам ты негодяй, ступай!

Крутых, строгих мер преподобный не употреблял и говорил, что нужно подождать, пока Господь коснется сердца человека. Вообще же он приноравливался к характеру и духовной степени каждого.

Получив в жизни великую пользу от чтения духовных книг, преп. Моисей любил приобретать их. Из Калуги он много привозил их, выписывал духовные журналы. Прочтя книги, он отдавал их в монастырскую библиотеку.

При преп. Моисее Оптина Пустынь, под непосредственным руководством старца о. Макария, издала шестнадцать духовно-аскетических книг древних подвижников. Эти книги преп. Моисей целыми тюками рассылал безплатно в разные стороны.

Всюду ища пользы духовной, он говорил: «Наше дело сеять; Бог даст, когда-нибудь будут и плоды».