Святый (Мефодий), возражая ему, спрашивает от лица другого: почитаешь ли ты Бога началом и источником мудрости и славы и вообще всякой добродетели существенно, а не чрез приобретение? Тот: да. Что же далее? Не совершен ли Он во всем Сам по Себе и вседоволен? Правда; ибо невозможно, чтобы существо, ни в чем не нуждающееся, было ни в чем не нуждающимся с помощью другого, так как все, восполняемое с помощью другого, необходимо нужно назвать несовершенным. Значит, одно только существо, имеющее полноту само в себе и чрез себя самого, надобно считать совершенным? Весьма справедливо говоришь ты. А то, которое ни само по себе не имеет полноты, ни восполняет само себя, назовешь ли ты ни в чем не нуждающимся? Нет. И так Бога нельзя почитать совершенным чрез что–либо другое? Ибо то, что совершено чрез что–либо другое, само по себе необходимо бывает несовершенным; следовательно не должно ли почитать и Бога совершенным чрез Себя Самого, а не чрез другого? Весьма справедливо. Не есть ли Бог иное, нежели мир, и мир иное, нежели Бог? Конечно так. Посему не следует называть Бога совершенным и Создателем и Вседержителем чрез мир? Нет. Дабы Он оставался совершенным Сам по Себе и чрез Себя, а не чрез мир и притом изменчивый? Так следует. А что, богатый считается богатым не за богатство ли? Справедливо. И мудрого называют мудрым не за приобретение ли действительной мудрости, хотя сам он не есть мудрость? Так. Что же, и Бога, отличного от мира, не нужно ли называть богатым и благодетелем и Создателем за мир? Никак нет. Следовательно Он Сам по Себе есть богатство, и Сам по Себе богат и могуществен? Кажется. Значит, не был ли Он еще прежде мира ни в чем не нуждающимся, и Отцом и Вседержителем и Создателем, чтобы Ему быть таким Самому чрез Себя, а не чрез другого? Необходимо. Подлинно, если бы Он, отличаясь от мира, не Сам по Себе, а чрез мир делался Вседержителем (прости Боже; я вынужден говорить это), то Он Сам по Себе был бы несовершенным и нуждающимся в том, чрез что Он вышеестественно становится Вседержителем и Создателем. И так должно отвергать такой пагубный грех говорящих о Боге, что Он есть Вседержитель и Создатель чрез содержимое и созданное, а не Сам чрез Себя.

Посмотри еще: если, говоришь ты, несуществовавший прежде мир сотворен впоследствии, то необходимо следует, что бесстрастный и неизменяемый Бог изменяется; ибо кто прежде ничего не творил, а потом (перешел) от нетворения к творению, тот необходимо терпит изменение и пременение. Я уже спрашивал: перестал ли Бог творить мир, или нет? Перестал, иначе он не был бы оконченным. Если же переход от нетворения к творению считать изменением в Боге, то не тоже ли и переход от творения к нетворению? Необходимо. Но можешь ли ты сказать, что Он, не творя ныне, изменился в сравнении с тем, чем Он был, когда творил? Никак нет. Следовательно и тогда, когда Он творил мир, нет надобности допускать в Нем изменения в сравнении с тем, чем Он был, когда не творил, и нет надобности утверждать, что вселенная сосуществует Ему, чтобы не быть принуждену признавать (в Нем) изменяемость и при совечности их по той же причине.

Ответь мне и на следующее: можешь ли ты назвать сотворенное не имеющим начала бытия? Нет; ибо, если оно не имеет начала бытия, то оно есть несотворенное. Если же оно сотворено, то ты припишешь бытие его какому–нибудь виновнику, так как совершенно невозможно получить бытие без виновника? Невозможно. Так и о мире со всем, что в нем, скажем ли мы, что он, не существовавши прежде, произошел впоследствии от кого–нибудь иного, а не от Бога Создателя? Ясно, что от Бога. А ограниченному началом бытия невозможно быть беспредельным одинаково с беспредельным (Существом)? Невозможно.

Посему, кентавр, снова будем рассуждать сначала. Скажете ли, что существующее сотворено Божественною премудростью, или нет? О, если бы, скажут они; но — нет. А из стихий, или вещества, или твердей, или как вы сами захотите назвать это (ибо это безразлично), которые несотворенно предсуществовали и нестройно носились, Бог ли, распределив, устроил все как превосходный живописец, выразивший многими красками одну идею? И этого не скажут. Ибо они, конечно, уклонятся от признания этого против себя самих, чтобы, допустив начало распределения и преобразования вещества, не быть вынужденными по смыслу всего этого сказать, что Бог начал устроять и украшать вещество, бывшее прежде безвидным.

Теперь, достигнув с Божиею помощью до настоящего места рассуждения, представим, что стоит какая–нибудь прекрасная статуя на возвышении, и удивляющиеся стройной красоте ее зрители пусть будут несогласны между собою, назвать ли ее сотворенною или несотворенною. Я спросил бы их: почему вы называете ее несотворенною, ради ли художника, чтобы он не считался бывшим когда–нибудь без произведения, или ради ее самой? Если ради художника, то как же она, будучи несотворенною, устрояется художником? Ибо, если она, нуждаясь в искусстве художника, подверглась его действию, чтобы иметь такой вид, какой хотел художник, то как она будет несотворенною, претерпевая это влияние и действие? Если же скажут, что статуя, будучи совершенною сама по себе и несотворенною, не нуждалась в искусстве, по их пагубному учению, то необходимо допустить самопроизводительность (υτοματισηόν). Или, может быть, не желая допустить такое рассуждение, они ответят еще хуже, утверждая, что статуя не есть несотворенная, но сотворенная так, что не имеет начала бытия, чтобы художник мог назваться безначально имеющим художество. Но, почтенные, — скажем мы им, — если не было ни времени, ни века в прошедшем, когда бы статуя не была совершенною, то скажите, что доставил ей художник, или что он сделал в ней? Ибо, если она существует, ни в ком не нуждаясь и не имея начала бытия, то по вашему тем более создатель окажется никогда не создававшим и не создающим. И опять речь, кажется, пришла к тому же, чтобы допустить самопроизводительность. Ибо, если будет сказано, что создатель хотя малейшим образом коснулся статуи, то она будет иметь начало, вследствие того, что он начал двигать и устроять ее, бывшую прежде неустроенною и неподвижною. Таким образом мир постоянно был и навсегда будет одним и тем же. Художника можно уподобить Богу, а статую — миру. Как же вы, безрассудные, думаете, что тварь, будучи беспредельною одинаково с Творцом, не нуждается в Создателе? Беспредельное необходимо должно быть никогда не имеющим начала бытия и одинаково несотворенным и равносильным. А несотворенное, оказываясь самосовершенным и неизменным, будет и ни в чем не нуждающимся и нетленным; если же это так, то, по вашему мнению, мир неизменяем.

Церковь (Εκκλησία), говорит (Св. Мефодий), называется так потому, что она вызвала на бой (εκκαλέω) чувственные удовольствия.

Святый (Мефодий) говорит: мы допустили в предыдущем две творческие силы, одну творящую то, что она хочет творить, из ничего чистым хотением, без промедления, вместе с хотением; это — Отец; другую — устрояющую и украшающую уже созданное по подобию первой (силы); это — Сын, всемогущая и крепкая десница Отца, которою Он, по создании вещества из ничего, устрояет его.

Святый (Мефодий) говорит, что книга Иова есть Моисеева.

Не погрешил бы тот, кто сказал бы, что в словах: в начале сотворил (Бог) небо и землю (Быт. 1:1), начало есть сама Премудрость, говорит (Св. Мефодий). Ибо она у одного из мужей божественного сонма говорит о себе самой таким образом: Господь имел меня началом пути своего, прежде созданий своих, искони (Притч. 8:22). Всему, что получило бытие, следовало и прилично было — быть позднее ее, как происшедшему чрез нее. Вникни и в изречение Евангелиста: в начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог; оно было в начале у Бога (Ин. 1:2); не имеет ли и оно такого же значения? Ибо началом, от которого произросло точнейшее Слово, надобно назвать Отца и Творца всего, в котором оно было; а выражение: оно было в начале у Бога, кажется, означает властительное достоинство Слова, которое оно имела у Отца еще прежде дарования бытия миру, называя власть — началом (αρχή). Таким образом, после собственно безначального начала — Отца, оно становится началом всего прочего, которым все созидается.

Ориген, после многих баснословий о вечности вселенной, прибавляет и следующее: и так не со времени Адама, как говорят некоторые, не существовавший прежде человек создан тогда впервые и вошел в мир; равно и мир не за шесть дней до сотворения Адама начал твориться. Если же кому угодно будет не соглашаться с этим, тот наперед пусть подумает, не лучше ли по книге Моисея, принимая ее в таком виде, считать от сотворения мира (один день) за один век, так как пророческий голос об этом взывает: от века и до века Ты — Бог; ибо пред очами Твоими тысяча лет как день вчерашний, когда он прошел, и как стража в ночи? (Пс. 89:5) Если в очах Божиих тысяча лет составляет один день, то от сотворения мира до покоя, до нас, как утверждают опытные в искусстве счисления, составится шесть дней. Следовательно, говорят, от Адама доселе продолжается шеститысячный год; а в седьмой тысячелетний год, говорят, будет суд; таким образом всех дней от нас до начала, когда Бог сотворил небо и землю, насчитывается тринадцать, прежде которых, по их безумному мнению, Бог, не творив ничего, лишался достоинства Творца [28] и Вседержителя. Если же в очах Божиих от сотворения мира только тринадцать дней, то как же говорит Премудрость у Сираха: песок морей и капли дождя и дни вечности кто исчислит? (Сир. 1:2) Вот, что старается говорить Ориген, и смотри, как он пустословит.

Слово в неделю Ваий [29]

Благословен Бог! Поспешим, братия, от чудес к чудесам Господа, и пойдем как бы от силы в силу (Пс. 83:8). Как в золотой цепи, составленной из колец, взаимно соединенных, каждое из них держится другого из соприкосновенных с ним, одно прикреплено к другому и одно следует за другим, так и в ряду чудес, о которых повествуют святые Евангелия, одно ведет к другому чтительницу празднеств, Церковь Божию, и все вместе услаждают ее не пищею тленною, но пребывающею в жизнь вечную (Ин. 6:27). Посему, возлюбленные, и мы с готовностию сердца (Пс. 9:38), и внимательным ухом (Прит. 25:12) послушаем, что скажет нам Господь Бог, чрез пророков и Евангелие, о настоящем святейшем празднестве. По истине Он скажет мир народу своему и избранным своим и обращающим сердца к Нему (Пс. 84:9) [30]. Ныне вещания пророков, подобно трубным звукам, привели в движение вселенную, преисполнили радостью и восторгом все церкви Божии и, отвлекши верных с поприща святого поста, от подвигов борьбы со страстями, возбудили их петь гимн победы и новую песнь мира в честь Победителя Христа. И так приидите все, воспоем Господу! (Пс. 94:1). Приидите все народы, восплещем руками, воскликнем Богу Спасителю нашему гласом радости (Пс. 46:94:1). Никто не оставайся непричастным благодати, никто не уклоняйся от призывания: ибо племя непокоряющихся бывает в пагубу (Ис. 33:2) [31]. Никто не пренебрегай сретением Царя, чтобы не остаться вне брачного чертога (Мф. 25:10). Никто не будь между нами с мрачным лицом, когда нужно принять Его, чтобы не подвергнуться осуждению вместе с лукавыми гражданами, и именно с теми, которые не хотели принять Господа своего Царем над собою (Лк. 19:27). Все стечемся с радостью; все примем Его с усердием и будем торжествовать с благолепием. Вместо распростертия одежд излием пред Ним сердца наши (Пс. 61:9), воздадим Ему благодарение с псалмами и песнопениями, и непрестанно будем взывать: благословен грядущий во имя Господне! (Мк. 11:9). Ибо благословляющие Его благословенны, а проклинающие Его прокляты (Быт. 27:29). И снова скажу, не преставая побуждать к святому делу: приидите, возлюбленные, благословить Благословенного, дабы и Он благословил нас! Слово Божие равно приглашает принесть хвалу Господу все возрасты и звания, — царей земных и все народы, князей и всех судей земных, юношей и девиц (Пс. 143:12), и что ново и удивительно, юному и незлобивому возрасту младенцев и грудных детей предоставляет честь, чтобы они, как в древности Моисей пред исшедшим из Египта народом, прежде всех начали славословить Господа богодухновенною песнью: благословен грядущий во имя Господне!

Ныне блаженный Давид, видя псалтирь свою в руках младенцев, радуется радостью, ликует духом и торжествует с ними, как некогда пред ковчегом Божиим, сливает стройные песни свои с их песнями и радостно взывает: благословен грядущий во имя Господне! Спросим же его; скажи нам, пророк: кто этот грядущий во имя Господне? «Ныне, отвечает он, не мое дело научать; младенцам предоставлено от Того, Кто из уст младенцев и грудных детей устроил хвалу, сделает безмолвным врага и мстителя (Пс. 8:3), дабы и чрез это чудо возвратить сердца отцов детям и непокоривым образ мыслей праведников (Лк. 1:17). — Скажите же нам, дети, откуда у вас это прекрасное усердие и радостная песнь? Кто внушил, кто составил (ее)? Кто собрал (вас)? Из каких книг, от каких наставников вы заимствовали (ее)? «Примите, отвечают они, участие в нашем торжестве и песнопении, и вы узнаете то, что желал знать Моисей и прочие пророки (Лк. 10:24). — «И так, когда приглашение нам сделано и дети подали нам руки в знак общения, приидите, возлюбленные, с усердием примем и мы участие в священном ликовании, и вместе с Апостолами будем сопутствовать возшедшему на небо небес на восток (Пс. 67:34) [32], и на земле благоволившему воссесть на сына подъяремной (Мф. 21:5). Возьмем ветви вместе с отроками и восплещем масличными отраслями, чтобы и нас осенил Дух Святый, и нам стройно воспеть Богодухновенную песнь: благословен грядущий во имя Господне! осанна в вышних! (Мф. 21:9). Ныне и Патриарх Иаков, видя совершившимся свое пророчество, торжествует духом, и с верными поклоняется Отцу: ибо привязавший к виноградной лозе осленка своего (Быт. 49:11) воссел на молодого осла. Ныне приготовляется осленок, бессловесный образ бессмысленных некогда язычников, в знак покорности народа из язычников, и младенцы изображают младенчество их в богопознании и последующее за тем совершенство в боговедении. Ныне, согласно с пророчеством, Царь славы прославляется на земле, и земнородных делает участниками торжества небесного, дабы показать, что Он есть Господь тех и других, как там и здесь согласно воспеваемый. Посему горние, возвещая о спасении, совершающемся на земле, пели: свят, свят, свят Господь Саваоф: вся земля полна славы Его! (Пс. 6:3). А дольние, принимая радостное участие в небесном торжестве, взывали: осанна в вышних! осанна сыну Давидову! (Мф. 21:9). Горние славословили: благословенна слава Господня от места своего! (Иез. 3:12). А дольние восклицали: благословен грядущий во имя Господне!

Но между тем, как это совершалось и ученики, радовались о всех чудесах, ими виденных, и говорили: благословен царь грядущий во имя Господне! мир на небесах и слава в вышних! (Лк. 19:38), город пришел в движение и говорил: кто это? (Мт. 21:10), стараясь этим возбудить слепую зависть против Господа славы (а под городом разумей древнее беспорядочное скопище Синагоги). Неблагодарные спрашивают: кто это? как будто они еще не видели в Нем благодетеля, славного Божественными чудесами. Но тьма не объяла незаходимый свет, воссиявший в ней (Ин. 1:5). Посему прямо о них пророк Исаия взывал: глухие слушайте и слепые смотрите, чтобы видеть. И кто так слеп, как рабы мои, и глух, как владеющие ими? и ослепли рабы Божии. Видели многое и не замечали, уши были открыты и не слышали (Ис. 42:18–20) [33]. Заметьте, возлюбленные, верность пророчества, как провидящий Божественный Дух, чрез святых, возвещал будущее, как настоящее. Подлинно, неблагодарные видели и осязали в чудесах, что чудодействует Бог, и остались в неверии. Видели, что бывший слепым от рождения исповедует Богом возвратившего ему свет. Видели, как расслабленный, которого недуг жил и возрастал вместе с ним, освобожден был одним словом от болезни. Смотрели на Лазаря, избегшего смерти. Слышали, как Спаситель ходил по морю, приготовлял вино, не возделывая винограда, без усилий доставлял хлеб для насыщения, прогонял демонов, возвращал здоровье больным. Улицы их проповедывали о чудесах, пути их возвещали ходящим о Его исцелениях. Вся Иудея преисполнена была благодеяниями. А они, услышав хвалебную песнь Богу, спрашивают: кто это? О безумные, лжеименные учители! о неверующие отцы, о бессмысленные старцы! племя бесстыдного Ханаана, а не Иуды благочестивого! (Дан. 13:56). Дети узнали Творца, а неверующие отцы говорили: кто это? Юный и неопытный возраст прославлял Бога, а состаревшиеся в злых днях (Дан. 13:52) спрашивали: кто это? Грудные младенцы богословствуют, а старцы богохульствуют. Дети благоговейно возносят хвалебную песнь, а неосвященные священники бесчинно негодуют! (Мф. 21:15).