294. Говорили об одном отшельнике, что он вышел в пустыню, имея (на себе) только левитон[128], и шел три дня. Он поднялся на скалу, и был луг на ней, и человек, ходящий среди зверей. И он (т. е. отшельник) спрятался, пока тот не спустился, чтобы поймать его. Старец тот был нагой и не мог выносить запаха людей. И… Брат побежал за ним, крича: «Я бегу за тобой ради Бога, остановись!». Он же обернулся назад и сказал: «Я тоже убегаю от тебя ради Бога». Наконец он сбросил левитон и погнался за ним (нагим). Когда тот увидел, что он снял свои одежды и опять погнался за ним, он остановился и, когда он приблизился к нему, сказал: «Когда ты сбросил с себя материю мира, я тоже остановился для тебя». Тот попросил его: «Мой отец, наставь меня, каким образом я спасусь?». Он сказал: «Беги от людей и молчи, и ты спасешься».

295. Беседовал один отшельник с братьями, которые в Элиме[129], месте, где семьдесят финиковых пальм и где Моисею угодно было остановиться с народом, когда они вышли из Египта. И он говорил им таким образом: «Я задумал однажды пойти в пустыню внутреннюю (в надежде), что, может быть, найду кого‑нибудь другого, кто еще глубже в пустыне (букв. «внутри меня», г. е. во внутренней пустыне еще глубже), раба нашего Господа Иисуса Христа. Я шел четыре дня и нашел пещеру. Я заглянул внутрь и увидел сидящего человека. И я постучал по обычаю монахов, чтобы он вышел и приветствовал меня, но он не пошевелился, ибо он упокоился. Я не стал ждать, но вошел и взял его за плечо, и тотчас он распался и превратился в прах. Я взглянул еще и увидел висящую безрукавку. Я взял и ее, но и она распалась и превратилась в ничто. Недоумевая в своем сердце, я вышел, и пошел в пустыню, и нашел другую пещеру и следы людские. Я обрадовался и вошел в пещеру. Я постучал опять, но никто мне не ответил. Я вошел внутрь и не нашел там никого. Я стал снаружи пещеры, говоря: «Обязательно раб Божий придет в это место». Когда же день приблизился к закату, я увидел идущих антилоп и раба Божьего с ними, нагого, причем его волосы покрывали его срам. Когда он приблизился ко мне, он подумал, что я — дух. Он стал на молитву, ибо много раз искушаем был духами. Я же сказал ему: «Я человек, раб Божий, взгляни на мои следы на земле и пощупай меня, что я — плоть и кровь». После того, как он сказал: «Аминь», он посмотрел на меня и утешился. Он взял меня в пещеру…».

296. … Чтобы он был таким, что глаза его опускаются к земле, а душа постоянно пребывает на небе. Чтобы он удалялся от споров, и был послушен благу, и был трудящимся, работая своими руками, и помнил о своем конце, и радовался во всякое время в надежде. Надлежит также ему, чтобы он непрестанно пребывал в молитве, и благодарил за все, и был терпеливым в муке, и был смиренным перед всеми, и берег свое сердце со всей бережностью от всякой нечистой мысли, и ненавидел гордость, ту, которую Бог ненавидит, и был рассудительным во всем, и отвращал свои глаза от тела, и всегда жил в воздержании с твердостью, и питался, как нищий, и собирал себе сокровище на небе заповедью милосердия, и носил нищенскую одежду, и судил себя ежедневно за то, что он сделал сегодня, и не вмешивался ни в какое дело жизни (г. е. мирское), и не поступал согласно жизни беспечных и распущенных, но, напротив, ревностно подражал жизни его святых отцов, и был с теми, которые проявляют добродетели, не завидовал ничему,[130] сострадал тем, кто пал, и печалился о них весьма, чтобы не унижал тех, кто отвратился от греха, и не насмехался над ними. Надлежит же еще ему, чтобы он унижал себя самого, и исповедовал свои грехи перед Богом и людьми, поучал невежественных, ободрял малодушных, служил больным, омывал ноги святым, радел о странноприимстве и братолюбии, был в мире со своими людьми дома[131] в вере и удалялся от еретиков и их слов.

Кто совершает это, тот — монах.

297. Апа Илия Скитский говорил: «Когда я пришел в Скит, я попросил any Иеракса: «Возьми меня к себе сыном, чтобы я учился у тебя». Сказал он мне, испытывая меня: «Ты будешь слушаться меня в том, что я тебе скажу?». Сказал я ему: «Да, конечно!». И он зажег огонь и сказал мне, испытывая меня: «Если ты хочешь, чтобы я взял тебя к себе, и если будешь слушаться меня, положи твою руку в огонь». И я положил мою руку в огонь и держал ее, пока она не источила влагу. Если бы он не схватил ее и не вынул, я бы не вынул ее». И он показал нам знак (т. е. след ожога), который на его руке.

298. Спросили any Илию: «Чем мы спасемся в это время?»[132]. Сказал он: «Мы спасемся неуважением к себе».

299. Говорили об одном брате, что он пришел к одному старцу и сказал ему: «Я хочу маленькое жилище». Сказал старец ему: «Сядь в этом месте, я пойду и поищу его». Брат сел в месте, в котором он оставил его одного. Пошел старец и провел три года снаружи, а спустя три года вернулся и нашел брата там, где он оставил его. Не ушел брат жить в другое место. Изумился старец весьма его…

300. Некоторые старцы спросили any Макария Египетского: «Ешь ли ты или постишься, твое тело остается сухим. Сказал старец им: «Палку, которой ворошат ветви в огне, огонь пожирает постоянно. Точно так же, если человек очищает свое сердце в страхе Божьем, страх Божий пожирает его кости».

301. Говорил апа Папнуте, ученик апы Макария: «Старец говорил: «Мальчиком я пас коров вместе с другими мальчиками. Они пошли воровать огурцы, и один, что упал позади них, я подобрал и съел. Когда я вспомню об этом, сижу и плачу»».

302. Апа Поймен просил (со) многими поклонами any Макария, говоря: «Скажи мне слово». И когда старец ответил, сказал он ему: «Дело, которое ты ищешь, прошло теперь у монахов».

303. Говорили об апе Макарии Египетском, что, если он встречался с братьями за трапезой, он поставил себе правилом: если будет (подано) вино, то взамен одной (выпитой им) чаши он проводил день без питья воды. Они же, братья, для подкрепления давали ему вино. Старец пил с радостью, чтобы (потом) мучить себя. Его ученик, зная об этом, говорил им: «Ради Бога, не давайте ему вина, иначе придется ему наказывать себя в келье». И когда братья узнали об этом, они (больше) не давали ему.

304. Говорили об апе Макарии, что, когда услышал о нем Агафоник, эпарх Антиохии, что он совершил такие великие чудеса и великие дары исцеления благодаря нашему Господу Иисусу Христу, то он послал к нему свою дочь, в которой был нечистый дух, чтобы он помолился за нее. И по благодати Божьей, которая в нем, когда он помолился за нее, она тотчас исцелилась. И он отослал ее в мире к родителям. Когда же увидели ее отец и мать исцеление, которое Христос совершил с их дочерью по молитвам и молениям святого старца апы Макария, они возблагодарили нашего Господа Иисуса Христа.

305. Говорили об апе Макарии Египетском, что он поднимался однажды из Скита на гору Пернудж[133] и, приблизившись к месту, сказал своему ученику: «Пройди немного вперед». И когда он прошел вперед, он встретил эллина. Это был жрец Падала[134], несущий большую вязанку дров. И он бежал. И брат закричал ему и позвал, говоря: «Эй ты, демон, куда ты бежишь?». Повернувшись, он (бросил вязанку и) пошел к нему. Он нанес удары ему и оставил его полумертвым. И, подняв дрова, побежал снова. И пройдя немного вперед, встретил его апа Макарий и сказал ему: «Привет тебе, привет, трудолюбец!». Удивившись, он подошел к нему и сказал ему: «Что доброго ты увидел во мне, что почтил приветствием?». Сказал старец ему: «Я увидел тебя утруждающимся, (но) ты не знаешь, что ты утруждал себя впустую». Он сказал ему: «Я был тронут (твоим) приветствием, и я знаю, что ты служишь великому Богу. Другой же злой монах, который встретил меня, оскорбил меня, и я избил его до смерти». А старец знал, что это был его ученик. Жрец, обхватив его ноги, сказал ему: «Я не отпущу тебя, если ты не сделаешь меня монахом!». Они поднялись к месту, где находился брат, и отнесли его в церковь горы. И, увидев жреца, они изумились. Они крестили его и сделали монахом. И множество эллинов сделались монахами из‑за него.

306. Говорил апа Макарий: «Злое слово иных добрых делает злыми, и точно так же доброе слово иных злых делает добрыми».