304

Понятие «боголюбие» (τό φίλόθεον) объемлет как бы всю совокупность благочестивого настроя души человека. Преп. Максим Исповедник, используя в «Амбигвах» сродный термин (ή φίλοθεία), замечает, что боголюбие есть «деятельное, естественное и богословское любомудрие, обретенное людьми благочестивыми (ή πραχτίχ^ χα< ή φίσίχ^ ή *α< ή θεολογίχ^ περίποίηθήτοΓς εύσεβεσί φίλοσοφία)» (PG. T. 91. Col. 1296).

305

Или как бы «смысленность» (τ^ν σύνεσίν). См. определение этой добродетели у Филофея Константинопольского: «Смысленность есть некое естественное свойство, благодаря которому мы воспринимаем познание (буке.: ощущение — αΐσθησίν) вещей, их отношений (λόγων αυτών) и мыслей; эта смысленность по природе свойственна всем разумным существам. А будучи руководима божественным ведением (ύπό τ*% θείας γνώσεως άγομενη) и как бы запечатлеваясь им, она становится прямо мудростью Божией (σοφία… Θεοΰ), сочетая стяжавшего ее с Самой Божественной Премудростью (αυτ^. θεία Σοφία). Такую богодух–новенную смысленность, сопряженную с ведением, испрашивает от Бога святой Давид для исполнения заповедей и Закона, а также для более точного исследования (έρευναν άχριβεστέραν) и ведения божественных оправданий» (Арсеним (Жеащенко), епископ. Филофея, патриарха Константинопольского XIV века, Три речи к епископу Игнатию с объяснением притчей: Премудрость создл Севе дом и проч. / Греческий текст и русский перевод. Новгород, 1898. С. 73 (перевод епископа Арсения мы подвергли небольшому исправлению. — А. С.)).

306

Эта фраза (τό άχέραιον όμου χα< φρόνιμον) является несомненным отзвуком Мф. 10, 16. Именно такую мудрость стяжал преп. Антоний, о котором св. Афанасий изрекает: «Был он весьма мудрым» (φρόνιμος δε ήν λίαν) (Athanase d'Alexandrie. Vie d'Antoine. P. 320).

307

Понятие άποχή (у св. Серапиона — των χαχών άποχή) во многом тождественно слову «воздержание» (έγχράτεια), но подразумевает более энергичный оттенок «отречения, отвержения». Обычно в древнецерковной литературе в это понятие вкладывается смысл не столько «воздержания внешнего» (посты и т. д.), сколько «воздержания внутреннего». Так, Климент Александрийский говорит: «Посты означают воздержание вообще от всех зол: как осуществляемых на деле, так [и творимых] в слове или самой мысли» (νηστεία δε άποχάς χαχών μηνΰουσιν πάντων άπαξαπλώς, τών τε χατ' ενέργειαν χα< χατά λόγον χα< χατά τήν διάνοιαν αυτήν) (C/emens А/ехаи^пимз. Stromata. Buch I‑VI. S. 483). Преп. Макарий высказывается примерно в том же духе: совершенное очищение (τελεία χά^αροις) есть не просто воздержание от явных зол (ή τών φαινομένων χαχών άποχή), но и полное очищение совести (см.: Мя–Ыпоз/Зужеои. Reden und Briefen. Bd. I. S. 184).

308