Так говорят те, которые более оплотенели и огрубели умом; а что говорят люди более их благовидные и почтенные? Эти говорят, что еслиб мы жили во времена святых отцев, то подвизались бы и мы. Ибо, смотря на добрую их жизнь и подвиги, подражали бы им. А ныне обращаясь с ленивыми и нерадивыми, и не–хотя сообразуемся с ними и вместе с ними губим себя. Но и они, как вижу, не знают, что мы находимся в более безопасной пристани, чем святые отцы. Тогда было много ересей, много лжехристов, много Христоторговцев, много лжеапостолов, много лжеучителей, которые, шатаясь по градам и весям, смело сеяли плевелы лукаваго диавола и многих прельщали, опутывая их хитрословесием и увлекая в пагубу души их. Что это истинно, можете увидеть из житий святаго Антония, Евфимия и Саввы. О св. Антонии пишется, что когда настало гонение, то он, боясь, как бы кто из страха не отрекся от веры, вынужден был оставить пустыню и, вращаясь среди истязуемых, воодушевлять их своим присутствием. Опять и о св. Евфимие и св. Савве не написано разве, сколько они подвизались за веру и церковь против бывших тогда ересей? И сколько монахов было тогда прельщено и увлечено еретиками? Также во время св. Стефана Новаго сколь тяжко и жестоко было гонение? Какая буря и какия волны возмущали тогда не монахов только, но и всех христиан? Когда же вспомню о том, что было прежде того, во время Василия Великаго, св. Иоанна Златоустаго и других после них святых, то окаяваю себя самого и скорблю о тех, которые, не подумавши обо всем этом, говорят приведенныя выше речи. Не знают они наверное, что все прошедшее время было гораздо хуже настоящаго, преисполнено бед и сетей лукаваго. То правда, что и теперь не мало еретиков, волков, аспидов и змий, вращающихся среди нас; но они не имеют власти явно нападать на нас, а скрываются во мраке злобы и лукавства своего, и только тех, которые сами входят во тьму их, восхищают и пожирают. А тем, которые ходят во свете Божественных Писаний и шествуют путем заповедей Божиих, они и на встречу выступить не дерзают, и если завидят их где–либо идущими, бегут от них, как от огня.

Но о каких это еретиках, думаете вы, говорю я? Об евномианах? Или арианах? Или духоборцах? Или савеллианах? Или аполлинаристах, или диоскорянах? — Нет, не об этих нечестивцах и безбожниках говорю я, и не о другом ком из прочих еретиков, которые появлялись как тьма, но исчезли от блеска светоносных св. отцев, в которых обильно возсияла благодать Св. Духа и разогнала тьму сказанных ересей, и которых богомудрыя писания даже доныне светят паче лучей солнца, и никто не дерзает противоречить им. Но я говорю о тех еретиках, которые говорят, что в нынешния наши времена и среди нас никого нет, кто мог бы соблюсти заповеди Евангелия и быть, как были святые отцы, вопервых, верным и деятельным: ибо вера в делах обнаруживается, как в зеркале является подобие лица; а потом быть созерцательным или Богозрителем, т. е. зреть Бога, чрез просвещение от Духа Святаго, или прияв Духа, благодатию Его зреть Сына со Отцем. Так те, которые почитают это невозможным, еретики и имеют не одну какую–либо частную ересь, но, можно сказать, все ереси; поколику эта ересь нечестием и богохулением своим превосходит и затмевает все другия, и кто говорит так, низвращает все Божественныя Писания. Мне кажется, что такой тщесловесник говорит: тщетно ныне возглашается святое Евангелие, тщетно читаются, или даже тщетно написаны творения Василия Великаго и прочих святых отцев наших. Ибо если невозможно нам сделать и соблюсти, что говорит Бог и все святые, которые сперва творили то, а потом написали и нам оставили в научение, то для чего трудились они писать это тогда? Для чего и теперь читается то в церквах? Не очевидно ли, что говорящие так заключают небо, которое отверз для нас Христос Господь схождением Своим на землю, и преграждают восхождение на небеса, которое обновил для нас тот–же Христос Господь? Ибо когда сущий над всеми Бог, стоя горе как–бы во вратах неба, и призирая долу и зрим бывая верными христианами, взывает чрез святое Евангелие: приидите ко Мне вси труждающиися и обремененнии, и Аз упокою вы (Мф. 11:28), эти богоборцы, или лучше сказать, антихристы вопят: невозможно это, невозможно. Таковых сам Владыка Христос велегласно обличает, говоря: горе вам книжницы и фарисее лицемери, горе вам слепые вожди слепцев, яко затворяете царство небесное пред человеки: вы бо не входите, ни входящих оставляете внити (Мф. 23:13, 24).

Господь явно ублажает тех, которые плачут и проливают слезы ныне, в настоящей жизни; а эти говорят: невозможно ныне плакать и проливать слезы каждый день. О безчувствие! О уста бездверныя, испущающия нечестивые гласы против Бога всевышняго и Христа Иисуса Господа нашего и в уста хищнаго волка, диавола, сталкивающие овец Христовых, за которыя пролил пречистую кровь Свою единородный Сын Божий! Поистине добре пророчествует о таковых Богоотец Давид: сынове человечестии, зубы их оружия и стрелы и язык их меч остр (Пс. 56:5). Скажи же мне, человече, почему невозможно каждодневно плакать? А святые чем другим просияли в мире и сделались светилами для него? Еслиб это было невозможно, то и они не возмогли бы это справить; потому что и они были люди, как и мы, и ничего особеннаго пред нами не имели, кроме добраго произволения и ревности о всяком добре, терпения, смирения и любви к Богу. Так стяжи себе это и ты, и душа твоя, вместо окаменелой и ожесточенной, сделается источником слез; если же не хочешь сокрушаться и воздыхать, то не говори по крайней мере, что это дело невозможное. Говорящий так отрицается очищения: ибо от века неслыхано, чтобы без слез очистилась какая–либо душа, согрешившая после крещения: между тем как Бог, богатно дающий чрез святое крещение Духа Святаго, отъял тем всякую слезу от лица земли. Впрочем и во время св. крещения, как читал я в писаниях св. отцев, некоторые из крещаемых в зрелом возрасте, в сильное приходили сокрушение благодатию Св. Духа и проливали обильныя слезы, не горькия, но сладостныя, не с трудом выжимаемыя, но без труда свободно лиющияся и тихий покой вливающие в сердце. Те, которые сподобились делом испытать таковыя слезы, признают истинным, что я сказал, и подтвердят то, как подтверждает свидетельство св. Григория Богослова, который, сказав: да приносит каждый из нас один то–то, другой то–то, и перечислив многое, наконец взывает: «все же — слезы, все чистоту, все восхождение горе и простертие в предняя». Итак в словах сих отделил ли Богослов иных, чтоб плакали, а иных чтоб не плакали? И о тех сказал, что им возможно, а об этих, что им невозможно плакать? Или может быть, как вы говорите, что есть такие, которые естественно жестокосерды и не могут приходить в сокрушение и плакать, — не говорит ли того же и Великий Григорий? — Да не будет. Неестественно человеку не плакать, не рыдать и не проливать слез; ни святый сей или другой кто из святых не сказал так и не написал. А что всем человекам естественно плакать, да научат тебя самые рождаемые младенцы, которые, как только выйдут из матерней утробы и спадут на землю, плачут и тем показывают, что они живы, а которые не плачут, подают мысль, что они не живы. Отсюда видно, что как только родится человек, имеет уже естественно плач и слезы. Это говаривал и св. отец наш Симеон Студит, что человеку должно с плачем прожить всю настоящую жизнь, с плачем и умереть, если хочет спастися и внити в блаженную жизнь. Плач, являющийся тотчас, как родится человек, показывает, что слезы суть неотлучные спутники настоящей жизни. Как ястие и питие потребны для тела, так слезы потребны для души; так что если кто не плачет каждодневно, — не говорю каждочасно, да не отягчу, — явно показывает, что у него душа в разстройстве и гибнет, как истощаемая гладом. Итак если, как доказано, плач и слезы суть спутники человеческаго естества, то никто да не отрицается от сего естественнаго блага; никто да не лишает себя сего блага, по лености и нерадению; никто да не будет жесткосерд по злобе и лукавству, и по гордости души, и да не попустит себе низпасть в состояние жестокости камня; но да ревнует всяк, прошу вас, со всем усердием и тщанием держать плач и слезы, как заповедь Божию, и хранить их со вниманием в сердце своем, ограждая их там нищетою, смирением, простотою и незлобием души, терпением искушений и непрестанным поучением в Божественных Писаниях, каясь всегда и воспоминая свои прегрешения, — и никто да нерадит о сем спасительном делании плача. Если же кто вознерадит о сем, разленясь и отчаясь во спасении своем, пусть не говорит по крайней мере, что это невозможно и для тех, которые ревнивы и тщательны. Говорящий так заключает врата царства небеснаго: ибо кто говорит, что невозможно плакать и сокрушаться, тот явно тем утверждает, что невозможно и очиститься, а без очищения никто не спасается, никто не ублажается Господом, никто не узрит Бога.

Для тех, которые так мудрствуют, все Божественное Писание, как вижу, стало безполезно. Заткнули они уши свои и стали глухи, как аспиды, и все спасение свое, как думаю, полагают в одной внешней и видимой чинности христианской, а которые из них иереи и монахи, — в черных рясах и камилавках, или даже в больших бородах и длинных волосах. Величаясь таким благообразием, они дерзают ставить себя и в число спасенных. Но пусть дерзают, пусть и утешаются всем этим, как и образом своего мудрования. Нагими предстанем мы судищу Христову, да приимет кийждо, яже с телом содела, или блага, или зла (2 Кор. 5:10). Так каждый день велегласно взывает к нам Божественное Писание, хотя они и не хотят это слышать. Если же наги предстанем мы судищу Христову, то где тогда будут эти облачения, какими покрываем мы теперь и украшаем тела свои? Где — эти блестящия рясы? Где изящныя камилавки? Где щегольские сапоги? Где разукрашенные пояса? Где величавыя выступания? Где изысканныя приветствия? Где преждевозлежания на сборищах? Где многорасходныя трапезы? Где тщеславие наше, гордыня и властолюбие? Где пространныя келлии, убранныя будто покои новобрачных? Где неукротимые безчинные смехи, безвременныя беседы и празднословие? Где святыня наша, как величают нас и как любим мы быть величаемы? Где льстецы, которые величают нас святыми (говоря: отче святый), и стопы ног наших возмущают? Где чины, из–за которых рвемся мы опереживать друг друга? Где хвастовство родством и знакомством с властями? Где слава мирская и украшение титлом мудреца века сего? Где риторский язык, из котораго как из источника течет цветистая речь? Где тогда, или лучше сказать, где теперь мудрец, где книжник, где совопросник века сего, чтоб сесть нам вместе и посовещаться о том страшном дне и часе, все разследовать и разсудить и с самими собою и с Божественным Писанием, чтоб наверное определить, что может помочь нам тогда, и затем взяться делать то со всем усердием и ревностию?

Поистине, братия мои возлюбленные, великая нужда и теснота, великий страх и трепет обымет в тот час тех, которые, подобно мне, бывают здесь нерадивы и безпечны. Но блажен и треблажен тот, кто теперь считает себя низшим всякой твари, смиряется и сокрушается, плачет и рыдает дни и ночи пред Богом, потому что он в благоукрашении станет одесную Его. Блажен и тот, кто услышав о всем этом, не воздыхать только будет, отлагая между тем исправление с ныне на завтра и продолжая безполезно проводить время жизни своей, но как только услышит Господа призывающаго: покайтесь, тотчас полагает начало покаянию. Ибо такой сретит милость, как послушный и благодарный раб, и не будет осужден с непокорными; но в настоящей жизни получит прощение во грехах, и облекшись силою благодати, препобедит все страсти и преуспеет во всякой добродетели, а в будущем веке сподобится неизреченных благ вместе с благоугождавшими Богу всегда, — которыя улучить и всем нам буди благодатию Господа нашего Иисуса Христа, с Коим Отцу и Святому Духу держава, честь и поклонение, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

СЛОВО СОРОК ВОСЬМОЕ

Никто да не дерзает думать, что возможно спастись одною верою, без делания добрых дел.

Если желаем, братия мои возлюбленные, улучить царствие Божие, то надлежит нам иметь к тому всякое внимание и тщание, всякую ревность и подвиг, и никак не думать, что для того, чтобы спастись, достаточно нам лишь веровать в истиннаго Бога и быть православными христианами, приводя в оправдание такого мнения сказанное Господом слово: иже веру имет и крестится, спасен будет; а иже не имет веры, осужден будет (Мр. 16:16). Напротив сего–то ради наипаче и должно нам подвизаться и ревновать о том, чтобы ходить достойно звания, в которое призваны, как говорит Апостол Павел, т. е. делать дела достойныя Христа, от Коего получили имя и называемся христианами, зная, что большее получим осуждение, если не смотря на такое наименование будем жить в лености и нерадении. Посему не думай, брате мой, что спасешься с одною верою. Кая польза, аще веру кто глаголет имети, дел же не имать? Еда вера может спасти его? учит св. апостол Иаков (2:14). Послушай, что и сам Господь говорит: Не всяк глаголяй Ми: Господи, Господи, внидет в царствие небесное: но творяй волю Отца Моего, Иже есть па небесех (Мф. 7:21). Тоже внушает и божественный Павел, говоря: Бога исповедуют ведети, а делы отмещутся Его, мерзцы суще и непокориви, и на всякое дело благое неискусни (Тит. 1:16). Видишь, возлюбленный, как невозможно спастись кому–либо с одною верою без дел? Еслибы спасались одною только верою, то все бы люди спаслись и никто из нас не погиб бы; потому что нет человека, который бы не веровал, что есть Бог. Даже и злые демоны веруют, что есть Бог. Слушай, что сами они говорят: вем Тя, кто еси, Святый Божий (Мр. 1:24). И опять в другом месте говорили они об Апостолах: сии человецы раби Бога Вышняго суть, иже возвещают путь спасения (Деян. 16:17). Видишь, что и бесы веруют, что есть Бог? И однакож эти верующие, что есть Бог, осуждены в геенну огненную за злыя дела свои. Итак, добра есть вера, если стяжешь и дела. Иначе, как тело без души бывает недвижимо и недейственно, так и вера без дел мертва есть. И послушай, что после приведенных выше слов, — кая польза человеку, аще веру глаголет кто имети, дел же не имать? Еда может вера спасти его? — говорит св. Иаков, брат Божий: аще брат или сестра наги будут и лишени будут дневныя пищи, речет же им кто от вас: идите с миром, грейтеся и насыщайтеся: не даст же им требования телеснаго: кая польза? Такожде и вера, аще дел не имать, мертва есть о себе. Докажи ми веру твою от дел твоих, и аз тебе покажу от дел моих веру мою (Иак. 2:14—18).

Слыша сие, брате мой, оставь великое нерадение свое и попекись с верою иметь и дела. Кто имеет веру вместе с делами, тот лучше даже того, кто творит знамения и чудеса. Ибо какая прибыль и какая польза от чудес и знамений для творящаго их, если он изгнан будет из царствия небеснаго и наследует геенну с огнем неугасимым? Разве творящий знамения может спастися ради только знамений сих и исцелений, если не имеет дел, делающих его праведным? Никак. И слушай, что говорит Господь: мнози рекут Мне во он день: Господи, Господи, не в Твое ли имя пророчествовахом, и Твоим именем бесы изгонихом, и Твоим именем силы многи сотворихом? И тогда исповем им, яко николиже знах вас: отъидите от Мене делающии беззаконие (Матф. 7:22, 23). Видишь, что и те, которые творят знамения и имеют дар пророчества, никакой от того не получат пользы без дел?

Кто истинно верует, тот не станет собирать деньги, ибо уверен, что Бог не оставляет без промышления верующих в Него, но имеет о них попечение, как сказал Господь: весть Отец Мой небесный, яко требуете сих всех. Ищите же прежде царствия Божия и правды Его, и сия вся приложатся вам (Мф. 6:32, 33). Кто верует, тот раздает деньги свои бедным, ибо уверен, что сторицею за то приимет и живот вечный наследует. Вот послушай, что говорится о тех, которые веруют истинно: вси веровавшии бяху вкупе, и имяху вся обща: и стяжания и имения продаяху, и раздаяху всем, егоже аще кто требоваше (Деян. 2:44, 45). И еще: елицы господие селом или домовом бяху, продающе приношаху цены продаемых. И полагаху при ногах Апостол: даяшеся же коемуждо, егоже аще кто требоваше (Деян. 4:34:35).

Кто верует, тот не гордится, но, подражая Господу, притрудно взыскивает смирения, как и Господь. Кто верует, тот не смеется, но рыдает и плачет о грехах своих: ибо слышит, что смеющиеся в этой жизни будут плакать и рыдать в будущей. Те, которые веруют, не бывают гневливы и вздорны, но хранят кротость, подражая Господу, Который говорит: научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем, и обрящете покой душам вашим (Мф. 11:29). Почему и ублажает таковых, говоря: блажени кротцыи: яко тии наследят землю (Мф. 5:5). Который верует, тот ненавидит неправду и любит правду, потому что Бог возлюбил правду и возненавидел неправду (Пс. 44:8), и потому что, как написано, любяй неправду ненавидит свою душу (Пс. 10:5). Которые веруют, те не только сами не ссорятся между собою, но умиротворяют и тех, которые разсориваются, подражая Господу, потому что и Он тоже сделал, когда нас, врагов сущих, примирил с единосущным Отцем Своим (Кол. 1:21). Верующий без роптания переносит всякое искушение, будучи уверен, что за такое терпение получит венец нетленный, как говорит Апостол Иаков, брат Господень: блажен муж, иже претерпит искушение, зане искушен быв приимет венец жизни, егоже обеща Бог любящим Его. (1:12).

Который верует, тот не гневается, но долготерпит, соблюдая заповедь Господа, Который повелевает совсем не гневаться (Мф. 5:22). Кто верует, тот соблюдает целомудрие и не оскверняет себя ни блудом, ни прелюбодеянием, ни другими нечистотами, но хранит чистоту и целомудрие: ибо уверен, что оскверняющие тела свои не спасутся, как написано: блудников же и прелюбодеев судит Бог (Евр. 13:4). Верующий не противится брату, но всем служит, и не ропщет, а пребывает в терпении Божием, веруя, что тем большую получит награду, как говорит и Господь: иже хощет в вас вящший быти, да будет вам слуга: и иже хощет в вас быти первый, буди всем раб (Мф 20:26, 27). Кто верует, тот не клятвопреступничает и совсем никакой не произносит клятвы устами своими, повинуясь Господу, Который сказал: Аз же глаголю вам не клятися всяко (Матф. 5:34). Кто верует, тот не бывает ленив на молитвы, и не нерадит о службах церковных, но всегда себе внимает и молится непрестанно. Верующий никого не осуждает, веруя, что мы все — в епитимиях, что всех имеет судить Бог, и что каковым судом кто судит других, таковым и сам будет судим.

Кто верует, тот не идет широким и просторным путем, ведущим в пагубу тех, которые им идут, но идет путем тесным и прискорбным, веруя, что поскорбевши на нем немного, будет вечно радоваться с Господом и всеми святыми. Верующий не любит мира, ни вещей мирских, ни родителей или братий, ни жены или детей, ни другаго чего, но любит единаго Господа, и взявши крест Его, последует Ему. Кто верует, тот не остается нераскаянным во грехах своих, но если и согрешит, как человек, кается, сокрушается и плачет о грехах своих, стараясь не грешить более. Верующий не любит гулять и не услаждается винопитием, срамным бражничаньем и блудническими свиряниями и песнями, но всегда памятует о смерти, о страшном дне судном, и помня о сем, молится, постится, от всего воздерживается, и прежде смерти поспешает приготовиться, как ответить и дать отчет пред Царем славы.

Верующий любит Господа и ненавидит всякое зло, Ему противное. Которые веруют, те не питают вражды и ненависти против брата своего, и не воздают злом за зло, но любят ненавидящих их, добро творят злотворящим им, благословляют клянущих их, сносят творящих им напасть и радуются, когда их поносят, не принимают в счет никакого зла, потому что имеют любовь неподдельную, чистую, истинную, — какую имел св. Павел, засвидетельствовавший о себе: истину глаголю о Христе, не лгу, послушествующей ми совести моей Духом Святым: яко скорбь ми есть велия, и непрестающая болезнь сердцу моему, молилбыхся бо сам аз отлучен быти от Христа по братии моей, сродницех моих по плоти (Рим. 9:1—3), — какую явил и пророк Моисей, сказавший к народу: вы согрешисте грех велик: и ныне взыду к Богу, да умолю о гресе вашем. И возвратися Моисей ко Господу и рече: молюся ти, Господи: согрешиша люди сии грех велик и сотвориша себе боги златы. И ныне аще убо оставиши им грех их, остави: аще же ни, изглади мя из книги Твоея, в нюже вписал еси (Исх. 32:30—32). Такое же расположение имел Давид; ибо говорит: с ненавидящими мира бех мирен (Пс. 119:6). Видишь, какая любовь была у тех, которые истинную имели веру?