«Да будет все едино: как ты, Отец, во Мне и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино. Да уверует мир, что Ты послал Меня. И славу, которую Ты дал Мне, Я дал им. Да будут едино, как Мы едино. Я в них и Ты во Мне. Да будут совершенны воедино» (17, 21–23).

Читающему это, на первый взгляд, может показаться не понятным, как эти тексты напрямую относятся к человеческому творчеству. Для понимания нужно особенно обратиться к ключевому тексту 15, 4–6, где говорится о невозможности «творить ничего без Посланного, который в свою очередь творит силою Пославшего». Здесь доказуется определение человеческого творчества, как некий опосредственный акт, принцип некоего Божественно диктования изнутри «Ты Мне и Я в Тебе». Единство здесь органично, как единство лозы и ветвей. Пусть лоза и ветви — разнятся, но сок их един, — и в них пребывает.

Это принцип. Теперь нам дана и известная система того, как этот принцип осуществляется на деле в жизни. Эта система есть и во всех указаниях, относящихся к Духу Святому, — тоже пребывающему в Тройческом Единстве Божества, что есть единство Трёх ипостасей. В том же Евангелии от Иоанна мы находим подтверждения:

«И Я умоляю Отца, и даст вам другого Утешителя, да пребудет с вами вовек, Духа истины, которого мир не может принять, потому что не видит Его и не знает Его, а вы знаете Его, ибо Он с вами пребывает и в вас будет. Не оставляю вас сиротами, приду к вам. Ещё немного, и мир уже увидит Меня, а вы увидите Меня. Ибо Я живу и вы бедете жить. В тот день узнаете вы, что Я в Отце Моем, и вы во Мне и Я в вас» (14, 16–20).

«Утешитель же, Дух Святый, которого пошлёт Отец, во имя Мое, научит вас всему и напомнит вам всё, что Я говорил вам» (14, 2).

«Когда же приидет Он, Дух истины, то наставит вас на всякую истину, ибо не от себя говорить будет, и будущее возвестит вам. Все, что имеет Отец, есть Мое, — потому Я сказал, что от Моего возьмет и возвестит вам» (16, 13–15).

Движущей силой земного творчества в мире есть Дух истины!

Он научает, возвещает и сохраняет постоянную связь с первоисточником всякого творчества. Творчество — это акт некоей соборности, абсолютного общения не только с Богом, но через Него и со всем миром.

Для более полного обоснования христианского взгляда на этот процесс неоходимо отметить два фактора: 1) мы должны проникнуть в Божественный замысел относительно конкретного предмета, явления, выявить в соответствии с Божественным замыслом «каким точно оно должно быть»; 2) установив некую норму и пределы, не бояться встретить на пути сплошные отклонения. Нужно знать, что в своём становлении должное неизбежно всё время искажается человеком, его греховной природой, и потому в реальном воплощении является нам в неком кривом зеркале.

Более того, — мы имеем идеальное воплощение подлинного Божественного творчества в деле Христа на земле. По замыслу Божиему в такой непосредственной зависимости воли человека от Божественного произволения должно было бы протекать не только творчество Иисуса (второго Адама), но творчество первого Адама.

До грехопадения первый Адам мог применить к себе все тексты, сказанные вторым Адамом. Это ясно видно из текстов, обращённых Христом к людям. Но поражает и параллельность с текстами, характеризующими Его связь с Отцом. Божественный замысел, отражённый и воплощённый в Богочеловеке, — есть подлинное и высшее творчество! Но при этом следует сплошная цепь отклонений, которые искажают Божественный замысел. Что тогда говорить о «человеке творце»?! Человек немощен и бледен, а его плоды творчества отмечены печатью искажений и ещё больших уклонений. Доходит это до степени столь неприемлемой, что можно уже говорить о творчестве «Злом». Исходя из наличия на земле «злого творчества», можно ли нам усомниться в происхождении начала Божественного творчества вообще?

Что же может скрываться под «злым творчеством»?

Часто под этим скрывается определение плохого или неудачного результата творческого замысла художника. При этом отрицается злой соблазн, который вполне возможен в творчестве. Если нет подлинного «чистого» творчества, то совершенно безразлично, что создаёт бездарный художник: рисует ли он барашков и волков или пишет стихи о добродетелях и пороках, для него не важно что строить — храм или кабак… Добродетельность намерений (а ведь каждый творец уверен, что он творит хорошо!) не делает бездарное произведение как–бы положительным. Здесь нет оправдания намерений, нет извинений творцу, ведь он искренен в своих мыслях и поступках… он при этом как бы совершенно слеп. Более того «он не ведает что творит», он не понимает, что творит плохо и даже может быть" по–злому«.

Отрицать «злое творчество» — невозможно. А потому отпадает гипотеза, определяющая «злое и лже–творчество». Можно ли искать другой, не Божественный источник для подобного явления? Вероятнее всего, нет, потому что такое предположение опровергается, во–первых, что это приводит к неприкрытому и самому вульгарному дуализму (т. е. существование наравне с божественной Силой Духа, некоей другой «силы», некоего источника в равной степени способного влиять на созидание = создание = творчество). И, во–вторых, как объяснить «промежуточную массу» творческих актов (не злого) а двусмысленного созидания. Есть путь другой: можно не считаться с ранее изложенными Евангельскими текстами и искать начало творчества вне Божественного источника (например, в вечных и странных объяснениях «высшей Природы»). Обычно подобные разговоры исходят от агностиков и атеистов, материалистический подход здесь и проявляется в определении «некоей силы Природы», дабы избежать слово Бог и Дух Святой, и тем самым отвергнуть атрибут Творца.