Наши богословы, философы, руководители Церкви, духовенство – все они разделили общую участь, они эмигрировали или погибли. Традиции разорваны, библиотеки уничтожены, храмы закрыты, взорваны, превращены в склады. Сознание верующих на нуле, потому что на протяжении последних десятилетий мы только сейчас стали получать достаточное количество Евангелий, чтобы хотя бы здесь сидящие могли их иметь. А ведь раньше и этого не было. Значит, духовное христианское невежество было характерной чертой именно церковной среды. В то время как какой-нибудь историк мог у себя дома держать Евангелие, сотни, тысячи верующих, десятки тысяч его не имели. Что же после этого ждать от нас? Я надеюсь, что ноги мы не протянем, но проблема стоит серьезная и сложная. Поэтому, как Лермонтов написал, “тогда считать мы стали раны, товарищей считать”. Вот такая сейчас картина. Все – пострадавшие, все – инвалиды, и как-то надо из этого выбираться… И не надо думать, что мы, Церковь, – это какой-то заповедник, куда не ступала нога тирании. Это безумная наивность. Это полное неведение истории. Нога тирании туда в первую очередь ступила. Прежде чем истреблять писателей и ученых, сначала истребили духовенство, потом уже за других взялись. Значит, мы не были исключением, значит, последствия налицо. А что будет – история есть история, посмотрим. Может, по сусечкам поскребем, что-нибудь найдем…

Есть ли в православии достаточно ясная социальная доктрина?

Нет. Это объясняется тем, что на протяжении столетий основные социальные функции находились в руках государства, и Церковь как община верующих не могла достаточно развернуться на социальном поле деятельности, ограничиваясь только благотворительностью. Поэтому, несмотря на то что у нас были сильные социальные мыслители, христианские, православные, начиная с Отцов Церкви, все-таки какой-то особой доктрины, которую мы могли бы связно изложить, пока не существует. Тот, кто интересуется этим вопросом, может обратиться к труду Игнаца Зейфеля, крупнейшего австрийского теолога, ученого, политического деятеля, умершего в 1932 году. Его книга “Социально-этические взгляды Отцов Церкви” была переведена на русский язык и издана в 1912 году с предисловием Булгакова.

Что может делать Церковь на данном этапе развития нашей страны?

Не надо вам объяснять, что мы находимся в глубочайшем духовном, интеллектуальном, нравственном кризисе, но христиане, я думаю, должны быть все-таки готовы включиться в борьбу всего общества за возрождение духовных и нравственных ценностей. Для этого нужно, чтобы христиане были христианами, и больше ничего не надо, все остальное приложится.

Расскажите немного об образовании, которое получает православный священнослужитель.

Рассказать недолго, потому что там не так уж много предметов. Проходят только богословские предметы: историю Церкви, богословие нравственное, богословие основное, так называемое фундаментальное, богословие систематическое, историю СССР, церковный устав. В общем, набор небольшой, и все зависит от того, насколько учащийся захочет сам углубить свои знания. Впрочем, я думаю, что это относится и ко всем учебным заведениям. Если студент не хочет знать, он таким и останется.