Афанасий. И твоя натура пахнет идолопоклонством. Лучше сказать: бог открыл, не языческая твоя натура.

Яков. Здравствуй же, ольховый богослов! Если я, называя бога натурою, сделался язычнпком, то ты и сам давно уже преобразился в идолопоклонника.

Афанасий. Чего ради?

Яков. Того ради, что сие имя бог есть языческое название.

Афанасий. Пускай и так, но христиане уже сделали оное своим.

Яков. Для чего ж ты боишься бога назвать натурою, если первые христиане усвоплп себе языческое название сие бог?

Афанасий. Много ты болтать научился.

Яков. Разве ты не слыхал никогда, что высочайшее существо свойственного себе пменп не имеет?

Афанасий. Не имеет? А что ж за имя ему было у жидов? Какой‑то Егова, разумеешь ли? Яков. Не разумею.

Афанасий. Вот то‑то оно, что не разумеешь.

Яков. Знаю только, что у Исапи на многих местах написано так: «Я есть, я есть, я есть сущий». Оставь, господин богослов, толкование слова для еврейских слово- толковников, а сам внемли, что то за такое, что означается тем именем сущий. Не велика нужда знать, откуда cue слово родилось: хлеб — от хлеба или от хлопот, а в том только сила, чтоб узнать, что через то имя означается. В том‑то жизнь состоит временная, если достать его.

Ер мо лай. Бог в помощь! Что у вас за спор? Я давно прислушиваюсь.

Афанасий. Здравствуй, друг!

Яков. Пожалуйста, будь судьею нашей ссоры.

Е р м о л а й. Готов. А в чем дело?

Яков. Идолопоклонством почитает, если бога назвать натурою.

Ермолай. В Библии бог именуется: огнем, водою, ветром, железом, камнем и прочими бесчисленными пме- нами. Для чего ж его не назвать (натура) натурою? Что ж до моего мнения надлежит, нельзя сыскать важнее и богу приличнее имени, как сие. Натура есть римское слово, по–нашему природа пли естество. Сим словом означается всс–на–все, что только родится во всей мира сего машине, а что находится нерожденное, как огонь, и все родящееся вообще называется мир. Для чего…

Афанасий. Постой, все вещественное родилось, и рождается и сам господин огонь.

Ермолай. Не спорю, друг мой, пускай, все вещественное родилось, так точно. Для чего же всю тварь заключающим именем, то есть натурою, не назвать того, в котором весь мир с рождениями своими, как прекрасное, цветущее дерево, закрывается в зерне своем и оттуда же является? Сверх того, слово сие натура