Отличие первобытного мышления от современного — одна из вечных проблем культурной антропологии: ср. полемику Леви-Строса с концепцией примитивного дологического мышления Л.Леви-Брюля (Первобытное мышление. С. 111 и сл.). Безусловно, и первобытное мышление было системным, направленным на определение места индивида, коллектива и окружающих их феноменов в мире — на конструирование «модели мира». Поиски пути к спасению — сотериологии — характерны все же для обществ, преодолевших «первобытную» модель, определяющую место человека в мире и общине, но не дающую оснований для рефлексии по поводу этого места. — Прим. В.П.

Ф.Вильгельм Шмидт (1868–1954) — католический священник, миссионер, этнолог и лингвист, создатель венской этнологической школы. На основании собранного им огромного материала по первобытным верованиям (Der Ursprung der Gottesidee. In 12 Bd. Freiburg — Aschendorff, 1912–1952) создал теорию «прамонотеизма» — изначальной веры в единого Бога-Творца. Его взгляды повлияли на представления Элиаде о месте Высшего существа в первобытных верованиях. — Прим. В.П.

Для «первобытной» модели мира характерно противопоставление Неба, куда уходят первопредки — культурные герои по завершении актов Творения, и Земли, где остаются «реальные» следы их деятельности. Небо скорее наделяется в этом контексте атрибутами иного мира, недостижимого для живых людей, чем свойствами бесконечности и тем более могущественности. — Прим. В.П.

Pettazzoni R. Dio. Rome, 1922. Vol. 1. P. 310. (Все ссылки на работу Р.Петтаццони относятся к тому 1; том 2 до сих пор не вышел); Schmidt W. Der Ursprung der Gottesidee. Münster, 1926. Vol. 2. S. 399.

Pettazzoni R. Dio. P. 290 и сл.; Schmidt W. Der Ursprung… Vol. 2. S. 402, 648–652.

Pettazzoni R. Dio. P. 175. — Прим. М.Э.

Верховное божество Ио неизвестно другим полинезийским народам: очевидно, представления о нем сформировались под влиянием христианских миссионеров (ср. Мифы народов мира. Т. 2. С. 319). — Прим. В.П.

Ibid. P. 244.

Ср.: Ibid. P. 358.

Ср.: Schmidt W. Der Ursprung… Vol. 3. S. 1087.

Представления о Байаме, видимо, также подверглись влиянию христианских миссионеров. В мифах австралийцев — издатель К.Лангло-Паркер (Мифы и сказки Австралии. М., 1965) — Байаме сидит не на троне, а на хрустальной скале, причем, согласно некоторым сюжетам, он врос в скалу, наполовину окаменев после заклинания, произнесенного его сыном. Вообще вся деятельность этого и подобных ему «небесных божеств» протекает как раз на Земле, где Байаме, Бунджиль, Дарамулун и другие выступают в первую очередь как культурные герои, устроители жизни и пространства, освоенного теми племенами, которые сохраняют веру в них как в своих первопредков. На Небо эти персонажи удаляются по совершении ими культурных деяний — превращаются в «праздных богов» (deus otiosus), образ которых специально рассматривался Элиаде (см. ниже § 14 и главку «Далекий Бог» в рус. переводе книги «Священное и мирское». С. 78–80). Представления о Байаме и ему подобных культурных героях можно считать, таким образом, лишь «зародышем небесной мифологии» (Мемтинский Е.М. Поэтика мифа. М., 1976. С. 180). — Прим. В.П.

Howitt A.W. The Native Tribes of South-East Australia. L., 1904. P. 362 и сл., 466 и сл.; Pettazzoni R. Dio. P. 2 и сл.; Schmidt W. Der Ursprung… Vol. 1. S. 16; Vol. 3. S. 846 и сл.