Хотящему иждивать богатство мудрости в сласти тщеславия Бог не склонится подать ее, хотя бы он приложил тьмы молитвенных возношений, ибо Бог не благоволит склоняться на подаяние зле просящим, как говорит Иаков, ученик Христов: просите и не приемлете, зане зле просите, да в сластех ваших иждивете (Иак. 4, 3).

Когда сила вожделетельная, пронзенная Божиим страхом, движется на любовь к лучшему, тогда сила разумная вразумляется против обходов зла и, открыв следы лукавых злодейств демонских, предает их силе раздражительной (яростной), чтоб, благовременно подвигнув ее на гнев, далеко отогнать их сильнейшими угрозами. К чему возбуждает ее и Давид, говоря: гневайтеся и не согрешайте (Еф. 4, 26).

Душа тогда оскверняет свою раздражительную силу, когда, ниспадши в сласти мирские, побуждает ее воевать из-за них, потому что в таком случае непрестанно подвходят в нее (в душу) неудовольствия и злопамятство и невольно понуждают ее изощрять гнев против однородных, не рассуждая, что раздражительная ее сила, будучи осквернена неестественным движением, теряет свою естественную силу, которую получила она от Творца против демонов и страстей.

Если диавол назван в Евангелии искушающим, то очевидно, что он не знает наших помышлений прежде искуса. Ибо ум, говорит некто из мудрых отцов, ведом единому сотворшему нас Богу. И подлинно, не может быть ведомо находящееся в нашем уме диаволу и слугам его, потому что они не суть существенные разумы и далеко отстоят от Того, Кто есть Таков (то есть Бога).

Если смысл сотворенных вещей сокрыт в сокровищах Мудрости, то он недоведом тем, кои не причастны Существенной Мудрости. Потому лгали эллинские философы, хвалясь знанием сущностей вещей.

Бегающий подражания глупому, а не бегающий вместе с тем осуждения его, забывает, что делает не лучше осуждаемого.

Подвизающийся об истинном смиренномудрии, будучи всегдашним исследователем своих только дел, благоговейно предстоит Богу и Судии и испрашивает у Него милости, Ему единому воздавая силу и власть судить всех, ибо, будучи естества осуждаемых, боится сесть вместе с Судиею по естеству, как неразумный судитель однородных.

И вообще, возношение судится смиренномудрием.

Тот, кто злословит сказавшего или сделавшего ему что злое, равно падает в грех и оказывается, подобно ему, малодушным и нерассудительным. Ибо мстит злом за зло и, созлодействуя зло сотворившему, вместе с ним становится преступником закона, который говорит: не воздавай зла за зло или поношения за поношение.

Если вера, по Иакову, без дел мертва есть, а мертвое не есть сущее, то мнящийся иметь веру, лишенную добродетелей, прельщается, принимая не сущее за сущее. А если так, то верный, худо живущий, есть неверный, хотя он проповедует, что имеет веру в Бога.

Праведный богочестив, сказал Иов, потому что он деятельностию исправил свое в Бога благочестие, ибо словом только чтущий Бога, а делом отметающий Его заповеди есть неправедный богочтец, который и услышит: «Что Мя глаголеши: "Господи, Господи!" — и не твориши, чего Я хочу» (см.: Лк. 6, 46).

Вера есть внутреннейшее сердечное убеждение верующего в веруемом; или, иначе — вера есть непытливое убеждение верующего в веруемом, высшее доказательств.

Верный есть благоумный, неприступный страж вверенных Богом законов.

Если истинно подвизаешься против страстей и о добре, то, чтоб скорее совершить течение сие, нужно тебе не принимать худой мысли на ближнего твоего. Хотя то, что он говорит или делает в отношении к тебе или другому, имеет некоторый вид зла, но ты, сам оправдывая его, будь сам защитником его пред собою. Таким образом ты никогда не допустишь помыслов ложного подозрения, осуждения и гордости, а также злопамятства, гнева и оскорбления (на него). Добротою рассевая рой показанных зол, ты приготовишь тем душе своей беспрепятственный путь (отсюда).