Хотелось бы мне сказать, что я всецело одобряю пробные оттиски суперобложки, к сему прилагающиеся. Но я их не одобряю, отнюдь. Напротив, нахожу до крайности безобразными. Однако для того, чтобы замечания мои имели смысл, надо было предоставить мне возможность для критики на более ранней стадии.

То, как выглядит обложка, сдается мне, сейчас куда менее важно, нежели выпустить книгу как можно скорее; и будь я к ней непричастен, я бы и не возражал. Но поскольку мотив Кольца со всей отчетливостью принадлежит мне (хотя и исполнен куда более неуклюже), те немногие, чье мнение мне дорого, того и гляди, заподозрят меня в том, что замысел целиком мой…..

Отвечаю, что думаю, раз уж меня спросили: унылая безвкусица. Нона-верняка выяснение моего мнения — это чистой воды формальность. Не думаю, что мои критические замечания возможно учесть, не вызвав тем самым серьезных задержек. Я скорее предпочел бы оставить все как есть, нежели создавать новые проволочки. Но если проволочек возможно избежать, мне хотелось бы по меньшей мере поменять шрифт в заглавии (на обложке спереди; на корешке — сойдет).

147 Из письма в «Аллен энд Анвин» 15 июня 1954

Издатели изменили обложку «Властелина Колец» в свете замечаний Толкина, изложенных в предыдущем письме.

Вчера настал великий момент: я получил сигнальный экземпляр «Братства Кольца». Сама книга выглядит очень даже достойно.

На мой взгляд, суперобложка значительно улучшилась и смотрится просто замечательно. Мне нравится серая бумага; этот цвет я предпочту всем другим. Однако образцы обложек для II и III навели меня на мысль, которая прежде мне в голову как-то не приходила: хорошо бы их как-то различать. Поскольку в целях экономии используется один и тот же рисунок, уж слишком они похожи; и выбор цвета, пожалуй, менее важен, нежели возможность различения. Но, вероятно, этого проще добиться, варьируя цвета основной надписи? Заглавие и имя автора — красным?

Сам я абсолютно не возражаю; оставляю это все на ваше усмотрение.

148 Из письма к Катерине Фаррер 7 августа 1954

Первый том «Властелина Колец», «Братство Кольца», был опубликован 29 июля 1954 г.

Боюсь, в томе I остались-таки опечатки! Включая ту, что на стр. 166. Но nasturtians там стоят намеренно: в знак окончательного триумфа над своевольными типографами. В «Джарролдз», похоже, главным корректором числится какой-то весь из себя высокообразованный педант, так что мне стали поправлять мой английский, у меня не спросившись: elven на elfin, further на farther, try and say на try to say{186} и так далее. А мне пришлось взять на себя труд доказывать ему его же собственное невежество, равно как и корить за наглость. Так что, хотя мне, по большому счету, все равно, в вопросе с nasturtians я уперся. Я всегда так говорил. По-моему, так это слово естественным образом англизировалось вскорости после того, как «настурции» прижились на здешней почве (завезли их из Перу, сдается мне) в XVIII веке; однако так говорит меньшинство. Я предпочитаю эту форму, потому что nasturtium, скажем так, звучит как надуманный ботанический термин и отдает лжеученостью.

Я справился у садовника при колледже. Результат следующий: «Как вы называете вот эти растения, садовник?»

«Tropaeolum, сэр».

«А в разговоре с донами?»

«Я говорю «nasturtians», сэр».

«А не nasturtium?»