При этом считается, что подавленные наши дурные желания живут в искореженном виде и иной раз выплескиваются в виде "таинственных комплексов", ведущих к преступлениям или к неврозам.

Такова схема, и многие, даже и не задумываясь, даже и не читая Фрейда и его последователей, верят в нее - и на ней держится вся педагогика сдерживания, обуздания и самообуздания. Тут есть своя логика. Если бы дело обстояло именно таким образом (дурные влечения - сдерживающий разум), то и в самом деле надо было бы растить детей, постоянно читая им нотации, в ежовых рукавицах их держать, приучать к самообузданию и самоконтролю.

Однако, судя по всему, дело обстоит каким-то другим образом. Педагогика обуздания дает очень слабые и нестойкие результаты. Подавленные желания то и дело вырываются, как пар из котла, дают вспышки неуправляемого поведения или психические расстройства, и все воспитание приобретает случайный характер: воспитываем, воспитываем, а что получится - неизвестно. И нет никакой гарантии, что наш воспитанник или даже наша воспитанница не возьмут завтра в одну руку нож. А в другую - кляп... Кто его знает? Комплексы!

Нет, все это не так. На самом деле огромному, подавляющему большинству нормальных людей и не приходится бороться с запретными желаниями. Дурное, как говорится, "и не приходит им в голову" - и не поступает в сознание с "кухни желаний". У большинства людей ничего не придавлено и не подавлено, но рождается только человеческое, а преступное, античеловеческое родиться и не может.

Как же это получается, если только мы имеем дело с людьми, а не с ангелами?

Мы должны предположить единственное: есть что-то в душе человека, что противостоит инстинктам в самый момент их пробуждения. Но что, если не мысль, не сознание, не вбитый воспитанием запрет?

5

Сделаем отступление, поговорим, казалось бы, на другую тему.

Как только начинаешь задумываться о семейном воспитании, возникает соблазн составить какой-то минимум качеств, необходимых воспитанному человеку, - такой список, чтобы не прибавить и не убавить. Задача эта не так сложна, как кажется сначала, некоторые качества очевидны. У воспитанного человека должна быть совесть; и должен он любить людей; и должен стремиться к красоте, и, конечно, ему нужна воля. Что еще? Подумав и посоветовавшись с друзьями-педагогами, я включил в список-минимум слово "творчество". Творческий момент обязателен для нравственного человека, иначе он не развивается и чаще всего становится мещанином.

Итак: совестливость, любовь к людям, стремление к красоте, воля и творчество. Легко увидеть, что всякое другое достойное качество непременно будет у человека, обладающего этими пятью свойствами. Трудолюбие? Но совестливый, волевой и творческий человек обязательно будет трудолюбив. Идейность? Но человек, у которого есть совесть и любовь к людям, наверняка будет идейным человеком. Ум? Но творчество и красота предполагают ум. И так далее.

Однако в этом списке-минимуме не нравится какая-то произвольность. Почему пять качеств, а не четыре, не десять? И отчего же эти качества не выделены в сознании людей? Так не бывает. В психологии ничего нельзя изобрести, ей миллионы лет; в психологии можно лишь понять что-то давно известное людям.

Я стал разбирать каждое слово в списке и однажды увидел, что совесть - это стремление к правде. А любовь к людям - это добро. Правда, добро... Стремление к красоте... Правда, добро, красота - но ведь это же давным-давно принятое соединение трех великих понятий: правды (истины), добра, красоты. Например, известный педагог-демократ А.Дистервег, "учитель немецких учителей", писал о самодеятельности на службе правды, добра и красоты. И философы-марксисты пишут, что коммунистическое учение отвечает идеалам истины, добра, справедливости.

А воля? А творчество? И вдруг сложилось: творческая воля. Творческая воля к добру, правде и красоте - вот этот короткий список лучших и обязательных качеств. Но как он называется?

Должно было пройти еще немало времени, прежде чем открылось общераспространенное его наименование.