Нетрудно догадаться, кто вдохновляет эту борьбу против Русской Зарубежной Церкви и кто ею руководит. Ведь главное оружие в этой борьбе – ложь. Отсюда само собою понятно, что руководить врагами Русской Зарубежной Церкви в их борьбе против нее не кто иной, как сам враг человеческого спасения, который, по словам Христа-Спасителя, «ложь есть и отец лжи» (Иоан. 8, 44). Вот почему они и пользуются в своей пропаганде против Русской Зарубежной Церкви преимущественно ложью – иногда открытой (в разсчете на неосведомленность большинства русских людей в церковных делах), а чаще всего – прикрытой, как и сами они являют собою образ тех «волков во одеждах овчих», от которых так предостерегал Своих последователей Господь наш Иисус Христос (Матф. 7, 15), и подражают своему учителю, который, по слову св. Ап. Павла, «преобразуется во ангела светла» (2 Коринф. 11, 14).

Самым ходким аргументом, содержащим в себе не для всех очевидную ложь, является тот наиболее распространенный довод против законности существования Русской Зарубежной Церкви, что она будто бы неканонична и что она упразднена Святейшим Патриархом Тихоном.

Говорят, что, по канонам, не может быть единой Русской Церкви, охватывающей все страны мiра, где живут русские, что в канонах принят строго-территориальный принцип и что все православные русские люди, живущие на территории, где есть какой-либо православный епископ, непременно должны в духовном отношении подчиняться только ему.

Нет сомнения, что многие из канонов в известном отношении действительно устанавливают территориальный принцип, но почему?

Разве потому, что Церковь состоит из территории, связана какой-то территорией?

Думать так было бы нелепостью. Какая территория была у Св. Апостолов, проповедывавших Евангелие по всему мiру? – Впоследствии же, для большего порядка и удобства управления верующими, был установлен территориальный принцип, поскольку верующие, принадлежащее к известной народности, как это нормально бывает, живут на одной определенной территории.

Но Церковь составляют именно люди, а вовсе не бездушная территория. Иначе 34-ое правило Св. Апостол не гласило бы так, как оно гласит: «Епископам всякого народа подобает знати первого в них»..., а было бы сказано: «Епископам всякой территории»...

Епископ духовно окормляет народ, а не территорию.

Мнимая безусловность и категоричность «территориального принципа», на которых так настаивают враги Русской Зарубежной Церкви, опровергаются самой жизнью, самой церковной практикой. Это особенно наглядно видно здесь в Соединенных Штатах Америки, где на одной и той же территории давно уже существует целый ряд разных народных церквей: русская, греческая, сирийская, сербская, болгарская, румынская, и ни одна из них не осуждает другие за «неканоничность» их совместного существования с другими на одной и той же территории. То же мы видим и в Западной Европе, и в Австралии, и, отчасти, в других частях света.

Почему же тогда только Русская Зарубежная Церковь «неканонична»?

И почему ей одной отказывают в естественном праве иметь своих епископов и священников во всех тех странах, где ныне разсеяно так много православных русских людей, нуждающихся в духовном окормлении своей, родной, близкой им по духу русской церковной иерархии?

Надо только вдуматься во всю несообразность, нелогичность, несправедливость и даже прямо-таки противохристианскую жестокость такого суждения!

Все это для каждого благомыслящего человека, конечно, совершенно ясно, и возражать против этой очевидности может только человек заранее предубежденный.

Не можем мы здесь не отметить и того удивительного, слишком уж в глаза бросающегося явления, что такую сверхмерную ревность по канонам обнаруживают часто лица, которые в других вопросах, связанных с канонами, проявляют нередко самый крайний либерализм, доходящий порою до полного вольнодумства. Резко осуждая Русскую Зарубежную Церковь за самую высокую и благородную цель, какую она себе ставит, – за стремление духовно объединить разбросанных по всему мiру русских изгнанников и дать им надлежащее духовное окормление, – они, эти мнимые ревнители канонов, находят для себя возможным нисколько не считаться с канонами, регулирующими внутреннюю церковную жизнь, и, в особенности, с канонами, имеющими свое основание в самом существе христианской веры и нравственности.