Что еще требуется от пастыря, дабы служение его было успешным и плодотворным?

Ответ на это мы получим, разобрав филологически самое понятие «пастырь», как оно употребляется в Ветхозаветном и Новозаветном Священном Писании. В Ветхом Завите наше слово «пастырь» передается древне-еврейским словом «рое», причастием от «pad», что значит: «клонить», «нагибать», а в общем залоге «клонить куда-либо», «иметь склонность к чему-либо». В дальнейшем, значении pad значит: «стремиться куда-либо», «искать», «внимательно следить», ухаживать, особенно за стадом, откуда: «рое» – пастух. В отношении к людям глагол «pad» может значить: «управлять» (Пс. XXVII. 71), «наставлять» (Екк. XII).

Если мы соединим все эти значения, то окажется, что «пастырь» – это человек близкий, сильно занятый своей паствой, внимательно следящий за нею, ухаживающий, руководящий и управляющий ею, причем так, что в этом сказывается его преданность и душевное расположение к пастве.

Не случайно это наименование «пастырь» заимствовано из пастушеского быта: это указывает на ту черту руководящей пастырской деятельности, когда внимание пастыря обращено на каждую овцу стада отдельно.

Вот как сильно говорит в Ветхом Завете святой пророк Иезекииль о сущности пастырского служения, подчеркивая именно эту черту индивидуальной заботы пастыря о каждой отдельной душе:

«Сыне человеческий» , так говорил Сам Господь св. пророку Иезекиилю: «изреки пророчество на пастырей израилевых и скажи им пастырям: так говорит Господь Бог: горе пастырям израилевым, которые пасли самих себя! не стадо ли должны пасти пастыри? Вы ели тук и волною одевались откормленных овец заколали а стада не пасли. Слабых не укрепляли и больной овцы не врачевали и пораненной не перевязывали, и угнанной не возвращали, и потерянной не искали, а правили ими с насилием и жестокостью. И разсеялись они без пастыря и, разсеявшись, сделались пищею всякому зверю полевому. Блуждали овцы Мои по всем горам и по всякому высокому холму, и по всему лицу земли разсеялись овцы Мои, и никто не разведывает о них, и никто не ищет их. Посему, пастыри, выслушайте слово Господне! Живу Я! говорит Господь Бог; за то, что овцы Мои оставлены были на расхищение, и без пастыря сделались овцы Мои пищею всякого зверя полевого, и пастыри Мои не искали овец Моих, и пасли пастыри самих себя, а овец Моих не пасли … вот Я – на пастырей, и взыщу овец Моих от руки их и не дам им более пасти овец» … (Иез.34,2-10).

Как страшно звучит это прещение Божие, изреченное на недостойных пастырей, еще в Ветхом Завете.

А далее Сам Господь указывает на эту сущность пастырского служения, состоящую в заботе пастыря о каждой отдельной душе:

«Я буду пасти овец Моих, и Я буду покоить их; говорит Господь Бог. Потерявшуюся отыщу и угнанную возвращу, и пораненную перевяжу и больную укреплю, а разжиревшую и буйную истреблю; буду пасти их по правде (там же 15-16).

В Новом Завете древне-еврейскому слову «рое» соответствует греческое слово «пимин», которое обычно производят от корня «по» – «питать», родственное слову «поу» – стадо от корня «по» – защищать. Примечательно, что слово «пу» означает стадо именно мелкого скота, которое по слабости и беззащитности особенно нуждается в заботе, тщательном уходе за ним, в том, чтобы кормить и защищать его. Классическим местом Нового Завета, где употребляется именно это слово «пимин», является 10-ая глава Евангелия от Иоанна, излагающая притчу Господа Иисуса Христа о «добром пастыре». «Пастырь добрый зовет своих овец по имени», овцы «за ним идут, потому что знают голос его», «пастырь добрый знает своих овец, и овцы знают его» (Ин.10,1-15) и так самоотверженно любит их и заботится о них, что готов душу свою положить за них. Другое замечательное место Нового Завета, трактующее об истинном пастырстве, это – «притча об овце заблудшей» (Лк.15,4-6), которая подчеркивает именно индивидуальную заботу пастыря о каждой отдельной овце: потеряв одну из своих овец, пастырь добрый оставляет 99 овец в пустыне и идет искать заблудшую, пока не найдет ее, а нашедши, возьмет ее на плечи свои и, пришед домой, радуется о ней больше, нежели о 99-ти незаблудших.

Из всего вышесказанного, на основании Священного Писания, ясно видно, что пастырское служение это не есть только чисто-формальное исполнение совокупности известных прав и обязанностей, возложенных Церковью на одного человека-пастыря, чисто-внешное отбывание ряда повинностей, чисто-административный труд, но нечто несравненно-большее, недоступное обыкновенным естественным силам рядового грешного человека, не освященного, не просветленного, не укрепленного на этот поистине сверхъестественный, сверхчеловеческий труд силою благодати Божией.

В своих замечательных лекциях по пастырскому богословию блаженнейший митрополит Антоний, давший новое направление науке пастырского богословия у нас, и подчеркивает именно эту благодатную сторону в пастырском служении. Он говорит, что пастырское служение это не совокупность только известного рода прав и обязанностей, как принято было у нас считать прежде, не голая администрация, в которой, как это ни странно, и до сих пор многие продолжают видеть идеал пастырского служения, но «единая, цельная, внутренняя настроенность избранника Божия, некое всеобъемлющее стремление облагодатстванного духа человеческого».

Не «администрация», а «душепопечение» – самоотверженная ревностная забота о спасении душ пасомых – вот существенный момент в пастырском служении.

«Мое сердце всегда болезненно сжималось» – так сказал в своей речи при хиротонии ныне почившего Архиепископа Иоанна (Максимовича) в 1934г. Блаженнейший Митрополит Антоний: «когда о каком-либо архиерее говорили – он не любит служить и плохой молитвенник, зато хороший администратор. Не нужно такой администрации архиерею. Если он будет видеть свой первейший долг в молитве, то администрация будет устраиваться сама по себе и все вокруг него будет становиться лучше и лучше».