This book introduces the reader to the work of Josephus, one of the few ancient historians whose works have come down to us in almost unchanged form. The books of Josephus owe their preservation primarily to the Christian tradition. Paradoxically, the works of the Roman historian, a Jew by religion, had great authority among the ideologists of the Christian Church and were extremely popular in the Christian world. From one of the Church Fathers, Jerome (340-420), Josephus Flavius earned the assessment of "Titus Livius of the Greeks." The "Jewish War" of the ancient historian was widely known to the educated people of Kievan Rus, then the Russian state. Her translations were usually placed in the lists of New Testament writings after them. The collection "The Hellenic and Roman Chronicler", which introduced the reader of the emerging Russian state to the history of antiquity, included the "Jewish War" along with the story of the destruction of Troy. This book was also known in medieval Belarus. Its popularity in Western Europe can be judged by the fact that it was published in Germany by Jan Schussler in 1470, shortly after the invention of printing. Since that time, the book has been published many times.

The interest of Christians in the works of Josephus was aroused mainly by the fact that in his works readers saw the testimonies of a contemporary of events directly related to the emergence of the Christian religion. Where else can one find such complete information about the situation in Palestine at the time of the life of Jesus and his apostles? The New Testament descriptions of the activities of the first preachers of Christianity were enriched by historical facts absent in the canonical works, and many details of the New Testament narratives were confirmed and supplemented by colorful pictures from the historical works of Josephus. And, perhaps, it would not be an exaggeration to say that the Christian tradition has saved and preserved to this day the unique works of this ancient historian.

Unfortunately, the works of Josephus Flavius have not been published in our country for almost a century. Meanwhile, the interest of specialists [4][0] and a wide range of readers in them is growing. And again, it is connected primarily with the history of primitive Christianity. Now, when there has been a certain reassessment in the views of researchers on these problems, the desire to present the process of the emergence of Christianity more objectively makes the publication of the works of Josephus Flavius especially relevant. A believer, an atheist, a specialist in classical studies, and any reader interested in the history of human civilization will find a lot of interesting things in them.

So, who is he, this little-known author for us, what did he write about in his books?

The very fate of Josephus Flavius is unusual. He was born in the first year of the reign of the Roman Emperor Gaius Caligula (i.e., at the end of 37 or the beginning of 38 C.E.) in Jerusalem, which, like the rest of Judea, was then under Roman rule. Josephus Flavius' real name is Joseph ben Mattathias (Joseph ben Mattitiah). He came from a noble Jewish family that belonged to the influential Jerusalem priesthood. According to Joseph himself, his great-grandfather Simon was the high priest of Jerusalem, and his mother's genealogy went back to the Hasmonean family that had previously reigned in Judea. The boy received the traditional religious education of that time, which was mainly reduced to the ability to study and interpret sacred texts. He also had a secular education, although his success in it was more modest: in his mature years, Josephus admitted his insufficient command of the Greek language, the main language of the population of the eastern part of the Roman Empire, the language of intellectuals.

In his youth, Joseph devoted several years to acquaintance with the teachings of the main sects in Judaism of that time. He was interested in the views of the Sadducees, Pharisees, and Essenes. Carried away by the unusual way of life and teachings of the Essenes, he lived in the desert for three years, leading an ascetic life. But Joseph, for some reason, never joined the Essene community and, returning to Jerusalem, became an adherent of the Pharisees. Probably, he was already interested in Greco-Roman philosophy.

In 60, when Joseph was 23 years old, he was sent as part of a delegation to Rome to the emperor Nero, from whom permission was to be obtained for the release of several priests from prison. The mission ended successfully, its successful outcome was facilitated by Nero's next wife, the cruel and depraved Poppaea Sabina, whose favor the young Joseph managed to achieve.

Joseph stayed in Rome for several years. During this time, Nero dealt with his wife Poppaea, killing her in a fit of anger. On Nero's orders, his teacher, the philosopher Seneca, took poison. In 64 AD, after a terrible fire in Rome, the emperor blamed the Christians for it and subjected them to mass and monstrous executions. But it was not only these terrible events that left a mark on Joseph's soul. He was struck by the huge and beautiful Rome, to which people from different parts of the great power flocked. Here the affairs of state were conducted, [5] enchanted listeners listened to the speeches of philosophers, numerous and varied spectacles drew crowds of spectators, here lucrative deals were made, careers began and ended ingloriously, here the imagination was struck by unprecedented luxury and masterpieces of art. Remaining faithful to his Jewish religion in this, in the words of Ammianus Marcellinus, "temple of the gods," Josephus nevertheless became an admirer of Roman culture. He was even more struck by the power of Rome, before the power of which many peoples bowed. Later in his "Life" he would say: "And if anyone asks you where your happiness is, where is your God, answer: in the great city of Rome." But before this phrase, uttered by Joseph in his declining years, there was still a long, contradictory path of life.

Returning to his homeland, Joseph found himself in the very center of the revolt of the population of Palestine against Roman rule. He was a direct participant in the Jewish war. He was assigned to lead the rebels in the Galilee, an area of extreme strategic importance for the fate of the uprising. After suffering a series of defeats, Joseph surrendered to the Romans. For some time he remained in chains as a prisoner, and then the Roman general Vespasian (whom Josephus had predicted a happy fate) released him. It was then that Joseph ben Mattathias added to his name, as the Roman freedmen did, the family name of Vespasian and became known as Josephus.

С сыном Веспасиана Титом Иосиф был отправлен для покорения взбунтовавшейся Иудеи. Он служил при Тите советником и переводчиком. Во всех синагогах Иудеи его имя было предано Проклятию. Не раз изменник появлялся под стенами осажденных римлянами городов и уговаривая соотечественников покориться силе римлян, убеждая их в бесполезности сопротивления и упрекая в несоблюдении божьей воли. На его глазах пал и был уничтожен Иерусалим, на его глазах римские солдаты совершали кровавую резню, не щадя ни мала, ни велика. Что творилось в душе обеспечившего себе благополучную жизнь перебежчика? Невозможно без содрогания читать его строки из «Иудейской войны»: «В восьмой день месяца гарпея солнце взошло над дымившимися развалинами Иерусалима. За время осады город перенес столько тяжких бед, что если бы он от начала своего основания вкушал столько же счастья, то был бы поистине достоин зависти. Но ничем он не заслужил столько несчастья, как тем лишь, что воспитал такое поколение, которое его ниспровергло» (VI, 8,5).

Что испытывал Иосиф Флавий, описывая леденящие душу сцены массового самоубийства защитников крепости Масады, закалывавших мечами своих детей, жен, а затем самих себя, желая избежать участи римских рабов? Вряд ли мы когда-нибудь узнаем это — в «Иудейской войне», одобренной императором Веспасианом, постоянно звучит лишь официальный мотив о неразумном упорстве иудеев перед силой непобедимого римского оружия.

После победы римлян в Иудейской войне Иосиф Флавий отправился в Рим, где присутствовал на пышном триумфе Веспасиана [6] и Тита. Ни капли жалости к своему восставшему народу мы не найдем в его описании этого пышного торжества мощи Рима. За свои заслуги Иосиф Флавий получил от императора права римского гражданина, ежегодное содержание, земли в Иудее. Он жил в императорском дворце на Эсквилине. Отныне Иосиф Флавий стал влиятельнейшим человеком среда иудеев Рима. По его заверению, к нему благосклонно относились Веспасиан и его наследники Тит и Домициан. И это было немаловажно, так как на Иосифа неоднократно поступали доносы, в которых его обвиняли в предательстве интересов Рима. Императоры отвергали эти доносы, а Домициан даже казнил нескольких обвинителей. Приходилось Иосифу отбиваться и от обвинений соотечественников в измене своей родине. Особенно в этом плане показательна его «Жизнь», где он полемизирует с Юстом Тивериадским, также написавшим книгу об Иудейской войне. Иосиф старается отразить обвинения с обеих сторон, при этом подчеркивает и то обстоятельство, что по его просьбе Тит помиловал несколько десятков иудеев, в том числе и брата самого Иосифа.

В Риме Иосиф Флавий и написал свои сочинения. Наибольшую известность ему принесло первое из них — «Иудейская война». Оно было закончено в 79 г. и прошло цензуру Веспасиана и Тита. В середине 90-х годов Иосиф Флавий завершил работу над обширным трудом «Иудейские древности». В 20 книгах этого сочинения излагается история Иудеи от древнейших ветхозаветных времен до начала Иудейской войны. При императоре Домициане (81–96 гг.) появилась и «Жизнь», где повествуется в основном о действиях Иосифа в качестве командующего войсками повстанцев в Галилее в начале войны против римлян. Примечательно, что в конце жизни Иосиф пишет еще одно небольшое произведение «Против Апиона», которое по содержанию выглядит иудейской апологией. И этот его труд, и, особенно, «Иудейские древности» были созданы с целью ознакомить языческий мир с историей и культурой еврейского народа. Преклонение перед Римом не привело его к нигилизму в отношении к культуре и традициям собственного народа. В его трудах уживались раболепие перед Римом и глубокое убеждение в богоизбранности иудеев. Иосиф Флавий оставался правоверным иудеем. Он строго придерживался ветхозаветной концепции бед еврейского народа от нарушений божьего закона. «Злу не избежать гнева божьего, его справедливость всемогуща, и рано или поздно постигает она грешных», — убеждает он в «Иудейской войне» (VII, 22). В духе фатализма он излагает и события самой войны, доказывая, что бог выступал на стороне римлян, наказавших иудеев за пренебрежение к нему. Не случайно Иосиф Флавий постоянно подчеркивает факты святотатственного отношения к Иерусалимскому храму со стороны зелотов и сикариев. В то же время его позиция по отношению к различным группировкам среди населения Иудеи во время восстания выдает и социальные интересы представителя иудейской знати. Такая тенденциозность сочинений Иосифа Флавия делает необходимым предпослать краткий исторический очерк истории Иудеи, которая освещается в «Иудейской войне». Это [7] произведение хронологически охватывает значительно больший период, чем восстание 66–73 гг., тематически оно разделяется на две части история Иудеи до восстания против римлян и сама Иудейская война. Первая из них базируется на исторических источниках, которым Иосиф Флавий дает собственную интерпретацию, вторая — главным образом на личном опыте автора, участвовавшего в войне.

Значительную часть «Иудейской войны» Иосиф Флавий посвятил событиям, предшествовавшим восстанию 66–73 гг. Им он отводит почти половину этого труда. Свое повествование Иосиф Флавий начинает с изложения ситуации в Иудее накануне Маккавейской войны (167–142 гг. до н. э.).