Блаженный Феодор отвечал: “Этот вопрос обыкновенно возмущает души тех, которые, имея мало веры и ведения, думают, что заслуги святых вознаграждаются в краткое продолжение сей временной жизни. Но поелику мы не в этой толь¬ко жизни надеемся на Христа (иначе мы, по Апостолу, были бы “окаяннейши всех человек” (1Кор. 15, 19), потому что, не получая в этом мире обетовании, лишимся их в будущем за свое неверие), то не должны увлекаться в заблуждение мнениями тех невежд, чтобы, при недостатке верного и определенного понятия колеблясь и страшась, не возмущаться нам в искушениях, когда подвергнемся им, или (что и сказать страшно) чтобы не приписывать Богу неправосудие и непромыслительность о делах человеческих, так как бы Он не был защитником добродетельных и святых мужей во время искушений и не воздавал в настоящей жизни добром за добро и злом за зло, чтобы нам не подвергнуться осуждению с теми, в обличение коих говорит пророк Софония: “глаголют в сердцах своих: не иматъ блага сотворити Господь, ниже имать озлобити” (ср.: Соф.1,12), или чтобы не уподобиться тем, кои в богохульной жалобе своей говорят: “всяк творяй зло добр пред Господем, и в них Сам благоволи: и где есть Бог правды?” (Мал.2, 17). И еще присовокупляют к сему другие богохульные речи, следующие далее в пророческом писании: “суетен работали Богу, и что более, яко сохранихом хранения Его и яко идохом молитвенницы пред лицея Господа Вседержителя; и ныне мы блажим чуждих, и созидаются ecи творящий беззаконная, сопротивишася Богови и спасошася” (Мал.3,14–15). Итак, чтобы нам избежать неведения, которое служит главною причиною этого пагубнейшего заблуждения, мы должны прежде всего знать, в чем состоит истинное добро и в чем действительное зло. Если, мы определим то и другое не по ложному людскому понятию о них, а по смыслу Священного Писания, то мы не увлечемся заблуждением неверующих людей.

Глава 3. О трояких предметах в этом мире: зле, добре и среднем

Все, что есть в этом мире, бывает троякого рода, то есть добро, зло и среднее. Итак, мы должны знать, что собственно добро, зло и что среднее, чтобы вера наша, утвержденная на истин¬ном знании, пребывала непоколебимою во всех искушениях. Во всем, что собственно касается человека, главным образом должно почитать одну только душевную добродетель, которая, приводя нас к Богу, посредством чистой веры, побуждает непрерывно прилепляться к сему неизменному благу. И напротив, злом должно называть один только грех, который, разлучая нас с Благим Богом, заставляет войти в общение с злым диаволом. Среднее между добром и злом есть то, что по воле и расположению человека может быть обращено в ту и другую сторону; таково, напри¬мер, богатство, власть, честь, телесная крепость, здоровье, красота, самая жизнь или смерть, бед¬ность, немощь плоти, обиды и тому подобное, что человек по свойству своему и расположению может употребить в добрую и худую сторону. Так и богатство часто может служить ко благу, по слову Апостола, который богатым в настоящем веке заповедует быть щедрыми, общительными, собирающими себе сокровище, долженствующее быть добрым основанием для будущего, чтобы достигнуть истинной жизни (см.: 1 Тим.6,17–19); и, по Евангелию, оно полезно тем, которые приобретают себе друзей богатством неправедным (то есть вещественным (см.: Лк. 16,9)). Но то же самое богатство обращается и в зло, как скоро собирается только для сбережения или для роскоши, а не употребляется в пользу нуждающихся. Также (то), что власть, честь, телесная крепость и здоровье составляют нечто среднее, безразличное, это легко доказывается тем, что многие из ветхозаветных святых, обладавшие этими благами, то есть имевшие и великие богатства, и высокие достоинства, и крепость телесную, были, как известно, угодны и Богу. Напротив того, употребившие во зло эти блага и обратившие их на служение своему нечестию, были по заслугам наказаны или погублены, о чем часто повествуют книги Царств. Что самая жизнь и смерть есть вечно среднее, это ясно показывает рождение святого Иоанна или Иуды. Ибо жизнь одного сама по себе столько была благотворна, что рождение его доставило радость и другим, как говорится в Евангелии: “и мнози о рождестве его возрадуются” (Лк. 1, 14); между тем о жизни другого сказано: “добро бы было ему, аще не бы родился человек той” (Мф.26, 24). О смерти Иоанна и всех святых говорится: “честна пред Господем смерть преподобных Его” (Пс. 115, 6); а о смерти Иуды и подобных ему: “смерть грешников люта” (Пс. 33, 22). Сколько иногда бывает полезна и немощь плоти, это доказывается блаженством Лазаря, покрытого струпами. Поелику Священное Писание не упоминает ни о каких других заслугах его добродетелей, то это значит, что он заслужил блаженнейшую участь успокоения на лоне Авраама одним тем, что с величайшим терпением переносил нищету и телесную немощь (см.:Лк.16,20–25). Нищета, гонения, обиды обыкновенно почитаются злом, но сколь они полезны и необходимы, это ясно доказывается тем, что святые мужи не только никогда не старались избегать их, но еще со всею ревностию желали их или со всею твердостию переносили, чрез что сделались друзьями Божиими и получили награды Вечной Жизни, как говорит святой Апостол: “темже благоволю в немощех, в досаж-дениих, в бедах, во изгнаниих, в теснотах по Христе: егда бо немощствую, тогда силен есмь… сила бо в немощи совершается “(ср.:2Кор. 12, 10,9). Итак, ни великие богатства сего мира, ни власть, ни отличия, сколько бы кто ни превозносился ими, не могут почесться существенным благом, которое заключается в одних добродетелях; они суть нечто среднее между благом и злом; ибо как для праведных и правильно употребляющих их по нужде они бывают полезны и пригодны (поелику подают случай к добрым делам и приносят плоды для Вечной Жизни), так, с другой стороны, для тех, которые во зло употребляют их, они бывают бесполезны и вредны, служа поводом к греху и смерти.

Глава 4. Зло никому не может быть причинено неизбежно другим

Твердо помня сие разделение и зная, что нет блага, кроме одной добродетели, проистекающей из страха и любви к Богу, и что нет зла, кроме одного греха и удаления от Бога, теперь тщательно исследуем, позволял ли Бог когда-нибудь Себе Самому или другому кому-либо подвергать святых Своих этому злу. Без сомнения, ты никак и никогда не найдешь такого случая. Ибо как скоро кто не хотел сам предаться греху и старался противиться сему злу, то другой никогда не мог подвергнуть его оному; подвергался же только тот, кто сам допускал к себе это зло, по невнимательности своего сердца и растлению воли. Когда и диавол хотел подвергнуть сему греховному злу блаженного Иова, употребив для сего все хитрые средства своей злобы, то есть не только лишил его всего имущества и поразил тяжкою и неожиданною скорбию, умертвив семь сынов его, но и самого покрыл от ног до головы несносно мучительными ранами, — и диавол никак не мог запятнать его грехом; поелику он непоколебимо противостоял всем его искушениям и не изъявил ни малейшего согласия на богохульство”.

Глава 5. Возражение: “Как же о Боге говорится, что Он творит зло?”

Герман: “В Священном Писании мы неоднократно читаем, что Бог причиняет людям или наводит на них зло. Так, например: “яко несть Бог разве Мене: Аз Господь Бог, и несть еще. Аз устроивши свет и сотворивши тму, творяй мир и зиждяй злая” (Ис.45, 6–7); и в другом месте: “или будет зло во граде, еже Господь не сотвори?” (Ам.3, 6)”.

Глава 6. Ответ на предложенный вопрос

Феодор: “Священное Писание слово зло иногда полагает в значении озлоблений, не пото¬му, чтобы они в существе своем были зло, но потому, что приемлются за зло чувством тех, коим с пользою причиняются. Божественная мудрость, вступая в рассуждение с людьми, по необходимости должна употреблять слова и страсти человеческие. Сечение или прижигание, нежно производимое врачом для исцеления гнилых и заразительных ран, почитают для себя злом те люди, коим нужно переносить оное. И коню неприятно пришпоривание, и грешнику исправле¬ние. Всякое учение для тех, коим преподается, сперва кажется горьким, как говорит Апостол: “всякое наказание в настоящее время не мнится радость быти, но печаль: последи же плод мирен наученым тем воздает правды”. И еще: “егоже любит Господь, наказуем: биет же всякаго сына, егоже приемлет… Который бо есть сын, егоже не наказуем отец?” (ср.: Евр.12, 11, 6–7). Таким образом, слово зло полагается иногда в значении скорбей, как в следующем изречении: “и раскаяся Бог о зле, еже глаголаше сомворити им, и не сотвори” (Иона. 3,10). И в другом месте: “яко милостив Ты ecи, Господи, и щедр, долготерпелив и многомилостив, и каяйся о злобах” (Иона. 4, 2), то есть о напастях и бедствиях, которые вынужден бываешь наводить на нас за грехи наши. Другой Пророк, зная, что эти бедствия для некоторых бывают полезны, не из враждебного к ним чувства, но из желания им спасения, так молитвенно взывает к Богу: “приложи им зла, Господи, приложи зла славным земли” (Ис. 26, 15). И Сам Господь говорит: “се, Аз наведу на них злая” (Иер.11, 11), то есть скорби и опустошение, чтобы настоящим спасительным наказанием заставить их обратиться и прибегнуть ко Мне, Коего они презрели в своем счастии. Посему мы не можем признать бедствия существенным злом: ибо многим они споспешествуют ко благу и служат источником вечных радостей. Таким образом (обратимся к предложенному вопросу), все, что ни делают к озлоблению нашему враги наши или кто бы то ни был другой, не должно быть почитаемо злом; ибо сии озлобления не тем бывают, чем считает их причиняющий оные в раздражении сердца, но чем признает их чувство переносящего. Следовательно, если нанесена будет и смерть святому мужу, не должно думать, чтобы этим нанесено было ему действительное зло, а только нечто среднее, что для грешника хотя и составляет зло, но для праведника покой и избавление от зол. “Смерть бо мужу праведному покой, егоже путь сокровен есть” (Иов. 3, 23). Муж праведный чрез смерть ничего не теряет и ничего особенного не терпит, но что должно было приключиться ему по требованию природы, тому он подвергается по злобе врага не без награды в Вечной Жизни, и тот долг, который по непременному закону каждый должен отдать смерти, он отдает, приобретая притом обильнейший плод за свое страдание и мзду великого воздаяния”.