Дивное слово философа Феодора Продрома о том, как честные вериги святого первоверховного апостола Петра были перенесены в Константинополь из древнего Рима

 Велик апостол Петр, да и кем иным может быть верхов­ная глава и оплот всех учеников Христовых? Поистине ве­лик апостол Петр, и трудно по достоинству восхвалить его человеческим языком. Так и я, недостойный и нечистый, никогда бы не смог дерзнуть составить слово похвалы апос­толу Петру и его чудесам, если бы он сам не воодушевил ме­ня, явившись в видении. Я был весьма напуган, и колебал­ся, будучи не в силах дерзнуть совершить такой подвиг. По­скольку же от видения того я как бы получил силу, потому ныне и дерзаю рассказать вам о веригах апостола, и о том, как они были перенесены из Ветхого Рима в Новый, то есть в сей царствующий град. Как говорит Григорий Богослов, хо­рошо немного выказать свой отказ от составления слова по причине немощи, но потом снова с готовностью прибегнуть к апостолу, позвавшему меня силой Призвавшего.

 Итак, кем был по рождению, судьбе и ремеслу сей ве­ликий и первоверховный апостол Петр? Он был иудеем, бедным рыбаком, которого призвал стать Своим учеником Иисус Христос. И он тотчас же оставил все и последовал за призвавшим его Иисусом, став, как я полагаю, приме­ром и образцом совершенного отречения от мира для тех, кто переходит от соленого и горького моря грехов и сетей диавольских к сладости и простоте Святого Евангелия. Излишне рассказывать какую ревность и какую горячую любовь к учению Христову имел апостол Петр, и какими дарованиями обладал, благодаря чему и был предпочтен прочим апостолам. Вместо прежнего своего имени Кифа, он был назван Петром, сподобившись услышать от Господа, что он является непоколебимым камнем Церкви, и что ему доверены ключи Царства Небесного и духовное попечение о словесных овцах Христовых.

О, сколько можно было бы рассказать об апостоле Петре, но я по собственной воле обхожу эти собы­тия по причине краткости.

Я умалчиваю о прочих чудесах, о ко­торых повествует божественный Климент, ученик и преем­ник Петра, потому что, если я захочу перечислить все подви­ги святого и поведать о них в точности, то мне не хватит не только дня, но и целого века.

 Итак, если вам покажется это справедливым, в настоя­щее время мы все это оставим и расскажем об этом в другом слове.

Можно сказать, что мы перенесем эти честные вериги Петра из ветхого Рима в но­вый, царствующий.

 Если после спасительных для мира страданий и смерти Спасителя нашего Иисуса Христа, "нашего ради спасения", мертвое тело Его испросил у Пилата благообразный Иосиф, благоговейно снявший Его со Креста, который помазал Его миром, завернул в чистый саван и положил во гроб, то те­ло первоверховного апостола, после его смерти на кресте го­ловою вниз, у правителя Нерона для погребения никто не спрашивал. Несколько благочестивых христиан, увидев, что тело оставлено без присмотра, тайно взяли его и, положив в плетеный короб, похоронили, из-за боязни, как я думаю, ды­шавших желанием убийства бесчеловечных идолопоклон­ников. Христиане опасались, что они могут бросить останки апостола либо в огонь, либо в море, и верующие христиане лишились бы тогда великого сокровища. До времени земля в своих недрах укрывала мощи апостола сокрытыми, по­скольку тот, которого Учитель назвал Петром, был камнем, на котором Он построил Свою Церковь. Следовательно, соглас­но правилам строительства, основание постройке полагают в земле, и апостолу, как основанию, должно было сначала лечь в землю. Но однажды возникла необходимость, чтобы этот медоточивый источник потек из земли, и на поверх­ность ее вышла манна, подобная той древней манне, кото­рая сходила с неба в пустыню во времена Моисея. Рим был почтен апостолом Петром намного более Палестины, потому что эта земля не источала мед, как Палестина, но исторгала манну из сокровенных своих глубин. И вот снова появляет­ся на земле прежде сокрытое, и посредством землетрясения изводит из земли мощи апостола, когда немного успокои­лась брань идолопоклонников. И снова засиял миру первопроповедник Евангелия, и совосстал Христу, с Которым был соединен смертью (см. Рим 6: 4-10).

 Так как Учитель уподобил его пшенице, как видно из Свя­того Евангелия, когда Христос говорит: «се, сатана просил, чтобы сеять вас как пшеницу» (Лк. 22: 31), то апостол и при­емлет свойства пшеницы; так же как зерно, которое, упав в землю и будучи сокрыто в земле, умирает, и таким образом приносит плод в тысячу и много тысяч крат. Подражая Учи­телю Своему, из страха перед Иродом и идолопоклонниками, он ищет убежища в земле, как бы в некоем Египте, а после гибели гонителей снова идет на горы Галилейские. Как Учи­тель его из страха перед Иродом ушел в Египет, а после его смерти снова вернулся в Назарет Галилейский, так и апостол из страха перед идолопоклонниками сокрылся в подземных частях земли, а после гибели гонителей снова вернулся на землю. Но перейдем к нашей теме. Когда прекратились гоне­ния и воцарился Константин Великий, верующие вынули из гроба мощи первоверховного апостола и построили во имя его великолепный храм, в верхней части которого возвели свод­чатую кафедру, наподобие некоего алтаря, куда нельзя было входить, а внутри поставили трон, на котором и помести­ли святые мощи, показывая, как я думаю, с помощью тро­на и кафедры следующее. Во-первых, что сидящий на троне жив во Христе, хотя по законам человеческого естества умер, а во-вторых, что именно он, на будущем всемирном Суде, бу­дет восседать на первом из двенадцати апостольских тронов и судить двенадцать колен Израилевых. Галилеянам, кото­рые во время Вознесения дивились плотскому восхождению на Небеса Владыки Христа, небесные Ангельские силы гово­рили: "Мужи Галилейские! что вы стоите и смотрите на небо» (Деян.1:11), как Иисус восходит? Что вы дивитесь ново­му и чудному восхождению, видя тело невесомое, поднима­ющееся ввысь? С этим телом, которое ныне восходит, Он сно­ва придет судить весь мир". А предстоящим римлянам, кото­рые удивлялись, что на троне находятся мощи апостола, как мне кажется, римские архиереи говорили: "Мужи римляне, что вы стоите, дивясь сей апостольской кафедре? В этом же образе, восседая на троне не сооруженном, не созданном ру­кою человека, апостол будет судить народ Иудейский".

 Кафедра, приявшая мощи апостола, и престол, на кото­ром, подобно живому, восседали святые мощи в подтверж­дение слова Господа: «верующий в Меня, если и умрет, ожи­вет» (Ин. 11: 25), не были ограждены льняными или другими завесами, подобно тому как оградил Веселеил святилище древней скинии, но были надежно закрыты двойными две­рями. И если остальная часть храма была открыта для всех, то это святилище открывали только три раза в год для по­клонения святым мощам. Все римляне почитали мощи апо­стола, любовь к ним усилилась из-за редкой возможности их лицезрения, а также из-за того, что святые мощи были укра­шены всевозможными драгоценностями. Поэтому хранить святые мощи решили за двойными дверями, под замками, чтобы оградить их от воров, святотатцев и расхитителей могил. Ибо подошвы обуви святого были из чистого золота, а сверху обувь украшали светлые жемчуга и драгоценные камни. Одежда апостола была расшита золотом и тоже укра­шена жемчугами. Бедный рыбак после смерти был одет как царь, и тот, кто не знал, где найти дидрахму, чтобы запла­тить сборщику налогов, теперь лежал весь в золоте. Апостол при жизни имел власть только над галькой, что рассыпана по берегу моря, а теперь был облачен в одежду, расшитую жемчугом, и поистине был прекрасен тот, кто благовествовал миру мир и блага, согласно слову пророка Исайи: «Как прекрасны на горах ноги благовестника, возвещающего мир» (Ис. 52: 7).

 В то время когда мощи апостола, украшенные таким об­разом, хранились со всевозможными предосторожностями в святилище, божественные вериги апостола обретались вне храма. Они всегда были на виду и им мог поклониться каж­дый в любое время, и бывали от них различные чудеса тем, кто просил с верою. Премудрость Духа такова, что уловляет софиста злобы, диавола, в его собственные сети и низвергает его в ров, который сам же он и выкопал, и умерщвляется он своим же мечом, подобно тому, как Давид убил Голиафа. За­мыслил сатана Крест как смертоносное орудие против Гос­пода нашего Иисуса Христа, но ошибся несчастный, потому что Крест оказался орудием нашего спасения, а для него самого орудием погибели. То же самое он испытал и когда ковал вериги в качестве орудия мучения для апостола Пет­ра. Но не знал жалкий, что сделал орудие чудотворений, от которого произойдут бесчисленные исцеления верующих.

 Много чудес сотворил первоверховный с помощью этих вериг, множество дивных чудес произошло от них. Нам же достаточно поведать только о том чуде, которое более других показывает неизреченную их силу. Эти вериги исцеляют не только телесные болезни, но ими прощаются и разрешаются грехи, что уж совсем невероятно.

 В то время пришел к тогдашнему Папе, мужу дивному и премудрому в вещах Божественных, некий христианин, ко­торый исповедал ему великие и смертные грехи. Со многими слезами он просил у него прощение. Папа с радостью при­нял исповедание и покаяние и дал ему правило, которое тот должен был совершать. Разрешение же грехов Папа оставил во власти первоверховного. Потому он повелел связать вери­гами апостола руки, ноги и все тело раскаявшегося, и так он должен был семь раз проползти по храму, а в конце подойти к святилищу, где находились святые мощи, и биться голо­вой о закрытые двери. Если двери откроются сами собой, то это чудо и будет признаком прощения его грехов. Если же не откроются, тогда грешник оставался бы под данной ему епитимией. Христианин сделал, как повелел ему папа и стал биться лбом о двери святилища, призывая на помощь апостола. О скорый на сострадание первоверховный апос­тол Христов Петре! Ты в тот же час сломал печать, открыл замки, открыл двери и ввел внутрь связанного, избавив его от уз верижных, разрешил от грехов и возвратил его в дом в радости и веселии. Если тебе были доверены Христом ключи от Царствия Небесного, и ты открываешь его, когда хочешь и кому хочешь, что странного в том, что двери теперешнего святилища ты по справедливости затворяешь для недостой­ных и отверзаешь для тех, кто очистил себя подобающим покаянием? И теперь то, что Папа, движимый Богом, велел делать тому христианину, стало нерушимым законом, для Пап - образом действия, а для тех христиан, кто исповедо­вался, способом узнать, прощены ли им грехи.

 Вот так и вы должны хорошенько внимать умом повество­ванию, потому что далее я расскажу вам приятнейшую ис­торию. Когда весть об этом чуде распространилась по всем странам, что лежат вокруг Рима, другой христианин, быв­ший некогда богатым купцом и перевозивший товар морем, а потом ставший последним бедняком, потому что море по­глотило весь его товар, ибо таково свойство золота - быстро обогащать и так же быстро делать нищим. Итак, тот христи­анин, о котором я сказал, неоднократно попадавший в бурю на море и едва спасшийся, испытал другую бурю - помыш­лений, по причине забот о хлебе насущном. Он нигде не мог заработать на хлеб, - ни себе, ни тем более своей семье. Он придумывал разные способы заработка, но у него ничего не получалось. В конце концов, он вспомнил о веригах апос­тола и о том чуде, которое произошло. Мысленно он пред­ставил мощи первоверховного апостола, те драгоценные одежды, которые были на нем, золотые подошвы обуви и отделку жемчугом верха. Мысленно обращаясь к апостолу и проливая слезы в молитве, он беззвучно беседовал с ним, прося скорее движением сердца, чем звуком губ: