Том-7
29 декабря
К Игумении Феоф<ании> я написал.
№ 30
На этой почте, Душа моя, друг мой, бесценный Игнатий, послал я тебе письмо; эту записочку пишу для того, чтоб иметь истинную, сердечную приятность написать тебе несколько строк, — поручить тебе, чтоб приложенное при сем письмо ты доставил добрейшей Баронессе (ответ ее перешли через Д<аниила> Петровича — не иначе) — наконец, чтоб назвать тебя тем, что ты есть: Душа моя, друг мой, бесценный Игнатий.
Христос с тобою.
Арх<имандрит> Игнатий.
8 января
№ 31
Бесценнейший друг мой Отец Игнатий!
При сем препровождаю к тебе письма к Анне Александровне и к скорбящей матери — Софии Григорьевне, также копию с рапорта моего Высокопреосвященнейшему — для хранения при делах монастырских. Здоровье мое лучше и лучше, а бережливости и осторожности требует больше и больше. Все тело очищается, начиная с глаз; выходит временем по местам испарина, весьма клейкая. Письменные занятия ограничиваются писанием подобных сему кратких записочек; чтением почти вовсе не занимаюсь — какой-нибудь коротенький часок в день. Остальное все время пожирается болезненностию и тою передрягою, тем брожением, которыми сопровождается действие лекарства. Чувствую благодетельное изменение во всем теле, укрепление и необыкновенное нерв. Думаю продолжать лекарство (сассапарель в смешении с геморроидальным набором, настоянные на вине) до тех пор, пока не изгонятся боли совершенно из всех членов.
Призывающий на тебя и на все братство благословение Божие, желающий вам всех благ
недостойный Арх<имандрит> Игнатий.
1848 года 7 января
№ 32
Бесценный Игнатий!
Мое здоровье час от часу лучше и лучше.
Кризис продолжается; большую часть времени лежу, лишенный способности даже читать. Впрочем, лежу меньше, нежели в декабре. На неделе посетил меня впервые врач, по просьбе некоторых моих знакомых, друг их дома, человек молодой и, как видится, благонамеренный. Поверив весь процесс моего лечения, он сказал: «Самый рациональный и основательный образ лечения, который должен увенчаться, судя по настоящему ходу, полным успехом. Только надо очень беречься!» Братство здешнее к нам чрезвычайно расположилось, и местечко здешнее — прекрасное! Прездоровое, преуединенное, премилое. Трудно сыскать монастырь с такими монашескими удобствами! Жить бы тут нашему обществу, нравственно страдающему в Сергиевой Пустыни, шумной, окруженной всеми соблазнами.
Христос с тобою.