В заключении разговора об этой притче стоит обратить внимание на реакцию старшего сына. Старший сын, который никогда не уходил от отца, всегда был ему верен, придя, узнал, по какому поводу пир, и не захотел войти в дом. Ему стало обидно, что он переносил тяготы зноя и стужи, работая на отца, и никогда отец не оказал ему такого внимания.

Согласно очень распространенному толкованию святых отцов, старший сын – иудеи, младший – язычники.

Кто ближе, кто дороже Богу? Человек какого происхождения? Оказывается – любого. Критерий находится не в прошлом, а в настоящем. Что бы ни было в прошлом человека, если сейчас он принимает Сына Божия, если сейчас он обращается ко Христу, к нему самому приложимы слова Евангелия: «Вы уже не рабы, но сыновья».

Притча о добром самарянине по-своему продолжает эту тему.

Она рассказывается для пояснения, кто же является тем «ближним», о любви к которому говорит библейская заповедь.

Евангельский эпизод, в контексте которого рассказывается эта причта такой: «И вот, один законник встал и, искушая Его, сказал: Учитель! Что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную? Он же сказал ему: в законе что написано? как читаешь? Он сказал в ответ: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею крепостию твоею, и всем разумением твоим, и ближнего твоего, как самого себя. Иисус сказал ему: правильно ты отвечал; так поступай, и будешь жить. Но он, желая оправдать себя, сказал Иисусу: а кто мой ближний? на это сказал Иисус: некоторый человек шел из Иерусалима в Иерихон...» (Лк. 10,25-30).

Итак, Христа спрашивает «законник», то есть благочестивый иудей, мирянин. Он не священник, но искренне старается изучить Закон и исполнить его. Того же самого он ожидает и от окружающих.

Христос же с каждым говорит на его языке: с рыбаками о рыбах; с крестьянами – о севе; с законником – о Писании. Вопрос, заданный им, весьма не прост. Дело в том, что в Законе насчитывались многие сотни конкретных и зачастую, вполне мелочных предписаний. Чтобы втиснуть реальную жизнь в этот кодекс, нужно было немало потрудиться. Ветхозаветный Закон регламентировал питание и труд, семейную жизнь и образ путешествия; в него входили как обрядовые нормы, так и элементарные принципы гигиены. Кроме того, на 278 положительных заповеданий (предписывающих так-то и так-то делать то-то) приходилось 365 запретов, запрещавших определенные действия. В силу преобладания в иудейском Законе негативных, запрещающих положений, жизнь человека, стремящегося жить благочестиво, ко времени Христа превратилась в непрестанное тяжкое раздумье, как поступить, не нарушив какую-либо заповедь или ее толкование «старцами».

Выход из бесконечного лабиринта законнических толкований Христос дал в Своей проповеди. Если Ветхий Завет говорил «делай» или «не делай», то Новый Завет говорит: «Будь». «Будьте совершенны, как совершенен Отец ваш Небесный» (Мф. 5,48). Все евангельские заповеди блаженств говорят именно о внутреннем устроении сердца, а не о внешнем распорядке действия («Блаженны нищие духом,... плачущие,... алчущие и жаждущие правды,... милостивые,... миротворцы,... гонимые правды ради). Позднее апостол Павел, сам бывший некогда учеником израильских законников, скажет: «Чистому все чисто... Все мне позволено, но не все полезно» (см.: Тит. 1,15: 1 Кор. 6,12). А еще через пять веков блаженный Августин найдет слова для выражения полноты евангельской этики: «Люби Бога и делай, что хочешь».

Во времена же земной жизни Иисуса Христа к Нему вновь и вновь подходили с вопросом: «Учитель, скажи: какая заповедь наибольшая в Законе?» (Мф. 22,36). По сути, этот вопрос задает и тот законник, ради которого была рассказана притча о добром самарянине. Его вопрос: «Что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную», – самый важный религиозный вопрос. Собственно, он и составляет суть религии. Ведь религия – это не рассказ о Боге; это такой образ жизни и действий, который приводит человека к вечной жизни, помогает ему преодолеть пропасть смертиxci. Тот же самый вопрос задает Христу и богатый юноша (Мф. 19,16), но задает его искренне – и потому получает от Спасителя приглашение стать апостолом: «Приходи и следуй за Мной». Сама по себе постановка вопроса и юношей, и законником, чрезвычайно верна: не что мне прочитать, чтобы наследовать жизнь вечную, не что мне узнать, но – «что мне делать».

От Евангелистов (и тем более от Христа) не укрылось, что законник подошел «искушая». Насколько можно понять, искушение состояло в том, что Христу предлагали обычную логическую ловушку (подобную тем, что неоднократно встречаются в Евангелиях – вспомним вопрос о подати кесарю или о женщине, взятой в прелюбодеянии).

Если Христос ответит на самый важный вопрос религиозной жизни, не упоминая Закона, минуя его или изменяя его – это даст повод поднять народное возмущение против «кощунника». Слова Христа, сказанные Им в начале Его проповеди: «Не нарушить пришел Я закон, но исполнить», – тем самым оказались бы просто словами.

Но если Христос будет говорить строго в рамках Закона – то станет как бы излишним и непонятным Его собственное присутствие в Израиле.

Таким образом, Его проповедь о Себе Самом и об уникальности Своего служения будет опровергнута Его же собственными словами. Ибо, если спасение – от закона и через простое исполнение дел закона, то Христос напрасно пришел.