Не все боятся смерти. Люди умирают по-разному. Смерть может быть легкой, но может быть и очень трудной. Архиепископ Херсонский и Таврический Иннокентий, описывая смерть праведников и грешников, подчеркивает это различие. Вот его слова: «Тихая и непостыдная кончина есть такое благо, к достижению коего можно отказаться от многих удовольствий жизни. Но тот, кто работает греху и служит страстям, должен знать заранее, что если он не исправится, то сие благо для него потеряно; что под конец жизни, при разлуке души с телом, его ожидают не покой и услаждение, а скорбь и муки. Смерть грешников люта, говорит слово Божие». Он продолжает: «Те, кто были при кончине людей праведных, видели, что они не умирают, а как бы засыпают и отходят с миром куда-то от нас. Наоборот, смерть грешников мучительна».

У праведника есть вера и надежда, у грешника, наоборот, страх и отчаяние; он к смерти не готов, и когда она вдруг оказывается близкой, он поражен ужасом, малодушием и отчаянием.

Даже у самой грани нам не дано знать Божьего определения, но многие могут предчувствовать его и свою будущую судьбу, и это предчувствие делает переход легким и радостным или трудным и страшным.

Часто хорошо умирали крестьяне, растившие хлеб на своей земле. Они трудились, помогали другим, выращивали хороших детей и не позволили сбить себя с толку разными безбожными философиями. Грешили, конечно, но каялись и старались не повторять. У них было ощущение жизни, прожитой не зря. Они свое дело на земле сделали и отходили легко.

Часто хорошо умирали ученые, отдавшие свою жизнь науке, а не поискам наслаждений.

Люди хорошей жизни, трудившиеся и заботившиеся о других, умирают мирно и, чувствуя приближение смерти, не страшатся, а принимают ее спокойно.

Отцы Церкви учат, что «совершенное чувство смерти свободно от страха». В «Вестнике Русского христианского движения» (№ 144, 1985) есть статья христианского философа О. Матта эль Мескина. Он пишет: «Первым и определенным знаком того, что жизнь Божия начала действовать в нас, будет наша свобода от ощущения смерти и ее страха. Человек, живущий в Боге, испытывает глубокое чувство, что он сильнее смерти, что он вышел из ее тисков. Даже умирая, он не будет ощущать этого; напротив, в нем будет сильное чувство непрекращающейся жизни в Боге».

В третьей главе мы упоминали, что отец Сергий Булгаков пережил эпизод временной смерти во время операции рака горла. Позже он описал свои переживания в «Автобиографических записках». Мы цитируем их по книге Л. А. Зандера «Бог и Мир» (ИМ КА-Пресс, Париж. 1948)

«После страшной муки адского горения, которое было «как бы хождением по мытарствам, в котором вскрывались жгучие раны души»... прохлада и утешение проникли вдруг в огненную пещь моего сердца... Я вдруг почувствовал, как ничто не отделяет меня от Господа, ибо я искуплен Господом... Небесная, невыразимая на человеческом языке радость исполнила все мое существо... И в тот же миг я почувствовал, как... все, связанное любовью и заботой с сердцем моим... все мои любимые... от меня отделились, куда-то отошли, я умер и оказался за гранью этого мира. Во мне все светилось особенной радостью. Явилось сознание, что живы и близки одинаково все – и живые, и умершие. Я всех духовно чувствовал с собою... вызывал к себе, как бы ощупывая, духовно лобызал давно, давно умерших, так же как и живых, и была для меня также свобода от чувства места... Надо всем же царило присутствие Божие. Навсегда я познал, что есть только Бог и милость Его, что жить надо только для Бога, любить только Бога, искать только Царствия Божия...» (с. 35).

Таково было это откровение смерти, от которого Господь вернул отца Сергия к жизни, «как новорожденного, потому что в моей жизни произошел перерыв, потому что через нее прошла освобождающая рука смерти» (с. 35).

Церковь часто называет уход праведников из земной жизни не смертью, а успением, показывая этим его мир и покой. А теперь мы знаем, что это не смерть личности и не сон, а мирный и счастливый переход в загробное существование.

Смерть людей озлобленных и нераскаянных, преследовавших Бога и ближних, бывала очень трудной. Они умирали в отчаянии и ужасе; иногда в самое время перехода они видели в загробном мире разных гадов и страшные фигуры, ожидавшие их. Об этом сообщают и христианские писатели (в их числе отец Серафим Роуз), и ученые (в их числе Елизавета Кюблер-Росс).

Человек, растративший свою жизнь на поиски материальных благ, почета и удовольствий, не думавший ни о Боге, ни о собственной душе, счастья не достигает. Вокруг него пустота; нет никого, кто по-настоящему любил бы его. А подумать о том, что ждет его впереди, – страшно.

У таких людей бывают ужасные видения. Вот что написано в одной из христианских книг: «Перед кончиною завеса, скрывающая невидимый мир, приподнимается уже рукою смерти, и умирающий видит то, что незримо для всех прочих, окружающих его. Праведные, уходящие с миром, видят хорошее, светлое и обретают мир и покой душевный... иногда при умирании праведников бывает свет, аромат, воспринимаемые всеми присутствующими... А что увидит нераскаянный грешник? Что может предстать ему из духовного мира, кроме духов злобы, с которыми он при жизни вошел в невидимое, но тесное содружество? И сейчас они встретят его, чтобы взять то, что принадлежит им, в свое всегдашнее общество, в тьму кромешную».