«Вот я сам испытаю, какой он прозорливый",— сказал насмешливо брат. Он оделся в бедную одежду и идет к митрополиту.

«Помогите на погорельщика»,— попросил он плаксиво, обращаясь к митрополиту. Тот вынес ему пакет: «Вот вам на сгоревшее имение».

Торжествуя и смеясь, брат рассказывал сестре, как он обманул митрополита Филарета, когда вдруг принесли телеграмму, в которой говорилось, что от возникшего пожара сгорело имение брата в таком-то селе. Он был поражен. Но еще больше он поразился тому, что сумма ущерба от сгоревшего имения совпадала с той, которая была в пакете, данном ему митрополитом Филаретом.

***

Один неверующий доктор хотел увидеть знамение Божие. Жена его говорила ему о Боге и предупреждала, что знамение может быть страшно.

Как-то прибежал к доктору старик сосед. «Доктор, спасите моего внучка, он задыхается!» — «Ни за что на свете. Ты меня обобрал, негодяй, обманул, а теперь просишь спасти внучка? Вон отсюда, уходи»,— и доктор захлопнул дверь.

В комнате на стене висела гравюра, изображающая Христа, внизу — подпись: «Любите врагов ваших, добро творите ненавидящим вас». Взор доктора упал на гравюру. Где же Христос? Нет Христа. Нет на гравюре Христа! Только слова остались: «Любите врагов ваших...»

«Я с ума схожу, лишился рассудка. А, может быть, это — знамение? Жена говорила, что оно страшно. Любите врагов ваших... Не помните зла... А старик, ребенок?..» Доктор быстро собрался и пошел в соседский дом. Он застал ужасную обстановку. Женщина держала на руках мальчика, который задыхался от дифтерита. Старик, безнадежно опустив руки, сидел на лавке в углу. Увидя доктора, мать радостно вскрикнула: «Боже милостивый, мой ребенок будет спасен!»

...Операция прошла успешно, ребенок стал дышать свободно. Старик упал на колени. Доктор же быстро оделся и вышел. На душе было спокойно и светло. Вот он входит в свою комнату, бросает взгляд на гравюру: Иисус Христос на прежнем месте — в центре картины...

***

Преступный сын несчастной матери осужден на смертную казнь. Мать скорбит, что погибает его душа без покаяния, без причастия, без исповеди, от которой он отказался перед казнью.

«Зачем мне священник, все равно подыхать»,— сказал преступник.

Мать пришла к знакомому тюремному начальнику и упросила его отнести в смертную камеру сына маленький узелок. Отдавая узелок, мать про себя думала: «Он узнает Ее. Перед Ней в детстве он молился, он так любил Ее». А вслух сказала: «Когда все будет кончено, я приду».

...В камере смертников на земляном полу вниз лицом лежит юноша. Он забылся тяжелым сном, страшный кошмар сдавил его душу... Тихо открылась дверь. Вошел тюремный страж. Развязав узелок, он вынул небольшую икону Божией Матери, поставил ее на стол, засветил свечку. Просфорочку вынул, в пузыречке святую воду, все положил на стол и так же тихо вышел.

Юноша очнулся, поднял голову. В слабом луче света грустный и кроткий лик Богоматери смотрел прямо в его душу. Чем-то знакомым, родным повеяло от иконы, молнией мелькнули в душе образы маленькой детской, родимой матери и теплой материнской любви. Мать вспомнила о нем!

Дрогнуло жестокое сердце преступника. Он потянулся к родной иконе, дрожащими руками взял ее, прижал к груди и зарыдал... «Пошли христианскую кончину, о Матерь Божия!» Не отрывая икону от груди, он принял часть просфоры, запил святой водой и от наплыва чувств глубокого раскаяния и сожаления о прошлом потерял сознание и упал на пол...

В храме перед образом Владычицы молилась мать. Вдруг она почувствовала, что кто-то стоит около нее. Повернулась — сын смотрел ей в глаза.

«Спасибо, мама, ты все мне простила, я теперь свободен».

Когда в назначенный час пришли за юношей, чтобы вести его на казнь, он лежал на полу, безжизненный и холодный, крепко прижимая к груди святую икону.