Он самоотверженно и бесстрашно трудился. ---------------------- * Святая равноап. кн. Ольга родилась в с. Выбуты, недалеко от Пскова, и происходила из династии князей Изборских.   76   Сусанна Валова[46], ставшая в это время его духовным чадом, так пишет о нем в своих воспоминаниях: «В те времена креститься было опасно.

Записывались паспортные данные и крещаемых, и родителей, и восприемников. А потом о состоявшемся крещении сообщалось по месту работы или учебы, что имело определенные последствия, вплоть до увольнения. Но мне не раз приходилось заставать отца Иоанна крестившим целые семейства в своей комнате в коммуналке. Вся мебель сдвинута, посреди комнаты стоит купель, а вокруг нее ходят человек шесть во главе с отцом Иоанном, воспевающим «Елицы во Христа крестистеся…» По тем временам это был подвиг мужества и веры.

В один из приездов, где-то в ноябре-декабре, погода жуткая: ветрище холодный, темень непроглядная, с неба сыплет косой дождь. Город-то провинциальный, освещение только по центральным улицам. Дело к ночи. Звонок. И в комнату входит пожилая женщина, вся мокрая: «Батюшка, помогите! Дочь родила двойню, детишки чуть живы. Врачи говорят: не выживут.

Пошли, батюшка, скорее со мной, как бы не умерли некрещеными». Отец Иоанн немедленно одевается и идет в эту жуткую бездну… Через некоторое время спрашиваю: – Как ребятишки, которых Вы пошли темной ночью крестить? – Замечательно! Вчера мать приносила в храм причащать. Два богатыря – Игорь и Олег. Один на одной руке, другой – на другой у счастливой мамаши!

  77   Приезжаю. Обычная добрая встреча. Отец Всеволод, настоятель, «жалуется» на батюшку: «Посмотрите, Сусанна, в угол. Видите – икона. Несколько десятилетий висит тут в углу. Подумайте только: кто-то заказал молебен этим святым. В соборе их иконы не оказалось. Так отец Иоанн прибежал домой, взял лестницу, с трудом снял икону со стены и бегом в собор служить молебен.

Этого можно ждать только от отца Иоанна!» И опять «жалоба»: – Подумайте, привезли отцу Иоанну из Москвы теплое нижнее белье (в те годы – большой дефицит). Я порадовался за него. Пошли в очередной раз мыться – опять какие-то обноски одевает. – А где же белье?! – Да вот тут приходил один… И так всегда, и всю жизнь». Батюшка шутил, а время-то снова было нешуточное. Над ним начали сгущаться тучи. Письмо игумена Иоанна (Соколова)

о том, что батюшкину активность оценили и на него завели новое следственное дело, отправило иерея в дальнейшее странствие. Всего два года пришлось отцу Иоанну потрудиться в уделе Святой Троицы. Владыка не задержал его. Митрополиту было сделано от уполномоченного не одно замечание и предложение угомонить деятельного священника, а в интонациях уже звучала угроза.

И вновь изгнанник устремился к старцу в Москву, чтобы прояснить для себя волю Божию. Близкие, узнав, что отцу Иоанну надо искать новое пристанище, сделали попытку вернуть его на какой-либо столичный приход или хотя бы в Подмосковье. Дело было безнадежное, но любовь всегда надеется. После многих хлопот записались на прием к кому-то из «власть предержащих».

Но когда позвонили секретарю, чтобы уточнить время приема, услышали суровое: «Он не   78   прощен, а только помилован». В ответ на это отец Иоанн, показывая рукой на небо, неоднократно повторял: «Там бы быть прощеным». Напоминать о себе еще раз было опасно: Иоанн Крестьянкин - лишенец, и по законам тех лет он не мог жить в больших городах.

По благословению старца отец Иоанн едет в Рязань, где в это время служил знакомый ему архиерей владыка Николай (Чуфаров-ский)[47]. И рязанская глубинка надежно сокрыла изгнанника на 10 лет. Пять приходов за этот срок дали приют Божию страннику. Указы, продиктованные уполномоченным, смягчались припиской владыки:  «Переводится иерей Иоанн Крестьянкин на благо Церкви и на пользу дела».

В этой приписке, сделанной архиерейской рукой, просто и предельно ясно звучала воля Божия для отца Иоанна. Он шел по рязанской земле и приносил с собой на очередной сельский приход тихую внутреннюю радость о Господе, духовность и любовь к людям. На слезные же вопли обиженных переводом полюбившегося священника владыка Николай отвечал: «У вас он отогрел души, пусть и другим отогревает.

Вы увидели настоящего Божия священника, пусть и другие увидят». Властная государственная сила терпела поражение пред одним человеком, носителем Духа Божия. Бог торжествовал в этой неравной борьбе. Для христианской любви надо совсем немного времени, чтобы ее поняли и оценили. Все приходы, где послужил отец Иоанн, собрали ему духовных чад, сделав его многодетным духовным отцом.

Пользу от его странничества по Рязанщине получали не только храмы и люди, но и сам странник. Общение с простыми Божиими   людьми приоткрывало ему богатство русской души, Богом отмеченной. И он любил их так же, как орловских блаженных в детстве. Практические занятия в духовной академии жизни для него продолжались. Пять церквей, пять сельских приходов!

На каждом из них шлифовалась определенная черта его духовной сущности. Первый приход Троица-Пеленица в селе Ясаково48 стал для отца Иоанна прообразом монастырской жизни. И он, поняв особенности своего нового места служения, устремился в Глинскую пустынь. То, что он увидел, превзошло все ожидания. Живой духовный оазис, благоухающий ароматом Небесного Царства, и воинство его – монахи, на лицах которых лежала его светлая печать.