Сотворенная Богом "по образу Божию", душа не своя, а Божия. Она живет не от себя и не собой, а от Бога и Богом. Всю свою жизнь она почерплет "не из собственного своего естества, но от Самого Божества, от собственного Духа Его, от собственного света Его". Она получает от Бога "духовную пищу, и духовное питие, и небесные одеяния". Жизнь души — это не что иное, как "таинственное и неизреченное общение с небесным Царем". Метафизическая и непреходящая ценность души — в ее троичном богообразии, которым она простирается в над-ангельские высоты и возлетает превыше смерти, в бессмертие. В этом непреходящая и объективная ценность и самого познания. Оно истинно, непогрешимо и здраво, если возникает из богообразной сущности души, если ею живет и руководствуется. Не только возможность, но и самая действительность человеческого самопознания сосредоточивается в богообразии души. Кратчайший и самый надежный путь к истинному Богопознанию лежит через истинное самопознание. Святой Макарий это решительно утверждает в следующих словах: "Кто возмог познать достоинство души своей, тот может познать силу и тайны Божества".

"У души много составов, хотя она и одна". О четырех действиях души святой Макарий особо упоминает и называет их "самыми царственными силами души"; таковые суть: воля, совесть, ум и сила любви. Все части души составляют одно органическое целое, сохраняемое богообразной сущностью души. Каждая из этих частей находится в подчиненном положении к душе как единому целому и из ее троичного богообразия черпает свою творческую силу.

Ум (nous) — это "душевное око". Им душа провидит тайны Божества и тайны богозданной твари. "Престол Божества есть ум наш, и наоборот, престол ума — Божество", поэтому он как царь "управляет своей душой и телом". Богообразие ума соблюдает человеческую личность в единстве и содержит ее во свете Троичного Божества, вне Которого жизнь онтологически невозможна.

Воля своей сущностью коренится в богообразной природе души. Она свободна, ибо человека сотворил Бог, Который Сам свободен. Свобода воли заключается в свободе выбора между добром и злом. Богообразие души одинаково проявляется и в уме, и в воле. Лишь как единое целое душа является носителем полного богообразия; а каждая ее часть — выражение этого богообразия, поскольку с ней органически связана. Душа присутствует во всех частях человеческой личности; она — не только внутри в человеке, но и около человека (вне человека). Она облечена в тело, как в прекрасное одеяние. Тело — ее орудие.

Личность Адама до грехопадения представляла собой идельное, гармоничное целое, созидаемое и оживотворяемое троичным богообразием души. Личность обусловлена Божественной Троичностью; где ее нет, там нет и личности. Это богообразие и делало Адама безгрешным, "чистым от греха" и бесстрастным (apathes). Безгрешность и бесстрастие дают возможность к созиданию безгрешного и бесстрастного познания. Вся личность живет и действует богообразно. В каждой своей мысли, в каждом своем чувстве, в каждом своем действии она присутствует всем своим существом. Господь пребывает в ее ведении, в ее вере, в ее любви, в ее мудрости. У нее и ведение — добродетель, также как и вера, и любовь — добродетели "по образу Духа". Бог сотворил ее без порока; сотворил ее "по образу добродетели Духа". Для нее совершенно естественно и нормально — жить в добродетелях Святого Духа. Над всей ее жизнью царствует Бог с престола ее богообразного ума. Ее безгрешный ум растет к Богу из познания в познание как из добродетели в добродетель. Главный предмет ее безгрешного познания — это Бог и богозданная тварь. Божественное Слово делает ее способной к познанию горнего мира, с которым она пребывает в сродстве в силу своего богообразия, и физического мiра, которому она сродна посредством своего тела. На всех своих ступенях и жизнь, и познание человеческой личности до грехопадения были безгрешными, чистыми и богообразными.

II. Распад личности

1. Учение о грехе

До грехопадения целостность своей личности и гармонию всех ее физических и метафизических составов Адам сохранял через уподобление Богу своего существа: с помощью всей устремленной к Богу деятельности своего ума, своей воли, своего сердца и своего тела. Всю свою многообразную жизнь он формировал "по образу Божию". Он мыслил Богом, чувствовал Богом, действовал Богом, жил Богом; и тем самым становился совершенным человеком. Человек в нем Богом возрастал и совершался. Всегда будучи путеводим Богом, он пребывал вне опасности перестать быть человеком. Напротив, в нем было зримо идельное равновесие между Богом и человеком. Все в нем совершалось по некоему Богочеловеческому порядку и плану. Бог всегда на первом месте, а человек — на втором; Бог действует, человек со-действует. В этом Богочеловеческом синергизме проявлялось все смиренное, божественно смиренное величие личности Адама до грехопадения.Весь человек поврежден: от метафизической вершины своей души до физического основания своего тела. Святой Макарий глубоко чувствует весь переворот, вызванный грехом в человеке. Он видит в этом непосредственное вмешательство самого духа зла и уничтожения — сатаны. Грехом сатана воссел на престоле ума, сердца и тела Адама как на своем собственном престоле. Преступлением заповеди Божией душа обезобразила весь свой образ. "Адам, преступив заповедь, погиб двояко; потому что утратил, во-первых, чистое, прекрасное, по образу и подобию Божию созданное достояние природы своей, а во-вторых, самый образ, в котором, по обетованию, состояло все его небесное наследие". Преступлением заповеди Божией Адам утратил полноту своей жизни; перестал жить и начал влачить жалкое существование. Своим грехом, своими худыми мыслями и помыслами он "погиб для Бога". "Но, — добавляет святой Макарий, — не говорим, что человек всецело утратился, уничтожился и умер; он умер для Бога, живет же собственным своим естеством". Ибо что такое на самом деле грех? Это обезбоживание человека, изгнание Бога из человека. Грехом человек становится одиноким, оставляет Бога, живет не Богом, а собою, "собственным своим естеством (te idia physei ze)", — по точному определению святого Макария, очень четко устанавливающему природу греха. Грехом центр человеческой личности переносится из Творца в тварь, из Существа самобытного в существо несамобытное. Грех весь заключен в стремлении вытеснить Бога из всего человеческого существа, уничтожить все богообразное в человеке. Святой Макарий подчеркивает это, когда говорит, что грех объял все существо Адама. Грех стал атмосферой его жизни и его существа. С помощью греха человеком овладел сам отец греха — дьявол, и облекся в человека как в свою одежду. Человек грехом подпал не только под власть греха, но и под властительство дьявола. Ибо дьявол "осквернил и увлек к себе всего человека, душу и тело, и облек человека в человека ветхого, оскверненного, нечистого, богоборного, непокорного Божию закону, — в самый грех". С помощью греха дьявол облекся в душу человеческую. Поэтому душу можно назвать "телом лукавой тьмы". Ибо Адам, "преступил Божию заповедь и послушал лукавого змия, продал и уступил себя в собственность дьяволу".Грех Адама представляет собой неизмеримое падение, ниспадение со светлых высот ангельской безгрешности в мрачные пропасти дьявольской порочности. Поэтому падшего Адама жалеет Бог и оплакивает вся тварь: от Ангела до червя. Вместе с Адамом пал человек вообще, ибо в Адаме неким таинственным образом потенциально, а отчасти и реально, содержится то, что составляет физическую и метафизическую сущность человека и человечества. Святой Макарий глубоко чувствует многостороннюю вовлеченность существа Адама в существо всего человечества. Вселенскостью своего существа Адам присутствует во всем, чтчо именуется человеком. Каждое его действие неминуемо является вселенским, соборным. Поэтому и грех его носит вселенский характер и по содержанию, и по последствиям. С его падением — падает все человечество; с его преступлением — все человечество преступает границу богоданного закона и уклоняется в область беззакония; оно оставляет жизнь "по образу Бога" и заменяет ее жизнью "по образу лукавства". Преступив заповедь Божию, Адам принял в себя закваску зла, а через наследие и все его потомки стали общниками этой закваски. Некая сокровенная нечистота, некая всеобъемлющая тьма страстей вползла через преступление Адама во все человечество, в чистую природу человека, так что она помрачает и душу, и тело. Таинственно и неощутимо грех вплетается в естество человеческое, действует через его мысли и дела, через его чувства и хотения и становится собственным человеку, а человек становится собственным греху.В мистическую ткань личности Адама введены не только все люди, но и вся тварь. Он — некий вид живой мозаики, в которой сущностью своего бытия представлено каждое творение и в котором все они вкупе составляют один организм. От него зависит и жизнь, и смерть всех тварей. Когда он живет богообразной жизнью, живет вместе с ним и вся тварь; когда он в гармонии с Богом, в гармонии и вся тварь. Но точно так же когда он падает, с ним падает и вся тварь. Его грех становится грехом всей совокупной твари; его боль становится ее болью, поэтому вся тварь стенает и мучится вместе с ним (Рим. 8, 22). Человек ввел грех во всю тварь, и через него этот грех пророс во всех видах тварного бытия. Сколько ни есть греха в твари, он — весь от человека и через человека. Грех возрастает человеком; чем грешнее человек, тем более наполняется грехом и окружающая его тварь. Все многочисленные комбинации греха и твари судьбоносно зависят от человека, от его греховной деятельности.В своих сочинениях святой Макарий до тончайших подробностей анализирует грех и бдительно следит за человеком на всех ступенях греха, описывая все греховные состояния, через которые проходит человек. Он обращает особое внимание на отношения греха и души, греха и ума, греха и воли, греха и тела. Поэтому и мы, излагая его учение о грехе, будем придерживаться такого же порядка. Разумеется, невозможно провести ясные разграничительные линии между душой и умом, умом и волей, ибо они имеют одну и ту же сущность. Тайна человеческой личности особенно выражена в богообразном троичном единстве души, ума и воли; а тайна греха особенно сказует себя в собственном отношении к этому единству.а) Грех и душаГрех чужд и странен душе, — это исходная мысль святого Макария в размышлениях об отношении греха к душе. Грех и все орудия греха — злые страсти — полностью чужды человеческой душе. Природа души богообразна, поэтому "порок есть нечто странное для нашей природы". Преступлением первого человека он вошел в нас, и мы его приняли, и путем навыка превратили в некий вид собственной природы. Хотя зло чуждо и неестественно для природы нашей души, оно с течением времени стало для нас естественным. Оно постепенно распространялось по душе, проникало даже в самые сокровенные ее глубины и объяло все ее части. Проникновение и укоренение греха в душе подобно укоренению большого дерева в глубине земли. Как дерево своими корнями прорастает в глубину земли, так и грех своими корнями проникает в таинственные глубины души. Мрачный дух зла обвил грехом всю душу, все ее существо, и всю ее осквернил, всю пленил и ни одну ее часть не оставил свободной: ни помыcлы, ни ум, ни тело, — и всю ее облек "в порфиру тьмы". Страсти зла и греха заразили всю душу. Интимность души с грехом проявляется в ее блуде с дьяволом. Бесстыдная интимность души с грехом — не что иное, как "блуд души с сатаной". "Бесплотная душа входит в общение с бесплотною злобою духа, т. е. дух входит в общение с духом и прелюбодействует". Блудодействуя с сатаной, "душа срастворяется с пороком; и сатана чем-то одним делается с душею… посему-то прилепляяйся сквернодейце едино тело есть с блудодейцею (1 Кор. 6, 16)". Так совершается некий вид воплощения греха в душе человеческой, и душа становится "телом тьмы". Следуя апостолу Павлу, святой Макарий называет обладаемую грехом душу "телом греха", "телом смерти". В нее облекается дух зла как в свое тело. Грех так загадочно соединяется с душой, что самому человеку их разлучить невозможно.