– Я думаю, вряд ли. Правда, бывают такие случаи, когда люди объединяются вокруг своего духовника. Они являются членами одного прихода, но, как правило, если это действительно церковные люди, они все равно что-то хотят сделать для своего храма и всегда делают, что могут. Но, скажем, их пастырь, духовник, находится на другом приходе или в каком– то отдаленном монастыре – например в Оптиной пустыни,– а они живут в Москве. И когда они приезжают к нему туда, то, естественно, общаются с другими духовными чадами своего пастыря, знакомятся с теми духовными чадами батюшки, которые также живут в Москве, иногда передают какие-то записки, иногда какие-то подарки для батюшки могут передать. Такое общение складывается вполне естественно.

Не нужно спешить выбирать приход. Может быть, не нужно сразу считать, что мой приход – тот, который находится рядом с моим домом. Нужно все-таки поискать приход, который был бы наиболее близок человеку в духовном отношении: и богослужение, и отношения между прихожанами, и поведение священников должно соответствовать какому-то духовному представлению, эталону, который человек для себя уже нашел, увидел в отеческих писаниях, в истории Церкви. Но настоящая, полноценная христианская жизнь будет все-таки тогда, когда человек в храм заходит не только молиться, а когда он часть своей жизни, часть своей души отдает тем людям, которые также являются прихожанами этого храма, и что-то для них делает. Это просто, легко и как-то очень благодатно, очень радостно.

– Батюшка, а как же быть человеку, если у него духовник в Оптиной пустыни, а в храме, ближайшем к его дому, или, может быть, в нескольких храмах, где он бывает, люди ему не совсем близки духовно? Там, скажем, немного другое направление, и вообще у него как-то не лежит душа постоянно там бывать, да и возможности такой нет. Он находит время, чтобы съездить в Оптину пустынь, трудится там, общается с духовником и с членами той духовной семьи, а с прихожанами храма, в который он постоянно ходит, у него нет никакого единства.

– Я думаю, что здесь все-таки вина этого человека, и он будет сам себя обделять, если ограничит свое общение только поездками в монастырь к своему духовнику и общением с его духовными чадами.

Безусловно, это духовное общение радостно, полезно, необходимо. Но полноценной духовную жизнь можно считать только тогда, когда человек все-таки выберет еще какой-нибудь храм и будет стараться что-то для этого храма сделать. Пускай ему не нравится батюшка, пускай ему не нравятся какие-то прихожане, но храм есть храм. Там всегда есть какие-то рабы Божии. И служение храму есть прямое служение Христу!

Когда я был насельником Оптиной пустыни, туда достаточно часто приезжали люди из Москвы. И, как правило, я старался направить этих людей в какие-то храмы, которым они могли каким-то образом помочь. Все равно в Оптину пустынь они каждый день приезжать не могли – иной раз, не могли приезжать и каждую неделю, и каждый месяц. Поэтому я советовал им найти храм, куда они могли бы ходить хотя бы один-два раза в неделю, чтобы чем-то помочь храму: мыть полы, петь на клиросе или еще как-то трудиться.

Я считаю, что-то сделать для храма – это просто обязанность любого христианина. И ограничиваться тем, чтобы поставить свечку или бросить рубль в кружку для пожертвований, мне кажется, неправильно. В любом храме самое дорогое – это все-таки человек: его руки, его ум, его труд. И поэтому подлинная православная церковная жизнь возможна лишь при теснейшем единении в приходе. А если человеку что-то не нравится, нужно смириться и потерпеть.

– А временно может быть такая ситуация? – Временно, конечно, может быть – когда человек еще не нашел своего прихода. Одно дело, когда человек принципиально не считает нужным что-либо делать для храма,– мне кажется, это некоторый эгоизм. А когда человек еще не нашел своего прихода и ищет,– думаю, это вполне нормально: ведь рано или поздно он, наверное, его найдет. Кстати, часто бывает так, что человек живет в Москве, а приход, храм, о котором он заботится, находится в Московской области. Ведь достаточно часто в деревне всего три дома и три старушки – немощные и бедные люди. Но там есть храм и священник, причем часто это достойный пастырь. Человек туда ездит и помогает батюшке, этому храму. И действительно, это неоценимая помощь. И Господь, конечно, дает особую награду за это. – Но если при храме действительно сложилась община, и она действительно духовно едина, то что представляет собой такая община? Совместные молитвы и совместный труд или еще что-то? И почему, когда такая община действительно сложилась, люди чувствуют себя близкими, даже находясь в разных местах, на разных работах? Что именно их объединяет? – Объединяет, думаю, любовь к ближнему, любовь друг к другу, любовь к Богу. Любовь друг к другу должна быть одухотворена, освящена любовью к Богу, служением Богу. Конечно, в храм человек идет прежде всего молиться – на богослужение. Первое христианское дело и важнейшее предназначение храма – это молитва, это Божественная Литургия, богослужение. И конечно, пастырь, который хочет собрать общину, начнет с богослужения: постарается, чтобы это богослужение было благоговейным, чтобы оно было строгое, по возможности уставное, а не какое-то ускоренное. Это просто недопустимо, потому что человек, увидев такое богослужение, сразу уйдет. Настоящие православные христиане начинают, конечно, с поисков – такого храма, где хорошо молиться. И, как правило, храм, в котором богослужение благоговейно, требует, конечно, большего труда и собирает людей уже определенного настроя: они могут приехать с другого конца большого города, чтобы помолиться именно в этом храме, потому что им нравится здесь служба. Второе, зачем приходит человек в храм – услышать слово Божие, увидеть пример достойного христианского поведения – прежде всего, конечно, в пастыре, но также и в пасомых; увидеть вообще благоговейное отношение к христианскому деланию, к жизни во Христе. Третье, что объединяет людей в общину (до некоторых пор, при советской власти, это было очень трудно, и государство это прямо запрещало, но сейчас, к счастью, мы имеем полную свободу),– это благотворительная деятельность, которая теперь может вестись на приходе: забота о бедных (прежде всего – членах прихода), о престарелых, одиноких пенсионерах, о многодетных семьях, о сиротах, больных, инвалидах. Это тоже наша христианская обязанность, которая объединяет людей в этом едином делании.