Глава двадцатая

Ибо Царство Небесное подобно хозяину дома, который вышел рано поутру нанять работников в виноградник свой и, договорившись с работниками по динарию на день, послал их в виноградник свой; выйдя около третьего часа, он увидел других, стоящих на торжище праздно, и им сказал: идите и вы в виноградник мой, и что следовать будет, дам вам. Они пошли. Опять выйдя около шестого и девятого часа, сделал то же. Наконец, выйдя около одиннадцатого часа, он нашел других, стоящих праздно, и говорит им: что вы стоите здесь целый день праздно? Они говорят ему: никто нас не нанял. Он говорит им: идите и вы в виноградник мой, и что следовать будет, получите.

Иисус есть Царство Небесное и Он подобен человеку, ибо принял и образ наш. Он есть и Домовладыка, ибо владычествует над домом, то есть над Церковью. Сей-то Домовладыка Христос, выйдя из недр Отчих, и нанимает делателей в виноградник, то есть для исполнения заповедей и исследования Писаний. Каждого из нас Он нанимает для возделывания виноградника, то есть своей собственной души, но одного нанимает утром, то есть в юном возрасте, другого – в третьем часу, то есть около двадцати пяти лет, иных – в шестом и девятом часу, то есть лет тридцати от роду и вообще в мужеском возрасте, а в единонадесятом часу – старцев, ибо многие, и в старости уверовав, получили спасение. Или иначе: день означает настоящий век, в котором, как во дни, мы совершаем дела. Господь призвал в первом часу дня Эноха, его современников и Ноя, в третьем – Авраама, в шестом – Моисея и живших в его время, в девятом – пророков, а в одиннадцатом, то есть под конец веков, – нас, язычников, не сделавших ни одного доброго дела, так как язычников никто не нанимал, ибо к ним не было послано ни одного пророка.

Когда же наступил вечер, говорит господин виноградника управителю своему: позови работников и отдай им плату, начав с последних до первых. И пришедшие около одиннадцатого часа получили по динарию. Пришедшие же первыми думали, что они получат больше, но получили и они по динарию; и, получив, стали роптать на хозяина дома и говорили: «эти последние работали один час, и ты сравнял их с нами, перенесшими тягость дня и зной». Он же в ответ сказал одному из них: «друг! я не обижаю тебя; не за динарий ли ты договорился со мною? возьми свое и пойди, я же хочу дать этому последнему то же, что и тебе; разве я не властен в своем делать, что хочу? или глаз твой завистлив оттого, что я добр?» Так будут последние первыми, и первые последними, ибо много званых, а мало избранных.

Вечер есть кончина века. При кончине все получают по динарию, то есть благодать Святого Духа, которая обновляет человека по образу и соделывает его причастником Божеского естества. Более потрудились жившие до Пришествия Христова, ибо тогда смерть еще не была разрушена, диавол не был сокрушен и грех еще был жив; а мы, по благодати Христовой, оправданные крещением, получаем силу побеждать своего врага, уже наперед низложенного и умерщвленного Христом. По первому толкованию, те, которые в юности уверовали и последовали Христу, понесли более труда, чем обратившиеся в старости; ибо юноши в борьбе со страстями испытывают тяжесть от собственных движений гнева и чувственного вожделения, а старые остаются спокойными, однако же все удостаиваются одного дара Святого Духа. Эта притча научает нас, что если кто и в старости покается, то сподобится Царства Небесного, ибо старость и есть единонадесятый час. Не будут ли завидовать святые получившим с ними равную благодать? Нет. Отсюда видно только то, что праведникам уготованы столь многие и столь неизреченные блага, что они могли бы возбудить и зависть.

И, восходя в Иерусалим, Иисус дорогою отозвал двенадцать учеников одних, и сказал им: вот, мы восходим в Иерусалим, и Сын Человеческий предан будет первосвященникам и книжникам, и осудят Его на смерть; и предадут Его язычникам на поругание и биение и распятие; и в третий день воскреснет. Тогда приступила к Нему мать сыновей Зеведеевых с сыновьями своими, кланяясь и чего-то прося у Него. Он сказал ей: чего ты хочешь? Оно говорит Ему: скажи, чтобы сии два сына мои сели у Тебя один по правую сторону, а другой по левую в Царстве Твоем.

Сыны Зеведеевы думали, что если Господь пойдет в Иерусалим, то сделается царем земного царства, так как часто слышали от Него слова «восходим во Иерусалим». Поэтому они увлеклись человеческими помыслами и заставили мать подойти к Иисусу, стыдясь явно приступить к Нему сами, хотя тайно и подошли к Нему, по словам Марка; ибо он говорит, что приступили к нему Иаков и Иоанн, то есть подошли к Нему тайно и наедине.

Иисус сказал в ответ: не знаете, чего просите. Можете ли пить чашу, которую Я буду пить, или креститься крещением, которым Я крещусь? Они говорят Ему: можем. Оставив мать сынов Зеведеевых, Господь говорит с самими сыновьями ее, чтобы показать, что Он знает, что они заставили мать говорить с Ним. Он говорит им: вы «не знаете, чего просите», ибо то, чего вы просите, превыше ума, превыше самих Ангельских сил: вы стремитесь к славе, а Я призываю вас к смерти. Так говорил Он им, желая отклонить их от таких помыслов. А предлагает вопрос не по неведению, но желая, чтобы ответом они по необходимости обнаружили свою тайную болезнь и постарались исполнить обещание. Ибо Он как бы так говорит: поскольку никто не может быть участником в моем Царстве, если не приобщится моих страданий, то скажите Мне, можете ли вы пострадать подобным образом? Чашею Он называет свои страдания и смерть, вместе с этим показывая и то, что как легко выпить чашу, так можно нам не бояться идти на смерть за Христа; кроме того, показывает и то, что Он Сам с радостью идет на смерть. Как тот, кто испивает чашу вина, скоро засыпает, отягченный питием, так и испивающий чашу страдания погружается в сон смертный. Смерть свою Он называет крещением, потому что ею Он совершил очищение наших душ. Они дали обещание, не понимая того, что говорят, и обещая все, только бы получить желаемое. И говорит им: чашу Мою будете пить, и крещением, которым Я крещусь, будете креститься, но дать сесть у Меня по правую сторону и по левую – не от Меня зависит, но кому уготовано Отцем Моим. Я знаю, что вы пострадаете и умрете, и это действительно так случилось: Иакова убил Ирод, Иоанна осудил Траян за свидетельство истины. Слова «сесть у Меня по правую сторону и по левую – не от Меня зависит» означают: если найдется человек, который, испивая чашу мучения, будет иметь и все прочие добродетели, то он получит дар; потому что дар приготовлен для трудящегося, подобно тому, как и венцы приготовляются для ратоборцев. Так, если бы при открытии конского состязания, в присутствии раздателя наград царя, явился кто-либо, не участвовавший в ристании, и сказал ему: дай мне венец, хотя я и не участвовал в ристании, то царь сказал бы ему: я не могу дать венца даром, он приготовлен для того, кто бежал и одержал победу. Подобно сему говорит здесь и Христос: я не могу дать вам даром правого места подле себя, потому что оно уготовано иным, более потрудившимся. Поэтому и вам, сынам Зеведеевым, говорю, что вы постраждете и умрете ради Меня. Но если кто при мученической смерти будет иметь и все другие добродетели, тот будет больше вас. Ты, конечно, спросишь: кто же будет сидеть там? Знай, что никто. Это место принадлежит только Божественной природе: «Кому когда из Ангелов сказал Бог: седи одесную Меня»? Никому. Так говорил им Господь, имея в виду степень их понятий; ибо они не знали, что когда Господь сказал и о седении на двенадцати престолах, то разумел будущую славу, имевшую открыться им за добродетель. Поэтому они просили такого седения, не понимая его. Услышав сие, прочие десять учеников вознегодовали на двух братьев. Иисус же, подозвав их, сказал: вы знаете, что князья народов господствуют над ними, и вельможи властвуют ими; но между вами да не будет так: а кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою; и кто хочет между вами быть первым, до будет вам рабом; так как Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих. Когда десять увидели, что Христос обличил тех двух, то и они стали негодовать и через то обнаружили в себе желание той же чести. Ибо они были еще несовершенны и двое желали возвыситься над десятью, а десять завидовали двоим. А так как десять пришли в смущение, услышав такие слова от Иисуса Христа, то Иисус, желая успокоить, призывает их к Себе, ибо при нем были и беседовали с Ним только сыны Зеведеевы. Он обращает речь ко всем, зная, что первенстволюбие имеет нужду в строгом обличении, и говорит им горькие слова, причисляя их к язычникам и неверным, если они хотят искать славы, и таким образом стыдит их следующей речью: некоторые люди, имея начальство, величают тем, как будто им самим принадлежит нечто великое, но любить начальство есть страсть языческая, а Мои ученики узнаются по смирению и за смирение приемлют честь. Поэтому, кто хочет быть большим, тот должен служить и последнему, ибо в этом состоит высочайшее смирение. Это Я показал на Себе Самом, когда, будучи Владыкою и Царем неба, смирил Себя Самого, чтобы послужить для вашего спасения, и притом так, что и душу Мою готов отдать для избавления многих, то есть всех, ибо все суть многие. И когда выходили они из Иерихона, за Ним следовало множество народа. И вот, двое слепых, сидевшие у дороги, услышав, что Иисус идет мимо, начали кричать: помилуй нас, Господи. Сын Давидов! Народ же заставлял их молчать; но они еще громче стали кричать: помилуй нас, Господи, Сын Давидов! Иисус, остановившись, подозвал их и сказал: чего вы хотите от Меня? Они говорят Ему: Господи! чтобы открылись глаза наши. Иисус же, умилосердившись, прикоснулся к глазам их; и тотчас прозрели глаза их, и они пошли за Ним.