Субботу не называет субботою, а говорит: «день, который следует за пятницею». Потому что, судя по злобе иудеев, это и не была суббота. Закон повелевал, чтобы в день субботы никто не двинулся с места своего; между тем беззаконные иудеи собираются к иноплеменнику Пилату вместо законного собрания. Но если они и злобою были подвигнуты прийти к Пилату и утвердить гроб, однако это было по Божию устроению, чтобы Воскресение совершилось при засвидетельствовании сего врагами и тогда, как гроб был запечатан и стерегом. Достойно исследования то, откуда иудеи знали, когда говорили, что воскреснет в третий день. Господь нигде не говорил об этом ясно и прямо. Поэтому надобно думать, что они узнали это из преобразования Ионы, ибо Христос говорил: как Иона был во чреве кита три дня, так и Я – во чреве земли; или из сих слов Его: «разрушьте храм сей, и Я в три дня воздвигну его». Прежде они этого не поняли, а думали, что Он так говорит о храме иудейском, и ставили Ему это в вину. Но теперь поняли, что Он храмом называл Свое тело, и уже опасаются и называют Его обманщиком, не оставляя своей злобы даже и после смерти Его.

По прошествии же субботы, на рассвете первого дня недели, пришла Мария Магдалина и другая Мария посмотреть гроб. И вот, сделалось великое землетрясение, ибо Ангел Господень, сошедший с небес, приступив, отвалил камень от двери гроба и сидел на нем; вид его был, как молния, и одежда его бела, как снег; устрашившись его, стерегущие пришли в трепет и стали, как мертвые; Ангел же, обратив речь к женщинам, сказал: не бойтесь, ибо знаю, что вы ищете Иисуса распятого; Его нет здесь – Он воскрес, как сказал. Подойдите, посмотрите место, где лежал Господь, и пойдите скорее, скажите ученикам Его, что Он воскрес из мертвых и предваряет вас в Галилее; там Его увидите. Вот, я сказал вам. И, выйдя поспешно из гроба, они со страхом и радостью великою побежали возвестить ученикам Его.

«По прошествии же субботы» – выражение, однозначущее с выражением Луки (24, 1) «очень рано» и со словами Марка (16, 2) «весьма рано, при восходе солнца» (ибо здесь под солнцем надобно разуметь утренние лучи солнца, зарю). Так, с наступлением восьмого часа ночи, по общему мнению, наступает начало следующего дня и утро, поэтому-то тогда и было, с одной стороны, время «по прошествии субботы», а с другой – начало дня воскресного. Сей последний день евангелист называет «первый день недели»: это потому, что вообще дни седмицы называли субботами, воскресный день оказывается первым из дней недели, ближайший к этому первому дню – вторым (от суббот), следующий – третьим и так далее. Господь воскрес в ту пору, когда камень лежал еще на гробе. По Воскресении же Господа приходит и Ангел, чтобы отвалить сей камень и открыть женам вход во гроб. Землетрясение было для того, чтобы пробудились стражи и поняли необычайность случившегося, то есть чудо Воскресения. Господь воскрес тридневен. Но каким образом насчитываются три дня? В восьмом часу пятка Господь был распят; с этого часа до десятого была тьма: это (время тьмы) считай за ночь. Затем, с девятого часа, опять был свет; это считай за день. Вот как бы сутки (день и ночь). Далее, ночь пятка и день субботы составляют вторые сутки. Потом следовала ночь субботы и утро воскресенья, означенное у Матфея словами «на рассвете первого дня недели»; утро принимается в счет за целый день; вот третьи сутки. Можешь и иначе насчитать три же дня: в пятницу Господь предал дух – это один день; субботу пребыл во гробе – другой день; ночью на воскресенье воскрес, но со своей стороны и воскресенье считается за особый день. И вот все три дня. Так обыкновенно и говорят об усопших: например, если один умер в десятом часу дня, а другой в первом часу того же дня, то обыкновенно говорят, что оба они умерли в один день. Могу показать тебе и еще способ, как насчитать три дня и три ночи. Слушай! В четверг вечером Господь совершил вечерю и говорил ученикам: «приимите, ядите... Тело Мое». Отсюда видно, что Он как имеющий власть положит душу Свою по своей воле, тогда же и заклал Себя, когда преподавал Своим ученикам Тело Свое; потому что без заклания тела не едят. Считай же: вечером преподал Он Тело Свое: та ночь и день пятницы до восьмого часа составляют сутки; потом с восьмого часа до девятого тьма, а с девятого часа до вечера опять свет; вот и еще ночь и день. Далее, опять ночь по пятке и день субботы; вот третьи сутки. После вечера субботы Господь уже воскрес. Таким образом, получаются все трое суток («три дня и три ночи». – Мф. 12, 40). Об Ангеле Матфей говорит, что он сидел на камне, между тем как Марк свидетельствует, что он, отвалив камень, сидел внутри гроба на правой стороне. Не противоречат ли они друг другу? Нет, Ангел сначала, надобно полагать, явился сидящим на камне, а потом, когда жены входили во гроб, он предварил их и снова явился уже сидящим на правой стороне внутри гроба. Он сказал женам: «не бойтесь», то есть стражи пусть боятся, они того стоят, но вы, ученицы Господни, не бойтесь. После же того, как освободил их от страха, начинает благовествовать им о Воскресении. Так и следовало – сначала изгнать страх, а потом сообщить радостную весть. Ангел не стыдится называть Господа распятым; потому что крестом, доставившим нам все блага, Он хвалится, как некоторым победным оружием.

Когда же шли они возвестить ученикам Его, и се Иисус встретил их и сказал: радуйтесь! И они, приступив, ухватились за ноги Его и поклонились Ему. Тогда говорит им Иисус: не бойтесь; пойдите, возвестите братьям Моим, чтобы шли в Галилею, и там они увидят Меня.

Поскольку женский пол осужден был на скорбь, то Господь Воскресением Своим доставил женскому полу радость и благословил жен. За то и они, из глубокого благоговения и в знак особенной чести, «ухватились за ноги Его», не смея, по своей скромности, прикоснуться к другим частям тела Господня, кроме самых низших. Впрочем, некоторые говорят, что они намеренно «ухватились за ноги Его», чтоб удостовериться, действительно ли Он воскрес и не мечта ли это или не дух ли; а они и думали было, что это дух. Итак, в этот раз обе Марии прикоснулись к ногам Его. Если же Иоанн говорит, что Мария Магдалина хотя и пыталась прикоснуться, но не была допущена; то это было потому, что она хотела всегда пребывать с Ним так же, как и прежде. Или лучше, она потому не допущена была прикоснуться ко Христу, что это было излишне; ибо после того, как она, по сказанию Матфея, уже прикоснулась к ногам Его, что была за нужда прикасаться в другой раз? И поэтому, как желающая излишнего, она не допускается.

Когда же они шли, то некоторые из стражи, войдя в город, объявили первосвященникам о всем бывшем. И сии, собравшись со старейшинами и сделав совещание, довольно денег дали воинам, и сказали: скажите, что ученики Его, придя ночью, украли Его, когда мы спали; и, если слух об этом дойдет до правителя, мы убедим его, и вас от неприятности избавим. Они, взяв деньги, поступили, как научены были; и пронеслось слово сие между иудеями до сего дня.

Стражи возвестили обо всем, именно, что произошло землетрясение, что камень отвалился сам собою, что сами они от страха были как мертвые. Но иудеи не вразумляются и тем, о чем свидетельствовали им воины; напротив, еще заражают воинов страстью, то есть сребролюбием, и советуют им сказать то, что всего нечестивее и безумнее, то есть что Господь украден. Но, безумные вы! Как могли украсть ученики, когда они от страха сидели взаперти и отнюдь не смели выйти и показаться? Если же бы украли, то как решились бы впоследствии умирать за Него, проповедуя, что Он воскрес? Как согласились бы страдать за ложь?

Одиннадцать же учеников пошли в Галилею, на гору, куда повелел им Иисус, и, увидев Его, поклонились Ему, а иные усомнились. И приблизившись, Иисус сказал им: дана Мне всякая власть на небе и на земле. Итак, идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа, уча их соблюдать всё, что Я повелел вам, и се, Я с вами во все дни до скончания века. Аминь. По Иоанну, в первый раз Иисус явился ученикам в самый день Воскресения, когда двери у них были заперты, потом – спустя восемь дней, когда и Фома уверовал. Затем, когда они только готовились идти в Галилею и еще не все собрались вместе, но некоторые ловили рыбу на Тивериадском море, Господь явился одним ловившим рыбу, в числе семи. Следовательно, то явление, о котором говорит Матфей, было после тех, о которых говорит Иоанн; ибо Господь часто являлся им в продолжение сорока дней, то приходил, то опять уходил, а не всегда и не везде был с ними. Итак, верховные ученики вместе со всеми прочими последователями Господа поклонились Ему. «А иные усомнились», то есть некоторые недоумевали о Христе, Он ли это или нет. Эти слова надобно понимать так: одиннадцать учеников пошли в Галилею; эти одиннадцать и поклонились Ему; а некоторые, вероятно, из семидесяти, усомнились о Христе; впрочем, напоследок уверились и сии последние. Некоторые понимают так: Матфей не сказал, кто именно были сомневающиеся; но о чем не сказал он, о том сказал Иоанн, то есть что сомневающийся был Фома. Впрочем, могло быть и то, что все сомневались, как действительно говорит о том Лука. Судя по всему этому, ты должен понимать так: придя в Галилею, ученики поклонились Ему; но эти же поклонившиеся в Галилее, прежде, как говорит Лука, сомневались, когда то есть были в Иерусалиме. Иисус сказал им: «дана Мне всякая власть на небе и на земле». В этом заключается следующая мысль: как Бог и Творец, Я всегда имел власть над всем, но добровольной покорности со стороны людей не имел; теперь же приму и ее, теперь покорится Мне все; потому что крестом Своим Я победил уже имеющего державу смерти. Подчинение бывает двоякое: одно невольное, по которому все мы рабы у Бога и поневоле, не исключая и демонов; другое подчинение – произвольное; в таком смысле, например, Павел был раб Христов. Прежде, когда все оказывали одно только непроизвольное подчинение, Спаситель имел власть над всем только как бы вполовину; но после креста, когда богопознание стало доступно для всех и когда все покорились добровольно, Христу прилично было сказать: ныне Я получил всякую власть. Прежде Я имел власть только отчасти, когда то есть служили Мне только невольно, поскольку Я Творец, но ныне, когда люди служат Мне свободно и разумно, Мне дана уже всякая и всецелая власть. Кем же она дана Ему? Очевидно, что Он Сам ее принял, «смирил Себе... до смерти» и распятия. Иначе, если бы Он не смирился и не сразился с врагом посредством креста, то и не спас бы нас. Поэтому слова «дана Мне всякая власть», разумей так: собственными Моими подвигами и борьбою Я спас людей, и вследствие сего они сделались Моим уделом, собственным моим народом. Значит, на земле Господь имеет власть в том смысле, что вся земля познала Его; а на небе – в том, что награда и жительство верующих в Него находится на небесах. С другой стороны, поскольку человеческая природа, прежде осужденная, теперь, по ипостасном соединении с Богом Словом, восседит на небе, приемля поклонение от Ангелов, то прилично говорит: «дана Мне всякая власть на небе»; потому что и человеческая природа, прежде служебная, теперь во Христе сама властвует над всем. Кратко сказать: если будешь брать во внимание то, что слова «дана Мне всякая власть на небе и на земле» говорит Бог Слово, то понимай их так: дана Мне всякая власть, поскольку ныне и поневоле, и по воле признают Меня Богом те, которые прежде служили Мне только по невольному подчинению. Если же будешь смотреть на означенные слова как на относящиеся к человеческой природе Христа, то соединяй с ними такой смысл: Я, прежде осужденная природа, но теперь, в силу неслиянного соединения с Сыном Божиим, ставшая Богом, – я получила власть над всем, так что и на небе Мне воздают поклонение Ангелы и на земле я прославляюсь во всех пределах. Сообразно с сим Господь посылает учеников Своих уже не к одним иудеям, но как получивший власть над всеми, освятив в Себе все человеческое естество, естественно, посылает их ко всем языкам, заповедуя крестить их «во имя Отца и Сына и Святаго Духа». Да посрамятся же Арий и Савелий. Арий – тем, что Господь сказал не – во имена, но «во имя»; а имя у трех есть одно – Бог, следовательно, Троица есть един Бог. Савелий да посрамится тем, что Господь упомянул не об одном Лице, имеющем будто бы три имени, а называющемся иногда Отцом, иногда Сыном, а иногда Духом, как тот суесловит; напротив, упомянул о трех Лицах, которых имя одно – Бог. Далее, поскольку недостаточно креститься только, но по крещении должно и делать доброе; то говорит: «уча их соблюдать все, что Я повелел вам» – не одну или две, но «все» Мои заповеди. Убоимся же, братие, зная, что если и одного не соблюдем, то не будем совершенными рабами Христовыми; ибо от нас требуется хранить все. Смотри, как речь Господа обнимает обе ветви христианского благочестия – богословие и деятельную добродетель. Ибо сказав, что крестить должно во имя Троицы, Он преподал нам богословие, а присовокупив, что должно учить и соблюдать заповеди, показал нам деятельную добродетель. Наконец, поскольку Господь посылает учеников Своих к язычникам, и притом на опасности и на смерть, то чтобы ободрить их, говорит: не бойтесь, потому что «Я с вами во все дни до скончания века». Знай, что и о кончине века Он напомнил для того, чтобы побудить их еще более презирать опасности. Не бойтесь, говорит: все мирское, горе ли то или благополучие, будет иметь конец; поэтому ни в горе не отпадайте, потому что оно преходит, ни благами не обольщайтесь, потому что они кончатся. Впрочем, не к одним апостолам относится обещание Господа быть с ними, но и ко всем вообще ученикам Его, то есть ко всем верующим в Него и хранящим Его заповеди; потому что апостолы имели жить не до кончины века. Итак, Господь обещает Свое пребывание до скончания века и нам, и тем, которые будут после нас; однако не в том смысле, что до скончания века будет, а после скончания не будет. Нет, тогда-то особенно и будет пребывать с нами, и притом яснейшим образом, ибо речение «до», где ни встречается в Писании, не исключает того, что будет после. Возблагодарим же Господа, пребывающего с нами здесь, нам ныне доставляющего всякое благо и еще совершеннейшим образом желающего пребывать с нами в бесконечные веки. Ему подобает всякое благодарение и слава и честь во веки веков. Аминь.