Богатырев Александр Беда: в сенях или при дверех? 

(полудокументальный рассказ)

Мой друг решил убежать от антихриста. Решил — и убежал. Продал трехкомнатную квартиру в Москве и купил большой каменный дом неподалеку от знаменитого монастыря, чтобы быть поближе к своему духовному отцу. Правда, с Москвой он полностью не порвал. На оставшиеся от покупки дома деньги он купил однокомнатную квартиру и стал ее сдавать. Поступил он мудро, поскольку никаких заработков на новом месте он найти не смог. За преподавание в местной школе ему предложили 300 рублей, но потом почему-то и в них отказали.

Да, по правде, ему было не до заработков. Дом оказался холодным.

Целый год он пытался его утеплить, постигая великую премудрость общения с народом, который норовил взять втридорога, а работу исполнить “втридешево”. Материал, который ему доставали шабашники, оказывался никуда негодным. Печи, сложенные “печниками”, отчаянно дымили, поглощали уйму дров и при этом едва нагревались.

В первую зиму все жизненные силы уходили на поддержание этих самых сил. Ко второй зиме печи были переложены. В доме стало теплее. Выращенные на собственном огороде огурцы и помидоры были закручены в банки. Из смородины и слив наварено варенье, и мой друг решил, что пора звать столичных гостей.

Я приехал в субботу. До всенощной оставалось полтора часа. Встретили меня радушно. С порога усадили за стол, налили огромную миску борща, и не успел я проглотить первую ложку, как хозяйка спросила:

— Ты паспорт менять будешь? — Очень вкусно, - похвалил я борщ и чуть не поперхнулся. Две пары хозяйских глаз смотрели на меня настороженно тревожно. Я машинально провел рукой по бороде. Капусты в ней не было и я зачерпнул вторую ложку. — Что, уже поменял? — испуганно спросила хозяйка. Я понимал, к чему она клонила. — Новый паспорт нельзя брать, — хозяйка почему-то перешла на заговорщицкий шепот. — Почему? — я тоже понизил голос. — Потому, что в нем есть графа ИНН. Я понял, что с обедом будут проблемы. Второго мне уже не подадут. Не по жадности, а просто, заговорив об ИНН, через минуту они обо всем забудут — и об овощном рагу, и о крепеньких соленых огурчиках, и о всякой прочей снеди, готовить которую хозяйка была большой мастерицей. Поэтому, доедая борщ, я приналег на хлеб, слушая, как мои друзья рассказывали мне о трех шестерках и кознях министра Букаева, который обманул Патриарха и убедил его в том, что в налоговом номере никаких шестерок нет. — Но их там, действительно, нет, — возразил я. — Может быть, и нет. А где гарантия, что их нет на другом конце при подключении к мировому компьютеру? Я пожал плечами и облизал ложку. Борщ был, действительно хорош. Друга моего зовут Алексеем, а его жену — Екатериной. Когда она знакомится с новыми людьми, то, назвав свое имя, добавляет “великомученица”. При этом она загадочно косится в сторону своего благоверного, давая понять, что "велии муки" ей приходится терпеть от него. Но, все же, представляя его новым знакомым, не преминет назвать его “человеком Божиим”, что сущая правда. Уверовал он в Господа нашего 10 лет назад, но так крепко, что мне иногда бывает страшновато. Человек он не книжный — из отставных военных. Любит во всем определенность. И когда говорят: “отец Феодосий благословил”, то это значит, что хоть землетрясение, хоть цунами — благословение будет исполнено. А если отец Феодосий не благословил, то хоть ты его режь или по горло засыпь зелеными американскими деньгами, ни за что не нарушит этого неблагословения. И когда он сказал, что отец Феодосий не благословил брать новые паспорта, мне стало грустно. Молчать было неприлично. Мы давно не виделись, Я попытался отшутиться. — Хороши друзья! Нет, чтобы расспросить о детях, о жене. Сразу про “краснокожую паспортину”. Неужели паспорт с двуглавым орлом и Георгием Победоносцем хуже серпастого и молоткастого? — Это все лукавство. Графы национальности в новом паспорте нет, зато есть графа ИНН.