— Но ведь бесы и так каждый шаг контролируют. Чего тебе бояться? И ангелы все видят. И Господь все видит. Люби ближнего, молись и ничего не бойся. Ну, хотят они подсматривать. И что мы можем с этими пакостниками поделать? Сейчас вот передачу придумали “За стеклом”. Вся страна подсматривает в замочную скважину, и никто это за грех не считает. Народ подготавливают к тоталитарной слежке.

— А мы не хотим, чтобы за нами следили, — рассердилась Катя.

— И я не хочу.

— Так нужно протестовать!

— Вы зачем из Москвы уехали? Чтобы протестовать или спасаться?

— Вот мы и спасаемся, — теперь уже рассердился Алексей. — Отец Феодосии не благословил брать ИНН и новые паспорта.

— А патриарх благословил прекратить баламутить народ и прекратить священникам благословлять или не благословлять православных на принятие ИНН.

— А если его обманули? Министр Букаев говорит ему одно, а потом приказы рассылает — без ИНН даже пенсии не давать. На работу уже не принимают. Скоро вообще ничего нельзя будет делать. Даже за квартиру не заплатишь без этой ИНН. — Так может быть не упрямиться и получить налоговый номер? — Печать антихриста? — вскрикнула Катя. — Послушай, если патриарх говорит, что это еще не печать антихриста, то не надо уподобляться старообрядцам, о которых я только что рассказал. Они в тех паспортах увидели печать, а вы в ИНН, а бес хохочет, — ему только этого и нужно — посеять смуту, ненависть и страх. Ты посмотри, что делается. Старухи с транспарантами охотятся за патриархом. Отец Иоанн Крестьянкин написал: не бойтесь вы этих дурацких цифр. Бога бойтесь! Греха бойтесь. — Отцу Иоанну легко. Ему жить-то сколько осталось?! А что делать нашим детям? — вздохнула Екатерина и посмотрела на мужа.— Мы ничего плохого не можем сказать про отца Иоанна, но и святые ошибались, — вздохнул Алексей. В это время открылась дверь и вошла сухонькая старушка и черном пуховом платке. В руке у нее была огромная суковатая палка. Она молча перекрестилась на иконы и строго посмотрела на меня. Я почему-то подумал, что она подслушивала наш разговор и вошла, чтобы прервать его. — Сейчас, матушка, поедем, — засуетился Алексей. - Друг наш приехал. Это матушка Феодора. А это Андрей. Я поздоровался, старушка молча кивнула и посмотрела на меня еще строже. По дороге Алексей подобрал дочь Настю и еще двух старушек. Вместе с Екатериной нас оказалось пятеро на заднем сидении. Настя села ко мне на колени и стала расспрашивать о моих дочерях. Но матушка не дала нам поговорить. Она громко стала рассказывать о какой-то рабе Божией, которая ослушалась батюшку Феодосия и приняла ИНН, а теперь приехала и плачет, так как нет ей никакой жизни. Благодать от нее отошла и она страшно мается и тоскует. Моя соседка с какой-то ожесточенной радостью подхватила тему: “В Москве говорят: все, кто принял ИНН, бесноватыми становятся”. — А вот к отцу Игнатию пришла одна раба Божия и рассказала, что ей явился бес и сказал, что это он когтями полосы царапает и три шестерки ставит на всех продуктах. Матушка повернулась вполоборота и, грозно косясь на меня, прорекла: — А все оттого Господь это попустил, что архиереи не хотели царя-мученика прославить, и соборного покаяния до сих пор нет. А коли так, чего ждать? Она продолжала на меня коситься, ожидая моей реакции, но я решил молчать.