В творениях преподобного Ефрема Сирина ясно указываются отличительные признаки нормальной подвижнической жизни в двух ее видах: отшельническом и общежительном. "Живущий в пустыне пусть имеет всегда приличные ему добродетели: православие, смиренный образ мыслей, бдительность и небоязненность, нерассеянность и несребролюбие, соблюдение себя во святыне и терпение в трудах, старание подать всякому утешение, справедливость в снисхождении, неразвлекаемость боголепного ума, чем ослабляются страсти и прогоняются бесы, а также и то, чтобы не страшиться телесного недуга и приближения смерти, но с таким веселием, какое свойственно призываемому из рудокопни или из изгнания в небесное царство, ожидать исшествия, по примеру Апостола: "желание имый разрешитися и со Христом быти" (Фил. 1, 25)... Пребывающему в общежитии надобно держаться следующего: быть послушным по Богу без всякого прекословия, также сострадательным и не тщеславным, не иметь ни любоначалия, ни честолюбия, не изнемогать в бдениях и молитвах, соблюдать терпение в подвигах и в рукоделии, бегать, молчать, безмолвствовать - бегать еретиков и людей пагубных, молчать о запрещенном и неугодном Богу, безмолвствовать, удаляясь от шума дел житейских, не переходить из келлии в келлию, "не полагати претыкания брату или соблазна" (Рим. 14, 13); не говорить ничего без рассуждения, не порабощаться раздражительности или гневу, не употреблять нарядных одежд, не лощить плоть свою для красоты, не иметь необузданного ока. Не старайся, - говорит далее преподобный Ефрем подвизающемуся в общежитии, - показать себя искусным во всяком деле, чтобы не впасть тебе в тщеславие"[67] . А раньше немного он советует такому подвижнику "вместе с единодушными братиями собираться на Божию службу, на бдение, на работу, на ручные поделки, а подобно сему приходить и за трапезу, кроме случаев телесного недуга, и не поддаваться собственному своему изволению, что свойственно пустой надутости"[68] . Но какой бы вид подвижнической жизни известный аскет ни выбрал, он, по преподобному Ефрему Сирину, должен непременно выдержать его до конца и не поддаваться искушению переменить один вид на другой под предлогом якобы пользы для духовного своего совершенства, "когда пребывающий в общежитии мечтает о пустыне, будто бы там великое безмолвие, а живущему в пустыне враг подает мысль бежать ее как места, всем бедного и не доставляющего никаких утешений"[69] . Но понятно само собой и прекрасно выясняется во многих местах творений преподобного Ефрема Сирина, что между общежительными и уединенными подвижниками сходства было так много, что оба эти вида иноков одинаково сильно отличались от людей, проводивших обыкновенную мирскую жизнь. Строжайшее воздержание в пище и питии, полное и совершенное целомудрие, добровольная нищета, постоянное стремление к Богу, выражающееся в непрестанной молитве, дух покаяния и умиления - вот черты, общие всем сирийским, как и других стран, подвижникам и резко выделявшие их из тогдашнего христианского общества и привлекавшие наиболее благочестивых представителей этого общества искать благодатной помощи у этих святых мужей и жен, а то и прямо становиться в их ряды и начинать жизнь с ними. О взаимном же отношении обоих видов подвижничества в странах сирийских в данное время были того, по-видимому, общего на Востоке мнения, что общежитие есть подготовительная ступень к анахоретству или совершенному безмолвию. "А неспособные еще в совершенстве посвятить себя делу молитвы с верою, благоговением и страхом Божиим, - говорит преподобный Ефрем Сирин, - уготовляйте себя на служение, на прохождение послушаний или на какое-либо дело, или на что-либо служащее к упокоению братии как исполняющие Господню заповедь и делающие духовное дело"[70] . И сами подвижники сирийские, начавшие с уединения, предпочитали и оставаться в нем, как более соответствовавшем главной цели их жизни, а общежитие они предлагали тем новоначальным, которые приходили к ним, привлекаемые их подвигами. Так, например, поступил преподобный Маркиан, подвизавшийся на одном холме в пустыне Халкидской[71] . Самый строй общежительных монастырей в странах сирийских был рассчитан на людей более слабых и еще не укрепившихся в подвигах воздержания. Давая совет живущему в общежитии, преподобный Ефрем Сирин, между прочим, говорит: "Если и два раза в день положено вкушать пищу, пусть брат принимает снеди с благодарением... Если прийдет в рассуждение помысл, что на трапезе предложено много, то возьмем во внимание, что приготовление сделано не по нашему распоряжению"[72] . Настоятель обители коринфской Евсевий "сам принимал пищу через три и четыре дня, а сожителям позволял принимать через день"[73] . Но тип общежительного подвижничества, как уже замечено, был менее распространен в странах сирийских и месопотамских, чем уединенное или групповое анахоретство. У анахоретов же мы видим как бы некоторое, ненамеренное, конечно, соперничество по части всяких лишений и строгости жизни.

Примечания

1 Soz. Hist. eccl. VI, 33. Migne, 67,1392-3, pyc. пер., с. 455-6.

2 Hist. rel. с. 1. Migne, 82, 1283; История Боголюбцев, с. 13.

3 Memoires, t. VIII, 126.

4 H. Eccl. VI, 34, Migne, 67, 1393-6; рус. пер., с. 457.

5 Memoires, VIII, 126.

6 Н. Eccl. VI, 34, Migne, 67, 1398; рус. пер., с. 457. 7 Творения иже во святых отца нашего Ефрема Сирина. Изд. 3-е (Москва, 1881). Ч. 1-ая, с. 348-351 (Opera graeca, t. I, 175-180 passim) . Слово 2-е о скончавшихся отцах. 8 Memoires, t. VII, 321. 9 S. Efrem, Epist. II ad Ioannem. (op. gr. t. II 187-8). См. у Tillemont'a VIII, 292-4, а также у Dom. J. Besse, Les diverses sortes de moines en Orient avant le concile de Chalcedoine (451). Paris, 1899, p. 36. 10 Memoires, VIII, 119, 321. 11 Askese und Mцnchtum, 1, 233. 12 Avant-propos, IX.