Особенно эта пустота заметна по сравнению с богатством православного душеведения. Вера во Христа дает верующим возможность живого богообщения, через которое они познают человеческую душу и Самого Бога (насколько Он Себя открывает), притом не поверхностно, не примитивно, а глубоко и истинно. Здесь наш краткий обзор внешних свидетельств об истине христианской веры заканчивается, и мы вплотную подходим к границе внутреннего богопознания. Область христианского учения, занимающаяся анализом внешнего знания, именуется апологетикой " может быть разделена на три части: 1) естественнонаучную, 2) историческую и 3) сравнительно-религиоведческую. Мы наметили только общий план всех трех разделов, по которому можно и должно каждому в меру своих сил исследовать человеческое знание, свидетельствующее о сверхчеловеческой (сверхнаучной, сверхисторической, сверхчувственной) истине христианства. Если кто-то скажет: я и так верую во Христа, не нужно мне ни научное, ни историческое, ни религиозное обоснование христианства, - то мы ответим ему следующее: или вера твоя пуста и вообще не может называться верою, но лишь признанием каких-то холодных и нейтральных истин, не имеющих отношения к твоей жизни. Или же вместо внешних свидетельств необходимо иметь гораздо более глубокие внутренние свидетельства, идущие не от чувственного познания дел Божиих, а от сверхчувственного опыта общения с Самим Богом. Многие святые, неискушенные в различных областях человеческой мудрости, но просто имевшие чистыми ум и сердце, имели и это внутреннее богообщение. Но достиг ли ты уже такой духовной высоты? Напротив, наше время характеризуется сильнейшим оскудением внутреннего богопознания, но во утешение верующим Господь дает нам ныне (как никогда еще прежде) богатое внешнее свидетельство истинности христианства. Пренебрегать апологетикою неразумно, это свидетельствует, скорее всего, о религиозном равнодушии. Конечно, внешнее знание само по себе недостаточно и никоим образом не может заменить правильного сверхчувственного богопознания. Тем не менее усердное изучение апологетики способно расположить и приготовить человека к этому более важному, собственно религиозному деланию. Притом между внешним и внутренним богопознанием нет жесткой границы. Вспомните двух учеников Христовых, которым явился Он Сам в день Своего Воскресения, когда они шли из Иерусалима в Еммаус. Господь не открыл Себя им сразу, а лишь объяснил им Писания, свидетельствующие о Мессии. Но эта, можно сказать апологетическая, беседа весьма тронула их сердца. И тогда их таинственный Спутник непостижимым образом дает им узнать Себя, узнать истину Своего Воскресения, притом совершая все без единого слова Это внесловесное, внутреннее, сверхчувственное знание является самым нужным и неопровержимым для них, но, обратим внимание, приходит оно не сразу, а лишь после некоторого предварительного внешнего научения от Писания. Вот образ правильного сочетания внешнего и внутреннего богопознания. Изучите внешние свидетельства истинности Христовой веры. Пусть они согреют ваши сердца и приготовят их к внутреннему сердечному знанию Бога и общению с Ним.

Православная Церковь истинное Христианское сообщество

Предположим теперь, что занятия апологетикою уже убедили нас в подлинности и богодухновенности Священного Писания. Значит, нравственные заповеди Библии есть подлинные наставления, данные Богом человеку. Но различных христианских направлений насчитывается не одна сотня, и все они принимают вроде бы одни и те же заповеди. Почему же так получилось, что понимание одного и того же Писания у всех разное? Дело в том, что заповеди Божий не есть только набор каких-то инструкций, одинаковых на все случаи жизни. Такое понимание заповедей только по букве и привело иудейских законников к потере правильных духовных и нравственных ориентиров, к лицемерному прикрытию своей порочности и внутреннего эгоизма видимостью исполнения предписаний закона. На самом же деле, как учит Псалмопевец, оправдания Господня права, веселящая сердце, заповедь Господня светла, просвещающая очи (Пс. 18, 9). Иными словами, цель всех заповедей закона Божия - очищение сердца, но этого никак невозможно добиться путем лишь внешнего исполнения конкретных мелочных предписаний. С другой стороны, духовное понимание заповедей не означает их произвольного трактования. Как найти золотую середину между мелким иудейским законничеством и широтою нравственных льгот, лукаво вводимых под предлогом того, что человек оправдывается не делами закона, а только верою в Иисуса Христа (Гал. 2,16)? Ответ заключается в том, что истинную веру невозможно уложить ни в какую книгу, даже в священную. До пришествия Мессии народ Израиля получил писанное по Божественному Откровению законодательство через пророка Моисея - Ветхий Завет. Проходит несколько столетий, и Сам Господь объявляет через пророка Иеремию, что после пришествия Мессии даст Он верующим в Него закон совершенный, лучший любого написанного: Вот завет, который Я заключу с домом Израилевым после тех дней, говорит Господь: вложу закон Мой во внутренность их и на сердцах их напишу его, и буду им Богом, а они будут Моим народом (Иер. 31, 33). И далее: Все сами будут знать Меня, от малого до большого (Иер. 31, 34). Закон Нового Завета, написанный на сердцах - это и есть то внутреннее богопознание, о котором мы уже сказали выше. Оно необходимо каждому христианину, даже имеющему основательное знание науки и глубокую убежденность в истинности ее свидетельств о Христе. И это внутреннее богопознание и богообщение передается не только письменным словом - Священным Писанием, - но и живой традицией. Хранителем этой живой традиции появляется Церковь, которую Господь Иисус Христос Сам основал на земле из Своих учеников и их преемников. Скажем даже больше: Церковь, основанная Христом, важнее Священного Писания. Судите сами. Во дни жития Своего на земле Иисус Христос не написал Сам Своего Евангелия на память людям. Он не водил с Собою среди учеников какого-либо секретаря-скорописца который занимался бы записью Евангелия. Он не давал, судя по всему, апостолам такого поручения, как запись Евангелия, и на будущее. Его как будто не занимал и такой вопрос: умеет ли вообще кто-либо из Его учеников писать. А вот об основании Церкви Он говорил ученикам прямо: Создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее (Мф. 16, 18). Евангелие, то есть слова и дела Иисуса Христа, действительно оказалось написано золотыми буквами на сердцах учеников - первых членов Христовой Церкви. Но самая первая книга Нового Завета - Евангелие от Матфея - появилась не ранее чем через восемь лет (а по мнению большинства историков - через 30 лет) после Вознесения Иисуса Христа. Это было время, когда число христиан росло особенно быстро, Церковь была, а Писания еще не было. И потом именно Церковь во всех частях мipa собрала те изначально известные и почитаемые всеми ее чадами книги, которые назвала Новым Заветом, отвергнув при этом книги подложные. Таким образом, из всех христианских обществ, именующих себя церквами, должно найти ту, которая неразрывно хранит и передает из поколения в поколение не только Священное Писание, но и живое, устное и письменное Предание, живой духовный опыт. Чтобы сохранить книгу писанного закона, необходимо ее внимательно переписать тому человеку, который понимает язык и значение книги. Так и для передачи содержания Нового Завета, написанного Господом не на бумаге, а на сердцах, необходимо и переписывать с одного сердца на другое тем людям, которые имеют подготовленные для этой цели сердца. Вот как важно живое преемство церковного Предания! Разделения в Церкви начались достаточно давно. В ереси и расколы вовлекалось порою очень много людей. Но проходило время, иногда целые века, и Господь ясно показывал, где Его Церковь, а где общества, отколовшиеся от нее. Эти общества вырождались духовно, дробились на более мелкие части и явно засыхали, теряя своих последователей. Почти ни одно из них не дожило до наших дней. Так продолжалось до XI века, когда Западная Церковь, принявшая некоторые догматические искажения, отделилась от Восточной, по сути от всей остальной Вселенской Церкви. Это разделение не преодолено и до сих пор и, конечно, догматическое искажение не прошло даром для отпавших латинян (или, как они сами себя именуют, католиков). Их путь к внутреннему богопознанию совершенно несовместим ни с Преданием Древней Церкви, ни с нашей православной традицией; более того, православными Отцами с древних времен он рассматривается как путь ложный, путь бесовской прелести. Самое главное заблуждение латинства - подмена Живого Христа римским папою, которого они почитают непогрешимым хранителем истины, наместником Иисуса на земле, почти что Его живым воплощением. Латинская церковь в XVI веке была потрясена до основания протестантскими расколами. Протестанты с самого начала были разделены на несколько больших групп, которые со временем раздробились на сотни более мелких и продолжают дробиться по сей день. Общая черта всех протестантских направлений состоит в том, что они принципиально отвергают все церковное Предание, как якобы человеческие выдумки и признают только Священное Писание (да и то в сокращенном виде). Сама их раздробленность показывает, что ни одно из этих сообществ Вселенской Христовой Церковью считаться не может. От православной церковной традиции протестантов отличает стремление к общему религиозному упрощенчеству - и в богослужении, и в богословии, и в церковном благочестии, и в понимании духовной жизни. Католики и протестанты составляют огромное большинство из всех, именующихся христианами, но, знакомясь с огромным духовным богатством Православия, наиболее честные из них признают, что именно Православная Церковь сохранила и приумножила наследие Древней неразделенной Церкви во всей полноте. Обычно лишь самые духовно-глубокие натуры из католиков и протестантов переходят в Православие. Обратный же переход православных в католичество или протестантство случается обычно с теми, кто мало знает историю Церкви, ее учение и традицию и равнодушен к ним. Для таких людей это уже шаг на пути к прямому безбожию, к потере живой христианской веры. Нам с вами надлежит сохранить достояние Православной Церкви, единственной духовной правопреемницы Церкви Апостолов, Церкви Христа. Самая большая беда современных православных в том, что мы не дорастаем до своего Православия, что наши сердца остаются мелкими и нечистыми, не готовыми принять на себя начертание Нового Завета, который тем не менее в наибольшей возможной полноте хранится именно в Православии.

Понятие о православной аскетике

Итак, заповеди Божий можно правильно хранить и понимать лишь в Церкви Бога Живого, приводящей человека к живому богообщению. Этот духовный опыт Церкви, как плод такого богообщения, отразился в многочисленных сочинениях духовных писателей, живших на протяжении всей истории Церкви. Чтобы сказать новое слово в науке, требуется прежнее основательное опытное знание ее самой. Нужно знать, что в ней уже установлено ясно и твердо, о чем строятся лишь догадки, и что неизвестно вовсе. Но и этого мало. Для любого открытия любому ученому нужна особая познавательная интуиция. Нужен бросок мысли в область неведомого, и он совершается, по признанию многих ученых, как бы сам собою, как бы извне, как некое откровение свыше. Так же и с художественным творчеством. И художнику нужна школа, навык, твердое знание своего мастерства. Но для гениального художественного произведения этого мало. Нужно еще ясно ощущаемое всяким художником вдохновение свыше. А теперь сами подумайте, как человеку постичь и донести до людей нечто важное из области духовной жизни? Для этого ему потребуется крепкая вера и основательный опыт христианской жизни. Венцом этого опыта должен быть определенный нравственный уровень, особая чистота сердца и любовь к Богу, проверенная многими трудами и скорбями. Это так же необходимо учителю Церкви, как ученому образование, а художнику мастерство. Но этого недостаточно. Для уяснения, а тем более изречения Божественных истин необходимо особое действие Святого Духа. Большинство церковных учителей долгими трудами и скорбями приобрели духовный опыт и сделались живыми сосудами Духа. Потому Церковь и почитает их не просто наставниками, а святыми учителями или святыми Отцами. Писания святых Отцов можно распределить по следующим основным направлениям: догматика, мистика, литургика и другие. Сочинения, раскрывающие веру Церкви в суть Откровения, то есть учение о Боге: о Трех Лицах Единого Божества, о Воплощении Сына Божия и прочем, составляют область богословия, именуемую догматикой. Догматы даны Церкви изначально, в Откровении Ветхого и Нового Завета, но раскрывались и уяснялись они в течение длительного времени, зачастую в ходе борьбы с неверными учениями и искаженными трактовками Священного Писания - ересями. Важное место занимает в святоотеческих трудах апологетика, как мы кратко рассмотрели ее в этой главе. Это обоснование подлинности Священного Писания Ветхого и Нового Завета и раскрытие значения его учителями Церкви в свете знания истории, философии и естественных наук своего времени. Есть у святых Отцов сочинения, посвященные православному богослужению, его смыслу и значению, а также сами тексты молитв и церковных песнопений. В совокупности эти труды именуются литургическими. Есть сочинения, посвященные правильному духовному руководству - пастырские труды. Записан, насколько это возможно описать, и опыт живого богообщения, дошедшего до высоких духовных откровений - это мистическое богословие. Нашим же предметом станет один из центральных предметов святоотеческого наследия - нравственное учение Церкви, именуемое иначе аскетикою. Каков должен быть нравственный облик христианина и как ему добиваться исправления своей души, своего характера и поведения? Обратите внимание, что Господь Иисус Христос учил прежде всего именно нравственности, доводя до глубокого и совершенного понимания прежде данные людям заповеди, а догматы, пророчества, обетования сообщал лишь ученикам, уже начавшим жить по этим заповедям. Среди своих наставлений Спаситель сказал такие слова: Мое учение - не Мое, но Пославшего Меня; кто хочет творить волю Его, тот узнает о сем учении, от Бога ли оно (Ин. 7, 16-17). Смысл этих слов состоит в том, что заповеди Божий можно правильно уразуметь, лишь пытаясь исполнять их практически. И вот православная аскетика как раз и представляет собою целую сокровищницу практического духовного опыта христианской жизни. Этот опыт не просто богат по охвату множества людей, трудившихся в исполнении заповедей Божиих, он важен и по примерам той нравственной высоты, которой они достигали. Без изучения и применения святоотеческих аскетических писаний правильное понимание и исполнение заповедей Божиих просто невозможны. Аскетические писания в Православной Церкви начинаются еще со времен Самого Господа Иисуса Христа и Его апостолов. В Евангелии и в посланиях святых апостолов уже преподаются основные нравственные уроки и ориентиры. Затем на протяжении всех двадцати веков истории Церкви аскетические писания в ней не прекращаются, хотя все Отцы толкуют в них об одних и тех же евангельских заповедях, сохраняя дивное согласие между собою. Казалось бы, сколько можно учить об одном и том же, не пора ли остановиться? Однако такой остановки в истории Церкви мы не встречаем. Ее и не должно быть, потому что в разные времена в Церковь приходят разные люди, с разными грехами и с разным уровнем духовной подготовки. Церковь на земле живет среди мipa и, конечно, ощущает мiрское влияние. Каков этот мip? Почитает ли он Христа, равнодушен ли к Нему или враждует против Него? От этого сильно зависят наставления Церкви своим чадам. Кроме того, не все христиане ведут одинаковый образ жизни. Есть в Церкви дети, есть юноши, есть живущие семьями, есть посвятившие себя чистому безбрачному монашескому житию. Заповеди Божий для всех одни, и все мы должны стремиться через исполнение их достигать Царства Небесного. Но конкретные наставления по духовной жизни для всех этих разных состояний верующих должны быть разными. Отметим при этом, что некоторые аскетические писания святых Отцов полезны и даже необходимы для любого пола, возраста и общественного состояния. Таковы многочисленные творения святителя Иоанна Златоуста, преподобных Аввы Дорофея, Иоанна Лествичника, Никодима Святогорца, святителей Тихона Задонского, Игнатия Брянчанинова, Феофана Затворника. Их произведения можно по достоинству именовать аскетическою классикою. Много полезного можно извлечь всем из чисто монашеских аскетических писаний: преподобных Антония Великого, Макария Египетского, Марка Подвижника и других. Наконец, неисчерпаемый источник духовных поучений и нравственных уроков и примеров мы находим в житиях святых, в патериках и отечниках, цель составления которых и была показать примеры достойной (а иногда и напротив, недостойной) христианской жизни. Замечено, что наибольшим интересом пользуются у верующих наставления тех духовных писателей, которые жили недавно и лучше понимали духовный мiр современного человека. Особо отметим писания подвижников XX века: святителя Иоанна Шанхайского, митрополитов Макария Невского и Антония Храповицкого, архиепископов Никона Рождественского и Аверкия Таушева, епископа Варнавы Беляева, оставивших аскетические наставления нашим современникам. Наше время поставило всем христианам, особенно молодежи, совершенно особые, невиданные ранее условия. Потому и сегодня разговор об аскетике еще не закончен и простого повторения того, что сказали святые наставники прежде, уже недостаточно. Требуется свежее современное слово, и оно в Церкви звучит. Другое дело, что авторитет ныне живущих авторов не может, естественно, приравниваться к голосу прославленных Церковью святых прошлого. Христианской жизни невозможно научить, просто ссылаясь на авторитет любого наставника, даже святого. Наша речь ведется из опыта - святоотеческого и собственного, и обращена она к вашему собственному духовному опыту. Потрудитесь и проверьте. Убедитесь сами, как правы святые Отцы, как хорошо они знают человеческую душу. Убедившись в этом, следуйте их наставлениям.

Глава 2. Православное учение о человеке

Мы уже разбирали на примерах связь между мipoвоззрением и нравоучением в религиях мертвого бога. Подобная связь прослеживается и в христианском вероучении. Прежде чем уяснить для себя и принять правила благочестивой жизни, требуется познать самого себя, что есть человек по учению Слова Божия и Отцов Церкви. Кратко сказать, человек есть высшее из творений Божиих, созданное по образу и подобию Самого Творца, сотворенное с целью более тесного блаженного общения с Ним и разумного доброго владычества над прочею тварью. Но при этом нужно помнить, что человек есть существо падшее, поврежденное грехом и склонное ко греху, а потому не сохранившее своих первозданных достоинств. Человек еще несет в себе образ Божий, но уже искаженный. Постараемся теперь побеседовать обо всем этом подробнее.

Образ Божий и подобие Его в человекеЧеловек сотворен по образу и подобию Божию. Это прямое учение Божественного Откровения (Быт. 1, 27) святые Отцы раскрывают на основе своего духовного опыта. Когда мы произносим сами эти слова, "образ" и "подобие", то прямой их смысл указывает на то, что в человеке должно быть нечто, так сказать, похожее на Бога. И вот святые Отцы указывают нам эти черты сходства. Прежде всего они обращают внимание на царское достоинство человека среди всей прочей твари. Человек был создан последним и был поставлен владеть всем вещественным мipoм по воле Божией, разумно, добросердечно. Вся же прочая тварь, живая и неживая, создана человеку в помощь и в назидание. Одни твари человек использует для своей жизни, а глядя на другие постигает премудрость и благость своего Творца. Таким образом, все Божие творение полезно человеку для души и тела, а сам человек является хозяином Божия мipa, по образу Самого Вседержителя, Который и есть в полной и превосходной мере Владыка всякой твари, включая ангелов и человеков. Другая важная черта образа Божия в человеке - способность к самостоятельному творчеству, даже склонность и тяга к нему. Редкий человек совсем не желает создать какой-либо предмет для своей пользы, какой-либо художественный образ или научную идею, иными словами, такую вещь, в основе которой лежит его собственная оригинальная мысль. Эти две черты мы выделим особо, как присущие собственно только Богу и человеку. Конечно, ими понятие образа Божия в человеке не исчерпывается. Человеку сообщена Творцом разумная духовная сущность, безсмертная душа по образу вечности Самого Бога. Человеку предоставлена свобода нравственного выбора по образу безконечной свободы Божией, то есть возможность самостоятельно избрать путь угождения Богу или путь противления Ему. Свойства нашей души: ее уникальность в каждом человеке, ее свобода и безсмертие, ум, способный к абстрактному мышлению, чувства, способные воспринимать Божию святость и красоту, - все это, несомненно, суть черты Божия образа. Но они свойственны и другим нравственным созданиям Божиим, а именно ангелам. Господство же над видимой тварью и способность творчества предоставлены в исключительное пользование только человеку. Ангелы не поставлены владеть над мipом или творить что-либо самостоятельно. О них так говорит Священное Писание: Не все ли они суть служебные духи, посыпаемые на служение для тех, которые имеют наследовать спасение (Евр. 1, 14). В этом смысле человек, по замыслу Создателя, призван был быть даже выше их. Названные нами стороны образа Божия еще не исчерпывают этого понятия полностью. Ни Библия, ни святые Отцы не перечислили нам всех этих черт по пунктам. Есть и еще нечто в человеке от этого образа, что вообще непостижимо для нас. Образ Божий дан человеку неотъемлемо, раз и навсегда. И в то же время сходство, единение человека с Богом изначально не было полным и совершенным. Человеку надлежало свободно выбрать путь к Богу и самому потрудиться для того, чтобы уподобиться Ему. Эта возможность развития образа Божия в человеческой душе в лучшую сторону и именуется подобием Божиим. Образ есть понятие статичное, а подобие - динамичное. Если эта фраза непонятна, то можно сказать проще. Подобие отличается от образа, как урожай от посаженных семян, как готовое изделие от исходных материалов. Без семян не будет урожая, но урожай - это нечто большее самих семян. Так и образ - это то, что дано изначально и не отбирается, а подобие - это то, чего человек мог бы достичь, то, чем мог бы он украсить в себе первоначальный образ - путем добродетельного жития. Но первые люди в раю выбрали путь непослушания Богу, и о подобии Божием пришлось забыть надолго. А образ Божий, хотя и не исчез, но исказился в человеке до неузнаваемости. Ведь черты образа Божия мало еще что говорят о достоинстве человека, все их можно обратить во зло, в дела неподобные. Так и случилось. Господство человека над мiром превратилось в борьбу с творением Божиим, в осквернение и погубление его. Ум, способный постигать предметы духовные и общаться с Творцом, обратился к общению с падшими ангелами и многому дурному сумел научиться от них. Творческие способности обратились на множество злодейственных изобретений в области науки, техники и культуры. Так помрачен и искажен в нас образ Божий. Но Господь Иисус Христос, пострадав за нас, восстановил этот образ для всего человечества в целом. И каждому из нас даруется возможность этого восстановления верою во Христа и благодатию Святого Духа. Мы имеем возможность принять плоды нашего искупления, восстановить омраченный образ и вернуть утраченное подобие Божие. Православная Церковь знает множество примеров того, как это достигается. Таковы все наши святые. Глядя на их жития, мы можем увидеть, что такое восстановленный во Христе человек. Он не только избегает всякого греха, но и обретает вновь такие свойства, которые имел Адам до падения. Вот, положим, наши русские чудотворцы Сергий Радонежский и Серафим Саровский, достигшие такой чистоты сердца, что им послушно повиновались дикие медведи. Святому Герасиму Иорданскому служил лев, которому этот пустынник исцелил больную лапу. Таких подвижников принято именовать преподобными, потому что они, уподобляясь в своей жизни Господу, восстановили в себе подобие Божие. Это уподобление не имеет границ: человек может безконечно приближаться к Богу, достигая обожения или причастия к Божественному естеству (2 Пет. 1, 4). Можете ли вы такое представить: ограниченный по естеству и притом грешный человек получает возможность соединиться по благодати с Самим Неограниченным и Святым Богом? А ведь именно в этом и состоит назначение человека. И святые его достигли. Многие из них духовно ощущали это единение с Богом, и если мы такого опыта пока не имеем, то все же будем помнить цель, с которою мы созданы, и стремиться к ней путем, указанным нам Христом и святыми Его.Дух, душа и телоГоворя об образе и подобии, мы пытаемся судить о человеке по его Творцу. Можно посмотреть на человека и иначе: с точки зрения его собственной природы. И такой подход также дан в Писании. Человек состоит из души и тела. Он поставлен Творцом на грани между видимой и невидимой, вещественной и невещественной природой, будучи чем-то похож на животное, а чем-то на ангела. Тело наше вполне материально, оно когда-то было создано из земли особым творческим действием, подобно тому, как из земли же созданы и все прочие животные по роду их. (Здесь заметим, что эти слова имеют совершенно прямое научное значение. Теория происхождения человека от обезьяны непонятна даже тем, кто ее придумал. А история поисков разных "обезьяно-людей" составляет самую позорную страницу в науке - так много в ней было подделок, фальсификаций, натянутых объяснений, неудержимой фантазии художников и популяризаторов этой богоборческой идеи!) Тело человека имеет сходство с телом животных, но это никоим образом не означает, что оно произошло или произведено от тела какого-либо животного. Это означает лишь то, что телом своим человек относится к мipy живой природы. Особым вдохновением вложена в человека душа - значит, человек есть нечто большее, чем его тело. А есть ли душа у животных? Есть. И об этом говорит нам и Писание, и повседневный опыт. Писание повествует: И сказал Бог: да произведет земля душу живую по роду ее, скотов и гадов, и зверей земных породу их. И стало так (Быт. 1, 24). Иными словами, Божественным замыслом и повелением из земли возникли души и тела животных в их таинственном соединении. И опыт, и наука говорят нам, что в любом живом теле есть нечто большее этого тела. Если в правильной последовательности собрать все молекулы, из которых состоит, положим, живая клетка, то мы получим мертвую клетку. Никакая жизнь не бывает без того, чтобы всякое живущее существо само хотело бы жить и вело себя соответствующим образом. Даже амеба стремится выплыть в ту воду, которая ей лучше подходит. Подобно тому и все иные растения и животные неравнодушны к факту своей жизни, и насколько им дана возможность, они стремятся приблизиться к более выгодным условиям существования и избежать невыгодных. В этом проявляется некая жизненная сила, присущая всему живому и недоступная нашим чувствам или приборам. Она же проявляется в стремлении всякого живого произвести подобное себе потомство. Эта жизненная сила не есть свойство сложных молекул живых организмов. Она есть нечто большее, и в сущности нам неведомое. В Писании часто слова "душа" и "жизнь" употребляются как взаимозаменяемые. Кроме того, высокоорганизованные животные проявляют и некие умственные способности, и чувства, и желания, и свойства характера: лисица хитра, собака предана, осел упрям, кошка ласкова, волк зол, а заяц труслив. Это известно и детям. Даже среди собак и кошек можно наблюдать различные "черты характера" равно и различные умственные способности. Все это: от простой жизненной силы, инстинктов самосохранения и умножения рода до характера зверя - все свойства живого, несводимые к биохимическим процессам его организма, относятся к душевной стороне жизни животных. Душа животных в сущности своей нам неведома - повторим это еще раз, но зато мы знаем, что по сути дела все черты душевности животного присущи и человеку, поскольку и он тоже живое существо, созданное тем же Творцом из той же земли. Но, естественно, душа человека выше души животных. Она не произведена от земли, а особо вложена в тело Богом при сотворении. Потому-то она и способна нести в себе образ и подобие Божие. Отличает душу человека от душ животных прежде всего великое и непреодолимое отличие в их общих чертах: в разуме, в чувствах, в намерениях. Подобным же образом и тело человека, будучи в чем-то похожим на тела животных, отличается от них качественными, непреодолимыми различиями. Животные способны соображать, а человек способен мыслить абстрактно. Например, обезьяна отличит два банана от трех, но возвыситься до понятия числа, прибавляя в уме к двум один и в этой арифметике не вспоминая о бананах, она неспособна. Число 2 существует для нее, если только она видит перед собою эти бананы или апельсины. Человек же способен мыслить более отвлеченными понятиями. Животные способны общаться друг с другом звуками и знаками. Но не умея мыслить отвлеченными понятиями, они неспособны и к грамматическому построению своей речи. А человек к этому способен. Потому животные издавна именуются безсловесными, не в смысле отсутствия у них своего языка, а в смысле неспособности выражать свои мысли отвлеченными словами. Заметим, что тело человека приспособлено к тому, чтобы в нем жила словесная, мыслящая душа. В человеческом мозгу есть речевые центры, а челюсти прекрасно приспособлены для членораздельной речи. Сложное строение внутреннего уха позволяет человеку держать равновесие на двух ногах, а строение руки позволяет совершать очень тонкую работу. Все это - уникальные особенности только человеческого тела. Но главное отличие души человеческой - качественное. Душа человека - создание нравственное, способное не только думать и говорить в отвлеченных понятиях, но и устремляться мыслию в область умозрительного, сверхчувственного бытия. Душа человека способна знать своего Творца, способна общаться с Ним, понимать Его волю и судить по ней о своих намерениях, хороши они или худы, добры или злы. Как тело животного качественно отличается от человеческого, так и душа животного качественно отличается в этом от человеческой. Слово "качественно" в обоих случаях означает одно: у человека есть нечто, а у животного вовсе нет. И вот это главное, качественное отличие человеческой души от животной, эту высшую сторону души человека, полностью отсутствующую у животных, принято именовать духом. Дух - неистребимое религиозное начало, живущее в человеке. Духом человек находит своего бога (истинного ли или ложного), духом поклоняется ему, духом решает вопрос о смысле и назначении своей жизни. Всеми этими вопросами животные никогда не задаются. Мы уже говорили о том, что полностью безрелигиозных людей вообще нет. Любой атеист верит в отсутствие Бога, в великую творческую силу материи, поклоняется твари вместо Творца, но он действительно духом своим в это верит, этому поклоняется и посвящает порою своей вере многие годы жизни. Да, как ни странно, именно этой "вере в неверие", именно этому "богу-не-Богу" приносятся многие и дорогие жертвы, i Своеобразная духовная жизнь, но это именно жизнь) духа, а не животной души. Святому чувству Божественного в духе человеческом в прямом подчинении стоит совесть, которая диктует человеку, что сообразно с волею его божества и подлежит исполнению, а что противно этой воле и запрещено. Совесть зачастую способна руководить человеческими поступками, а еще чаще она оценивает наши поступки после их совершения и либо одобряет, утешает нас, либо напротив, безжалостно грызет нас своими укорами. Таким образом, совесть для человека является внутренним источником внешней власти: и законодательной, и исполнительной, и, особенно, судебной. Немного необычное, парадоксальное определение: "внутренний источник внешней власти". Вы спросите: так что же есть совесть: наш внутренний духовный орган, или какой-то внешний? В духе человека, как в его высшей части, уже открываются ворота в мip, превысший земного. В человеческой же свободе остается выбор, на какую сторону их отворить: к Богу или к диаволу. Этим выбором и определится голос совести. Он будет для нас внешним, исходящим к нам от нашего бога (истинного или ложного). Да и сам этот голос в некоторой мере в нашей власти. Как голос радиоприемника можно приглушить или усилить, так можно поступить и с голосом совести в духе. Таким образом, совесть и оказывается внутренним источником внешней власти, внешним голосом, на который мы сами способны влиять. Утрачивая духовные проявления, человек все более утрачивает и собственно человеческий облик. Если он совсем не руководствуется совестью и ничего святого для него не остается, то про него и говорят, что он либо оскотинивается, либо звереет, то есть приближается к животному состоянию. Такой человек утрачивает и свою неповторимую личность. При этом он способен сохранять черты душевные - мысли, чувства, желания, свойственные и животным. Если дух в нем мог бы отмереть полностью, мы получили бы новый вид двуногого животного.Три силы душиПоняв теперь, что такое человеческий дух, мы уже легче поймем и состав низшей части нашей души. Эта низшая часть души, или собственно душа, имеет все то, что имеют в зачатках высшие животные и что еще остается даже у полностью бездуховных, безсовестных людей. Выделяют три силы души: разум, чувства и волю, или мысли, переживания и желания. Во всех этих трех отношениях душа человеческая превосходит душу животную, созданную из земли: предметы наших мыслей, чувств и стремлений могут быть и должны быть выше земных предметов. Практически все мыслительные способности животных проверяются и развиваются на чисто материальном стимуле: животное за свою сообразительность должно получить пищевое вознаграждение и, наевшись досыта, оно уже не станет более напрягать свои мозговые извилины. Подобно и чувства животных определяются обычно внешними реакциями: ласков человек к собаке - она верна ему, тепло кошке на печке - она урчит от удовольствия, радостно птицам вернуться весною к своим гнездам и справлять свадьбы - они славят Бога своими песнями, но ведь сами не сознают этого. Наконец, и желания животных практически полностью сводимы к плотским потребностям. Бывает, конечно, что они играют, но ведь и игра у них - просто телесное удовольствие. Такова душевная деятельность животных. А человеческая душа может ли ограничиться только такими проявлениями? Или ей требуется нечто большее?Потребности духа, души и тела человека и их деятельность