идол, которому безбожный мир призывает нас поклоняться и приносить в жертву

самих себя и других. Поэтому мы, христиане, можем пойти на открытую встречу с

неверующими, с теми, кто находится в поиске, и с теми, кто еще ничего не ищет,

и место нашей встречи— образ человека. Но мы должны быть готовы

утверждать, что человек— больше того, каким его представляет воображение

неверующего. Наше представление о человеке гораздо более величественное, чем

представление тех, кто стремится сделать человека максимально большим в

двумерном мире, из которого Бог исключен. И вместе с тем именно в этойточке— в видении человека— мы можем встретиться со всеми теми, ктонастаивает, что человек имеет право быть великим и быть предметом поклонения,потому что мы поклоняемся Тому, Кто— Человек: мы склоняемся перед Ним, Он—наш Бог.И теперь я подхожу ко второму пункту этого размышления. Насколько далеко мыможем идти в переживании окончательной, всецелой, безусловной солидарности стеми, кто отрицает существование самой возможности этого измерения величия иглубины? В свое время апостол Павел, говоря об иудеях, был готов на отлучениеот лица Божия, если бы через это мог быть спасен весь народ Божий(Рим9:3). Не можем ли мы пойти еще дальше и вместе со Христом, а непротив Него, вместе с Богом, а не против Него сказать: «Пусть наша жизнь будетвыкупом за жизнь мира»? И когда я говорю «жизнь мира», я не имею в видувременное существование, но всеобщую судьбу человечества. Можем ли мы достичьтакой готовности, чтобы взять на себя предельный риск солидарности: или вместебыть спасенными, или вместе все потерять? У христианина не может быть иногоподхода к вещам, кроме Христова: Бога, открывшегося во Христе внутричеловеческой истории, внутри становления, трагедии и славы человеческой судьбы.И поэтому давайте посмотрим, что это за солидарность, которую Бог во Христепроявляет по отношению к людям.Эта солидарность проявилась уже в момент творения, когда Бог призвал всевещи к бытию и когда человек был призван не к преходящему эфемерномусуществованию, не в качестве эксперимента, но был призван быть и быть навсегдав качестве соучастника в вечности Живого Бога. Это был момент, когда Бог ичеловек оказались связанными— если можно употребить здесь этослово— одним и тем же риском, потому что именно в творении Бог берет наСебя не только последствия сотворения человека, но и последствия того, что сделаетчеловек с временем и вечностью. На протяжении всей Библии мы видим, что Богникогда не отказывался ни от ответственности, ни от солидарности с человеком;мы видим, как Он действует в различных ситуациях, человеком созданных, как Онприменяется к ним, чтобы совершать наше спасение, которое является конечнымисполнением человеческого предназначения. Однако существенным событием,существенным актом солидарности является воплощение Слова Божия. Бог становитсячеловеком. Бог вступает в историю. Можно сказать, Он принимает на Себявременную судьбу, Он становится частью, моментом становления. Но насколько