приобщились к мысли, к замыслу Божиему. Если мы разделяем Его желание, любим

то, что Он любит, мы с Ним едины.

И это очень важно, потому что очень легко превратить новозаветные правила, которые

нам дает Христос, в ветхозаветный закон, стать исполнителями, оставаясь как бы

вне этого опыта. Я помню человека, который так воспринял Евангелие. Он считал

себя чистым, светлым христианином. Он никогда не пропустил бы нищего, не позвав

его и не дав ему тарелку супа и медную монету, но он нищего никогда не пускал в

дом. Он останавливал его в дверях и говорил: «Только не смей вступать твоимигрязными башмаками в мой чистый коридор!» И когда тот кончал есть похлебку иполучал грош, он говорил: «А теперь иди и не возвращайся ко мне, я тебе вседал, что тебе нужно!» Он считал, что исполнил дело милосердия— а в сердцеу него никакого милосердия не было.Вот в этом и заключается разница между исполнением закона в юридическомсмысле и тем, чтобы стать человеком, для которого заповедь является зовомжизни: стать таким человеком, который иначе поступить не может.Второе понятие о грехе, тоже очень важное и связанное с предыдущим, этооторванность от Бога. Мы только потому относимся к воле Божией как к внешнемузакону, что мы от Бога оторваны сердцем. Эта оторванность нашего сердца отБога, нашей воли от воли Божией, наших мыслей от мыслей и представленийБожественных и является основной нашей греховностью, тем состоянием полусмерти,потускнения, о котором я говорил раньше. Но грех еще развивается дальше, и изэтого состояния оторванности рождаются и последствия ее: осиротелость,внутренний разлад, рознь с людьми, вражда с остальной тварью. И в этомотношении грех расползается, приобретает бесконечное число разных оттенков:ненависти, страха, жадности, всех видов сосредоточенности на себе, потому чтомы потеряли Бога. В начале Евангелия от Иоанна говорится (в славянскомпереводе), что Слово Божие было к Богу (Ин1:1). В греческом текстеговорится не о том, что это Слово «к Богу», а о том, что Слово как бы рвется,тянется, всецело направлено на Бога и Отца. Таково настоящее отношение человекак Богу, образцом чего является Христос. Мы же оторваны от Него и засыхаем, каксучок, который отрезан, отрублен, оторвался от дерева.Третье, что я хочу сказать по поводу греха: нельзя утешаться мыслью, будтоесть крупные и мелкие грехи. Конечно, разница есть, но и малый грех, если онпроизвольный, сознательно, цинично выбранный, может убить душу. В пример того,что может сделать мелкий грех, я приведу сравнение. Во время войны я былврачом, и в какую-то ночь с близкого уже фронта принесли в наше отделениетяжело раненного офицера, прошитого насквозь пулеметной очередью. Можно было быожидать, что ему остается только умереть. Но ему посчастливилось: ни один изжизненно важных органов не был затронут, его оперировали, лечили, он выжил. И вту же ночь меня вызвали, потому что привезли молодого солдатика. Он был вкабаке, повздорил с другим солдатом, оба были пьяны, тот размахивал маленькимперочинным ножом, ударил своего товарища в шею и разрезал у него крупный сосуд,