должен понять хотя бы то, что тебе доступно. А если ты не понимаешь ничего,

поставь перед собой вопрос: что же со мной делается? Говорятся слова простые,

слова, которые всякий человек может, как слова, понимать— а до меня они

не доходят. Не понимаю, ничего это для меня не значит. Неужели мое сердце стало

таким грубым, что оно способно отозваться только на подобное же грубое, земное?

или я сомкнул глаза, потому что не хочу видеть?

Есть страшное место в Евангелии, в рассказе о событиях Страстной седмицы.

Воины взяли Христа, привязали Его к столбу, завязали Его глаза, начали Егоударять в лицо и говорить: ну что, Пророк, теперь прореки, кто тебя ударил!(Мф26:28). Разве мы не поступаем так— не только по отношению кБогу, но и ко многим людям? Мы стараемся не видеть, как другого человекаударяем в лицо и говорим: «А разве я тебя ударил? Я же тебя люблю, я тебедруг». Поставим перед собой вопрос: не сомкнули ли мы недоброй волей своиглаза? не заткнули ли уши? не отупели ли мы от того, что заняты всем, крометого, что насущно? (Я сейчас говорю не только о божественном, но и очеловеческом.) Не закрыт ли я к тому, что во мне самого глубинного ичеловеческого есть: к чувству благородства, величия, достоинства, красоты,правды? Открыт ли я ко всему этому? Готов ли я услышать голос, который менязовет к правде, к честности, к жертве, к благородству? Или отворачиваю я свойслух, закрываю свои глаза?Притча о сеятеле сурово к нам обращена, а вместе с тем с такой надеждой,потому что, как я сказал, мы не всегда одни и те же. Сегодня я каменный—завтра я весь покрыт тернием, сегодня у меня никакой глубины нет, но еслитолько я даю Богу возможность каждый день ко мне приступить или непосредственнооткрываясь моему внутреннему чутью, или чтением Евангелия, или через ближнего,который ко мне обращается,— если я это делаю, вдруг в какой-то день яокажусь той доброй почвой, которая принесет плод в тридцать, в шестьдесят, восто крат, которая Бога вознаградит за Его любовь, за Его крест.После того как я так долго остановился на притче о сеятеле, я перехожу кразбору следующих стихов четвертой главы:И сказал им: для того ли приносится свеча,чтобы поставить ее под сосуд или под кровать? не для того ли, чтобы поставитьее на подсвечнике? Нет ничего тайного, что не сделалось бы явным, и ничего небывает потаенного, что не вышло бы наружу. Если кто имеет уши слышать, даслышит! И сказал им: замечайте, что слышите: какою мерою мерите, такою отмеренобудет вам и прибавлено будет вам, слушающим. Ибо кто имеет, тому дано будет, акто не имеет, у того отнимется и то, что имеет. И сказал: Царствие Божиеподобно тому, как если человек бросит семя в землю, и спит, и встает ночью иднем; и кк семя всходит и растет, не знает он, ибо земля сама собоюпроизводит сперва зелень, потом колос, потом полное зерно в колосе. Когда жесозреет плод, немедленно посылает серп, потому что настала жатва. И сказал:чему уподобим Царствие Божие? или какою притчею изобразим его? Оно— как