непорочной, совершенной, неоскверненной. Но и одежда Его засияла. Свет лился на

все, что окружало Его, эти лучи пронизывали и камни, и утесы, и растения, и из

глубин, из недр каждого вещественного предмета, которого касался этот свет,

засиявал вечный Божественный свет (Мк9:2—3). Потому что вещество этого

мира не пало— пал человек, и мы осквернили и оскверняем этот мир,

и от нас зависит, нам поручено под руководством Христа стать водителями,

наставниками этого мира обратно в райское состояние. Но для этого человек

должен сам вернуться к Богу, приобщиться к Нему так, как святые приобщались.Мы уже говорили о рождении Евы от Адама, о том, как всецелый человек как быразделился на два лица и оба эти лица увидели друг в друге ту совершеннуюкрасоту, хотя бы изначальную, к которой были призваны. Но после того какчеловек отпал от Бога, не отрекся от Него, а просто заблудился, они пересталивидеть друг друга такими, какими каждый видел себя и другого. По словам святогоМефодия Патарского, они глядели друг на друга и говорили: это alter ego, это«другой я сам». В тот момент, когда они отпали от Бога, Который является силой,соединяющей их, они смотрели друг на друга и каждый из них сказал (опять-таки,по мысли этого святого): я— ego, тот— alter, другой. Уже не другв русском смысле слова, то есть самый близкий мне человек, другой я, «я»в ином лице, а другой как иное существо. И вот в этот момент (об этомЛосский писал несколько раз284)вместо двух лиц стали друг перед другом два индивида.«Индивид»— латинское слово, которое означает последнюю степеньразделения, дальше разделять нельзя. Если взять любых двоих из нас, мы—индивидуумы друг по отношению к другу в том смысле, что каждый из нас замкнут всебе, как бы закрыт под своей кожей, и делить дальше невозможно, это будетубийство. Будет тело, душа, те или другие части тела, но не цельный человек.Вот страшный момент, когда из двух лиц, которые были едины и познавали себя какодно, появилось два индивидуума, два отдельных лица, уже не составляющиеполностью одно целое. Я говорю «полностью», потому что грех человеческий несмог разрушить дело Божие и совершенно отделить двух людей, призванных бытьедиными. В этом смысле нам надо помнить, что человеческий грех не окончательновсе разрушил. Но тут оказалось, что они друг на друга посмотрели и каждыйувидел в другом не себя самого во славе, а иного, и они сказали: намстыдно, мы наги, что нам делать? И говорится в Библии: и сделал Господь БогАдаму и жене его одежды кожаные (Быт3:21), то есть они облеклись вкакую-то одежду. Но они теперь устыдились своей наготы, вместо того чтобыпознать свое нагое тело как торжественное, ликующее сияние красоты.Этому мы можем найти сравнение. Когда мы смотрим на работу великогохудожника, будь то статуя, будь то картина, и видим нагое тело, мы видим в немтолько неизреченную красоту, гармонию. Когда нам показывают порнографическоеизображение тех же телес, мы видим только уродство, ужас, оскверненность. Вотэто и случилось в тот момент. Человек посмотрел на другого и не увидел его как