Сегодня наша Церковь стоит на перепутье. Одна из возможных ее дорог связана с обновлением лишь внутренней жизни Церкви. Эта дорога идет через внутрицерковные ссоры и конфликты, что абсолютно понятно, ибо, избрав ее, Церковь как бы дистанцируется от всего того, что происходит вне ее стен, и обращает все внимание лишь на саму себя. В результате церковные люди начинают бороться не с теми бедами, о которых говорилось выше, а просто друг с другом.

Вторая дорога еще хуже. Она связана с концентрированием всей духовной жизни вокруг ритуала, его тщательного сохранения в традициях XIX века и в сведении вмешательства в реальность к требоисправлению. Когда думаешь о том, почему сейчас появилось немало людей, которые, видя в Евангелии свою жизненную программу, при этом не идентифицируют себя ни с какой конфессией и стараются держаться как можно дальше от любого храма или молитвенного собрания, понимаешь в конце концов, что их выбор связан с тем, что в Церкви они не видят реальной жизни, обращая внимание только на ее ритуальную жизнь. Это понятно, ибо притом, что в Церкви сегодня по сравнению с тем, что было 10 лет тому назад, очень многое изменилось, однако ее место в обществе все еще не выявлено.

Церкви предлагается место где‑то рядом с государственным гербом и флагом. Место то ли ритуального, то ли идеологического ведомства. Но тот, кто уже открыл для себя Евангелие, все‑таки ждет от Церкви другого — реального участия в обновлении человеческой жизни, когда наше исповедание будет выражаться не только в словах, но в каждом нашем шаге и каждом нашем деле.

Примечания редакции

(1) Согласно критическим изданиям Нового Завета, слово"явно"в 6–й главе Евангелия от Матфея является позднейшей вставкой, которая датируется V веком.

(2) Откровенные рассказы странника духовному своему отцу. Paris: YMCA‑PRESS, 1989.

(3) Монахиня Мария (Скобцова Елизавета Юрьевна), 1891–1945.

(4) Проблема алкоголизма в России и борьбы с этим социальным злом обсуждается и на страницах Журнала Московской Патриархии — официального органа РПЦ. В материале, подготовленном Е. Житиневой, бывший психиатр и врач–нарколог, а ныне священник Алексий Бабурин рассказывает о масштабах этой трагедии, захватившей даже духовенство. Став священником, О. Алексий не оставляет и своей профессиональной врачебной практики. После стажировки в Италии, где он прошел курс подготовки по программам помощи алкоголикам и наркоманам, он принимает участие в разработке и адаптации современных зарубежных методик,"приведения их в соответствие с русской культурой и Православием". Священник Алексий Бабурин и его сотрудники работают под непосредственным руководством архиепископа Солнечногорского Сергия (фомина), управляющего делами Московского Патриархата, и. о. председателя Отдела по церковной благотворительности и социальному служению РПЦ, и сотрудничают с итальянским центром помощи алкоголикам. Связь эта возникла благодаря инициативе известного католического священника дона Сильвио Франка, известного своей расположенностью к православию и России. Он выступает как меценат антиалкогольной программы, являющейся на сегодня самой современной — она признана Всемирной организацией здравоохранения.Отец Алексий считает, что деятельность всевозможных групп по поддержке людей, решивших порвать с алкогольной зависимостью, крайне необходима, они должны стать подспорьем в антиалкогольной работе священника. Говоря о том, что делается в этом плане в России, он сказал следующее:"… существуют и сообщества анонимных алкоголиков, и группы, где используется метод Шичко, вполне приемлемый с православной точки зрения, и Лига трезвости; существует общество"Оптималист", которое пытается как‑то занять алкоголиков, организовать их досуг. Наш метод тоже находит применение — сейчас образовалось уже девять клубов, хотя это, конечно, ничтожно мало. Мы провели два семинара с помощью итальянских коллег (профессора Ренцо Де Стефани и его сотрудников), так называемые"курсы руководителей семейных клубов трезвости", подготовлено более ста человек добровольцев. Но пока еще мало кто откликнулся на наш призыв открыть при том или ином приходе подобные группы".Говоря о деятельности движения"Анонимных алкоголиков", священник Алексий Бабурин определил их методические разработки, как не соответствующие православному пониманию"истин веры"."У этого метода много достоинств, но все положительное перечеркивается попыткой внедрить в сознание пациентов представление о Боге, отличное от православного: организаторы групп оперируют понятием какой‑то абстрактной"высшей силы". Мне приходилось беседовать с профессионалами, работающими в этом движении, убеждать их в том, что, если они хотят получить благословение Святейшего Патриарха на свою деятельность, необходимо согласовать ее с миропониманием православных людей, причем сделать это можно без всякого ущерба для методики. Однако организаторы групп анонимных алкоголиков отвечают, что этого не позволяют условия патента (методика разработана в США); с их точки зрения, речь идет о"пустяке"который вряд ли помешает человеку быть православным и ходить в храм". (Е. Житинева Избави нас от страстей и горьких болезней, — Журнал Московской Патриархии, 1996, N2, с. 32–36.)(5) Тургенев И, С. Литературные и житейские воспоминания. Казнь Тропмана. — Тургенев И. С. Собр. соч. М., Гос. изд. худ. лит., 1956. Т. 10, с. 395–419.(6) В этой связи, вероятно, можно было бы упомянуть и о канонизированной Русской Православной Церковью в 1988 г. блаженной Ксении, подвизавшейся в начале XIX века в Санкт–Петербурге в подвиге юродства, которая носила не только мужское платье, но и мужское имя. См. В. Кузьминский. Блаженная странница. Журнал Московской Патриархии, 1996, N2, с. 69–74.Данная статья напечатана в альманахе"Диа–Логос. Религия и общество.",