Сегодня наша Церковь стоит на перепутье. Одна из возможных ее дорог связана с обновлением лишь внутренней жизни Церкви. Эта дорога идет через внутрицерковные ссоры и конфликты, что абсолютно понятно, ибо, избрав ее, Церковь как бы дистанцируется от всего того, что происходит вне ее стен, и обращает все внимание лишь на саму себя. В результате церковные люди начинают бороться не с теми бедами, о которых говорилось выше, а просто друг с другом.

Вторая дорога еще хуже. Она связана с концентрированием всей духовной жизни вокруг ритуала, его тщательного сохранения в традициях XIX века и в сведении вмешательства в реальность к требоисправлению. Когда думаешь о том, почему сейчас появилось немало людей, которые, видя в Евангелии свою жизненную программу, при этом не идентифицируют себя ни с какой конфессией и стараются держаться как можно дальше от любого храма или молитвенного собрания, понимаешь в конце концов, что их выбор связан с тем, что в Церкви они не видят реальной жизни, обращая внимание только на ее ритуальную жизнь. Это понятно, ибо притом, что в Церкви сегодня по сравнению с тем, что было 10 лет тому назад, очень многое изменилось, однако ее место в обществе все еще не выявлено.

Церкви предлагается место где‑то рядом с государственным гербом и флагом. Место то ли ритуального, то ли идеологического ведомства. Но тот, кто уже открыл для себя Евангелие, все‑таки ждет от Церкви другого — реального участия в обновлении человеческой жизни, когда наше исповедание будет выражаться не только в словах, но в каждом нашем шаге и каждом нашем деле.

Примечания редакции

(1) Согласно критическим изданиям Нового Завета, слово"явно"в 6–й главе Евангелия от Матфея является позднейшей вставкой, которая датируется V веком.

(2) Откровенные рассказы странника духовному своему отцу. Paris: YMCA‑PRESS, 1989.

(3) Монахиня Мария (Скобцова Елизавета Юрьевна), 1891–1945.

(4) Проблема алкоголизма в России и борьбы с этим социальным злом обсуждается и на страницах Журнала Московской Патриархии — официального органа РПЦ. В материале, подготовленном Е. Житиневой, бывший психиатр и врач–нарколог, а ныне священник Алексий Бабурин рассказывает о масштабах этой трагедии, захватившей даже духовенство. Став священником, О. Алексий не оставляет и своей профессиональной врачебной практики. После стажировки в Италии, где он прошел курс подготовки по программам помощи алкоголикам и наркоманам, он принимает участие в разработке и адаптации современных зарубежных методик,"приведения их в соответствие с русской культурой и Православием". Священник Алексий Бабурин и его сотрудники работают под непосредственным руководством архиепископа Солнечногорского Сергия (фомина), управляющего делами Московского Патриархата, и. о. председателя Отдела по церковной благотворительности и социальному служению РПЦ, и сотрудничают с итальянским центром помощи алкоголикам. Связь эта возникла благодаря инициативе известного католического священника дона Сильвио Франка, известного своей расположенностью к православию и России. Он выступает как меценат антиалкогольной программы, являющейся на сегодня самой современной — она признана Всемирной организацией здравоохранения.

Отец Алексий считает, что деятельность всевозможных групп по поддержке людей, решивших порвать с алкогольной зависимостью, крайне необходима, они должны стать подспорьем в антиалкогольной работе священника. Говоря о том, что делается в этом плане в России, он сказал следующее:"… существуют и сообщества анонимных алкоголиков, и группы, где используется метод Шичко, вполне приемлемый с православной точки зрения, и Лига трезвости; существует общество"Оптималист", которое пытается как‑то занять алкоголиков, организовать их досуг. Наш метод тоже находит применение — сейчас образовалось уже девять клубов, хотя это, конечно, ничтожно мало. Мы провели два семинара с помощью итальянских коллег (профессора Ренцо Де Стефани и его сотрудников), так называемые"курсы руководителей семейных клубов трезвости", подготовлено более ста человек добровольцев. Но пока еще мало кто откликнулся на наш призыв открыть при том или ином приходе подобные группы".

Говоря о деятельности движения"Анонимных алкоголиков", священник Алексий Бабурин определил их методические разработки, как не соответствующие православному пониманию"истин веры"."У этого метода много достоинств, но все положительное перечеркивается попыткой внедрить в сознание пациентов представление о Боге, отличное от православного: организаторы групп оперируют понятием какой‑то абстрактной"высшей силы". Мне приходилось беседовать с профессионалами, работающими в этом движении, убеждать их в том, что, если они хотят получить благословение Святейшего Патриарха на свою деятельность, необходимо согласовать ее с миропониманием православных людей, причем сделать это можно без всякого ущерба для методики. Однако организаторы групп анонимных алкоголиков отвечают, что этого не позволяют условия патента (методика разработана в США); с их точки зрения, речь идет о"пустяке"который вряд ли помешает человеку быть православным и ходить в храм". (Е. Житинева Избави нас от страстей и горьких болезней, — Журнал Московской Патриархии, 1996, N2, с. 32–36.)

(5) Тургенев И, С. Литературные и житейские воспоминания. Казнь Тропмана. — Тургенев И. С. Собр. соч. М., Гос. изд. худ. лит., 1956. Т. 10, с. 395–419.

(6) В этой связи, вероятно, можно было бы упомянуть и о канонизированной Русской Православной Церковью в 1988 г. блаженной Ксении, подвизавшейся в начале XIX века в Санкт–Петербурге в подвиге юродства, которая носила не только мужское платье, но и мужское имя. См. В. Кузьминский. Блаженная странница. Журнал Московской Патриархии, 1996, N2, с. 69–74.

Данная статья напечатана в альманахе"Диа–Логос. Религия и общество.",