Обратите внимание: к чудотворным иконам, к мощам подходит множество людей. А многие ли исцеляются? Единицы. Потому что действие заключается в силе не самой по себе иконы или мощей, а в силе веры, искренности и молитвы человека, что подходит  к иконе или мощам. При этом чрезвычайно важно отметить следующее. Многие идут и прикладываются к мощам и иконам с чем: «Господи, исцели меня от печенки или от селезенки, или чтобы мой муж не гулял, или чтобы мой брат не пил…» – и так далее. С чисто земными вещами подходят. И потому редко когда получают какой-то положительный ответ – забывая, что когда мы подходим к святыне, должны молиться: «Господи, на все Твоя воля, Ты знаешь, Господи, что мне нужно, что я хочу, какова моя просьба, но будет, Господи, Твоя воля». И через угодника Божия, к мощам которого подходим: «Так окажи Свою милость – насколько Ты, Господи, хочешь, а не я, Твоя воля да будет, а не моя».

Вот только когда смирение здесь присутствует, когда Господь видит искреннее смирение человека, готового принять любой вариант, тогда происходит чудо. А когда он идет и говорит: «Господи, вот это дай мне, и больше мне ничего на свете не надо», как правило, человек никогда не получает просимого. Это очень важно.

Я очень часто вижу, как люди к мощам стоят, приходится говорить: поспрашивайте с магнитофончиком, о чем вы просите. И мы увидим исключительно земные просьбы; редчайшее явление, если мы сможем найти, чтобы человек ответил: «Я никак не могу избавиться от зависти, Отче, помоги мне». Найдете вы такое?

– Алексей Ильич, тут я с Вами не соглашусь. Знаете, почему? То, о чем Вы говорите, было справедливо в полной мере еще три года назад (а критерием истины является опыт, практика). Теперь, спустя три года Ваших лекций на телеканале «Союз», мы проходим с магнитофончиком, и под влиянием Ваших лекций люди начинают просить о духовном – мы спрашиваем их: зачем вы пришли?  И уже тех ответов, что «пришел попросить здоровья дочери, пришел, потому что у меня болит печенка или селезенка», стало намного меньше. Люди приходят сейчас, послушав Ваши выступления, эту лекцию – я тоже очень хорошо ее помню. Они начинают уже говорить и про страсти, и «я просто пришел отдать честь и поклониться мощам святого, которые привезли в храм». Не то что «мне ничего не надо», а «я пришел поклониться святому, и я ничего не собираюсь просить» – просветительская работа меняет ситуацию...

– Молчу.

– Хорошо, но я бы попросил Вас чуть-чуть развить мысль про иконы; мы получили письмо от семьи Спиридоновых из Костромы: «Здравствуйте, уважаемый Алексей Ильич! Мы с супругой стараемся не пропустить ни одной Вашей лекции, и огромная Вам благодарность за Ваши титанические усилия в освещении вопросов концепции Православия. Курс Ваших лекций буквально перевернул все наше мировоззрение. Мы раньше думали, что Православие – это примитивный подход к христианству, но благодаря Вашим лекциям мы осознали, каких глубин мысли достигли наши святые отцы. Благодаря Вашим лекциям мы перестали посещать собрания… Речь идет об одной из сект, я не буду ее называть. Но несколько вопросов для нас до сих пор остаются без ответа. В частности, в Библии написано, что нельзя поклоняться рукотворным образам и изображениям. Поясните, пожалуйста, почему в Православии вообще необходимы иконы».

– Первое общего характера замечание не будет ответом на вопрос, но я считаю необходимым его сделать. Святитель Иоанн Златоуст, который является, я бы сказал, очень большим авторитетом в Православной Церкви, и великолепный экзегет, у которого остались толкования на Священное Писание, в частности, говорил: «Ветхий Завет отстоит от Нового как земля от неба». Как важно бы это помнить, ведь это не пустые слова он произнес. Недаром Завет называется Ветхим, то есть обветшавшим, как старая одежда, которую мы меняем на новую.

Так и здесь критерием в оценке самых различных моментов вероучения, церковной жизни у нас должен быть Новый Завет, а не Ветхий. Это очень важно. Особенно когда мы касаемся истин вероучения. В отношении же непосредственно данного вопроса я вам лучше расскажу маленький сюжет, который, по-видимому, даст ответ на него.Ко мне однажды очень пристал с этим вопросом один протестант где-то за границей. Ну просто, вы знаете, надоел, понимаете ли. По-моему, в Германии. А я знаю, что немцы очень любят носить с собой фотографии своей семьи. Я к нему обратился и говорю: «Вы не могли бы показать фотографии Вашей семьи?». Он расплылся от восторга, достает тут же, подает мне. Я, естественно, восхищаюсь его супругой, его детьми – а потом вдруг говорю: «Бросьте эту фотографию и растопчите ее ногами». Он пришел в ярость: «Вы чего требуете?» А я говорю: «Вы меня удивляете, я же говорю, бумажку растопчите – не вашу же семью. Бумажку, на которой изображены люди. Кстати, вы же не считаете, что ваша супруга безгрешная? Нет. Так почему же вы так против? А вы хотите, чтобы мы не почитали образа святых – Самого Христа, Богоматери и других святых? Это же почитание, уважение, если хотите, по-человечески говоря, это прежде всего дань уважения этим образам. И ведь они для нас очень хорошее, яркое и ясное напоминание о Том, с Кем мы находимся в связи. Наша-то вера какая? Та, о которой сказал Христос: Бог не есть Бог мертвых, но живых.Все живы перед нами. И они, эти умершие, тоже живы, и поэтому наше обращение к святым является очень важным моментом в нашей духовной жизни, их образа постоянно напоминают нам об этом. Поэтому мы почитаем даже образа их. Но почитаем как? Опять то же греческое слово – проскиниесис, а не латрия. Вот в чем причина такого нашего отношения к иконам». Он, я думаю, этот протестант, все понял, и больше, надеюсь, он не будет возражать.– Вот мы говорили про Святую Богородицу, говорили, что выражение «спаси нас» связано с особым почитанием Божией Матери и особой силой Ее молитв, и даже у мусульман Пресвятую Богородицу называют Пречистейшей из жен, даже мусульмане почитают Богородицу. Для меня совсем недавно стало открытием, что мусульмане почитают очень многих наших святых, не говоря уже про ветхозаветных пророков и про Христа, Которого они почитают тоже как Пророка: они почитают и святую Екатерину, и Георгия Победоносца, и Николая Чудотворца. Об этом мы чуть позже поговорим. А в одном письме, пришедшем к нам из Казахстана, вопрос звучал так: может ли мусульманин стать святым?– Что такое святым стать? Нужно же разобрать это слово. Интересно, тот, который был распят справа от Христа, кем был по вероисповеданию? До сих пор это такая проблема богословская, на которую никто не может ответить. Возможно, что он был иудей, а, может быть, и нет, был иудеем все-таки правоверным, православным или не православным? Мы не знаем; это тайна; но мы знаем другое, что в высшей степени важно: он оказался спасенным, которому сказал Христос: «Ныне же будешь со Мной в раю». Вот, казалось  бы, за что? За то, что он был той или иной веры? Нет. Он оказался спасенным за то, что он смирился до конца, осознал свою негодность, увидел свою греховность и обратился к Богу: «Господи, помяни меня во Царствии Твоем». Вот так.Такое рассуждение никак не означает, что неважно, каким быть верующим. Оно говорит, что важно приобрести вот это духовное состояние смирения, которое мы видим у разбойника. Но к этому состоянию более всего и по существу зовет Православие и прямо говорит: «Тот, кто не смирится, тот, кто не увидит себя недостойным величия человека, к которому мы призваны, не имеет спасения».Поэтому религию мы оцениваем, прежде всего, с точки зрения того, в какой степени эта религия помогает человеку смириться, увидеть свою греховность, неспособность собственными силами избавиться от страстей. И из этого состояния искренне обращается к Богу с просьбой о помощи. Вот в чем суть. Еще раз повторяю, все христианство нацелено на это.