Так гадательствую о себе! К таким неоспоримым, осязательным заключениям приводят меня опыты моей жизни и все, совершившееся и совершающееся над всем человечеством. Таким изображает меня и Божествен­ное Откровение, изображает с большею определеннос­тью, отворяя мне врата в область познаний по дару Бога моего, врата заключенные, к которым я мог только дос­тичь, пред которыми мог только встать действием соб­ственного умствования моего. Поведается Божествен­ным откровением, что первый человек создан Богом из ничего, создан в красоте духовного изящества, создан бессмертным, чуждым зла. Поведание это не может не быть справедливым: чувствую себя бессмертным, и зло чуждо мне; ненавижу его, мучусь им, увлекаюсь им, как льстецом и как тираном. Сотворенный на земле первый человек взят в отделение неба, называемое раем. Здесь, среди не нарушаемого ничем блаженства, он отравил себя самопроизвольно вкушением зла; в себе и с собою он отравил и погубил все потомство свое. Адам, — так назывался этот человек, — поражен смертью, то есть грехом, безвозвратно расстроившим естество человека, соделавшим его неспособным к блаженству. Убитый этою смертью, но не лишенный бытия, при чем смерть тем ужаснее как ощущаемая, он низвергнут на землю в оковах: в грубой, многоболезненной плоти, претворив­шейся в такую из тела бесстрастного, святого, духовно­го. Земля проклята за преступление человека: она, утра­тив свое первобытное состояние (Быт.2:5,6), преобразилась в состояние, какое должна иметь обитель изгнанников с неба за попрание на небе заповеди Божией. Враждеб­ное настроение к нам всей видимой природы встреча­ем на каждом шагу! На каждом шагу встречаем ее уко­ризну, ее порицание, ее несогласие на наше поведение! Пред человеком, отвергшим покорность Богу, отвергла покорность тварь бездушная и одушевленная! Она была покорна человеку, доколе он пребывал покорным Богу! Теперь она повинуется человеку насильно, упорствует, часто нарушает повиновение, часто сокрушает своего повелителя, жестоко и неожиданно возмутившись про­тив него. Закон размножения человеческого рода, уста­новленный Творцом вслед за сотворением, не отменен; но он начал действовать под влиянием падения; он из­менился, извратился. Родители подверглись враждеб­ным отношениям между собою, несмотря на плотской союз свой (Быт.3:16); они подверглись болезням рождения и тру­дам воспитания (Быт.3:16-19); чада, зачинаясь в недре растления и в грехе (Пс.50:7), вступают в бытие жертвами смерти. Пребы­вание на поверхности земной, среди разнообразных и многочисленных томлений, дано каждому человеку срочное. По миновании срока, определяемого непости­жимым Богом, каждый человек должен нисходить в веч­ную темницу, в ад, образуемый обширною внутреннос­тью земной планеты. Что такое — человечество, испол­ненное гордостного мечтания о себе, обезумленное этою суетною и ложною мечтою? Человечество сор, непотребный для неба, выметенный с неба, повергну­тый сперва к устию пропасти, потом повергаемый по­степенно, по мере своего размножения, в самую про­пасть. Пропасть именуется бездною: такова она в отно­шении к человекам. Нет выхода из нее: вереи ея и заклепи вечнии (Иона 2:7), говорит Писание.

Внимаю поведанию Божественного Откровения и признаю его истинным. Невозможно не признать его справедливым! Бесконечный Бог есть добро всесовершенное; человек отличается от Него бесконечным раз­личием по существу, а по свойствам и направлению встал в положение противодействия Богу. Если же че­ловек, столько ничтожный пред Богом, вместе и про­тивник Богу, то какое значение должен он иметь пред святынею и величием Божества? Значение презренной нечистоты и скверны, по свидетельству Писания (Апок.22:11,15). Он должен быть изгнан от лица Божия, как бы сокрыт от взоров Божиих.

Божественное Откровение научает человека, что он создание Божие и раб Божий, раб преступный, созда­ние отверженное, пресмыкающееся и гибнущее в паде­нии своем (Быт.2:7,22; 3:11,12; Пс.143, 125, 99, 13, 16, 37 и проч.). Отравленный общением с начальником и родителем зла, с исступленным и упорным врагом Бога, с ангелом падшим, лишенный естественной сво­боды подчинением этому всезлобному духу, человек из­вратил свое естественное отношение к Богу, соделался, подобно ангелу падшему, врагом Божиим (Рим.5:10). Одни из че­ловеков удовлетворялись этим состоянием, не понимая и не предполагая состояния иного, находя наслаждение в служении греху; другие, наставляемые Богом и остат­ком своего благого произволения, вступили в усиленную борьбу с грехом, но не могли очистить естество от противоестественной примеси, от зла, не могли растор­гнуть оков рабства и свергнуть иго греха и смерти. Восстановить естество мог только Творец естества. Томилось человечество в страшном рабстве более пяти тысяч лет, по непостижимому суду Божию; томи­лось оно в рабстве, обильно наполняло темницы ада, получив от Бога обетование освобождения в самый час впадения в рабство. Един день пред Господом яко тысяща лет, и тысяща лет яко день един (2Пет.3:8). Обетование произне­сено вместе с изречением наказания за преступление. Удостоено человечество этого обетования, потому что причиною падения было обольщение и увлечение, а не замысл намеренный и обдуманный. По истечении пяти тысячелетий низшел на землю к изгнанникам, в страну изгнания их, Искупитель — вочеловечившийся Бог. Он посетил и преддверие нашей темницы — поверхность земли, и самую темницу — ад. Он даровал спасение всем человекам, предоставив свободному произволению их или принять спасение, или отвергнуть его. Он освобо­дил всех уверовавших в Него: заключенных в подземной бездне, Он возвел на небо, а странствующих на земной поверхности ввел в общение с Богом, расторгнув их общение с сатаною. Богочеловек, восприяв на Себя все последствия падения человеческого, кроме греха, вос­приял и образ земной жизни, соответствующий падше­му и отверженному, караемому правосудием Божиим, сознающему свое падение, исповедующему правосудие Божие благодушным терпением всех попущений. Он явил в деятельности Своей образец для деятельности каждого человека на поприще земной жизни его.

Две отличительные черты представляет взорам на­шим Евангелие в деятельности Спасителя: точнейшее исполнение воли Божией в делах, зависящих от произ­вола, и совершенную покорность воле Божией в судь­бах Божиих. Снидох с небесе, сказал Господь, не да творю волю Мою, но волю пославшего Мя Отца (Ин.6:38). Чашу, юже даде Мне Отец, не имам ли пити ея? (Ин.18:11) Точнейшее исполнение воли Божией и покорность судьбам Божиим Богочеловек выражал всею жизнью Своею. Великую доброде­тель, начало всех добродетелей, утраченную Адамом на небе, добродетель послушания Богу принес Богочело­век с неба на землю к человекам, томившимся в погибели, причиненной преслушанием Бога. В особенности явилась эта добродетель во всем величии при восприя­тии Господом лютых страданий. Он, во образе Божии сый, не преставая быть Богом, Себе умалил, зрак раба приим, в подобии человечестем быв, и образом обретеся яко же человек, смирил Себе, послушлив быв даже до смерти, смерти же крест­ныя (Флп.2:6-8). По причине такой всесовершенной покорности Богу, Господь был единственным истинным Рабом Бо­жиим по человеческой природе Своей [25]. Он был всесо­вершенным Рабом Бога, не уклонившимся никогда от исполнения воли Божией и от покорности этой воле. Ни один из праведных человеков не выполнил этой свя­щеннейшей обязанности человека пред Богом удовлет­ворительно и неупустительно.

Собранию иудеев Господь объявил: не ищу воли Моея, но воли пославшаго Мя Отца (Ин.5:30). Пред исшествием на живоносные для рода человеческого страдания и крестную смерть Господь явил в Себе немощь падшего человека пред карающими его судьбами Божиими. Он начал скорбеть и тужить (Мф.26:37). Томление души Своей Он благоволил открыть избранным ученикам: прискорбна есть душа Моя до смерти (Мф.26:38), сказал Он им. Потом обра­тился к молитве, этому верному пристанищу в напас­тях и искушениях. Он пал на лице Своем (Мф.26:39), и возведен был по человечеству в такой усиленный подвиг, что бысть пот Его яко капли крове, каплющия на землю (Лк.22:44). Не­смотря на такое напряженное состояние, в которое приведено было человеческое естество Богочеловека, молитва Его выражала вместе и присутствие в Нем воли человеческой, и полную покорность в Нем воли человеческой воле Божией. Молитва Богочеловека, произнесенная Им пред исшествием на страдания, есть духовное, драгоценное наследие для всего племе­ни христианского: способна она пролить утешение в душу, томящуюся под бременем самых тяжких скорбей. Отче Мой, говорил Господь в молитве Своей, аще воз­можно есть, да мимоидет от Мене чаша сия: обаче не яко же Аз хощу, ноякоже Ты (Мф.26:39); обаче не Моя воля, но Твоя да будет (Лк.22:42). Чашею назвал Господь судьбы Божии. Чаша эта препо­дается Богом человеку во спасение его.

Крестную смерть и предшествовавшие ей наруга­ния, терзания, пытки Богочеловек благоволил принять на Себя произвольно. Как Сын Божий и Бог, имеющий одну волю с Отцом и Духом, Он возложил казнь на Себя, на неповинного во грехе, на Сына человеческого и вме­сте Сына Божия, для искупления виновного во грехах человечества. Покусившемуся употребить средство че­ловеческое в защиту Его, в противодействие судьбам Божиим, Он сказал: возврати меч Твой в место его. Или мнится ти, яко не могу ныне умолити Отца Моего, и пред­ставит Ми вящше, неже дванадесяте легеона ангел? Како убо сбудутся Писания, в которых изображено определение Божие, яко тако подобает быти? [26] Такое же понятие о действии непреложных судеб Божиих Господь выразил пред Пилатом. Гордый римлянин, оскорбленный мол­чанием Господа, сказал: мне ли не глаголеши? Не веси ли, яко власть имам распяти Тя, и власть имам пустити Тя? Господь отвечал ему: не имаши власти ни единыя на Мне, аще не бы ти дано свыше (Ин.19:10,11). Действуют судьбы Божии, действует власть Божия: ты — не понимающее себя ору­дие. Но орудие одарено разумом и свободною волею: в этом оно убеждено, высказывает это с наглостью и тщеславием. Оно действовало без всякого понимания судеб Божиих, действовало свободно и произвольно: действие его объявляется грехом, имеющим свой вес и меру на суде Божием (Ин.19:11).

Сопротивление судьбам Божиим причисляется к начинаниям сатанинским. Когда Господь предвозвестил ученикам о предстоявших Ему страданиях и насиль­ственной смерти, — поем Его Петр, начат пререцати Ему, глаголя: милосерд Ты, Господи, не имать быти Тебе сие. Он же, обращься, рече Петрови: иди за Мною, сатано, соблазн Ми еси: яко не мыслиши, яже суть Божия, но человеческая (Мф.16:22,23). Петр был подвигнут, по-видимому, добрым чувством; но он подействовал из образа мыслей и из добра, принадле­жащих падшему человеческому естеству. Враждебны воле Божией и всесвятому добру, исходящему от Бога, разум и добро падшего человеческого естества; порица­ются и осуждаются ими судьбы Божии. Разум и воля че­ловеческие, в слепоте своей, готовы противостать и противодействовать судьбам и определениям Божиим, не понимая того, что такое начинание есть начинание нелепое, есть борьба ограниченнейшей, ничтожной твари со всемогущим и всесовершенным Богом.

Несть ваше разумети времена и лета, яже Отец положи в Своей власти (Деян.1:7), сказал Господь апостолам, когда они воп­росили Его о времени, в которое должно образоваться царство израильское. Этот ответ Господа есть ответ на все вопросы любопытства и гордости человеческой о судьбах Божиих. Несть ваше, о человеки, разумети то, еже Бог положи во Своей власти! Вам свойственно понимание, соответственное уму вашему: несвойственно вам пони­мать мысль Ума беспредельного.Ваша деятельность, человеки, должна всецело зак­лючаться в исполнении воли Божией. Образец этой де­ятельности показан, правила этой деятельности препо­даны человечеству совершенным человеком, Богом, принявшим на Себя человечество. Движимые силою правильнейшей веры в Бога, последуйте тщательно за­поведям Евангелия и покоряйтесь благоговейно судьбам Божиим. Что приводит к нарушению, к попранию заповедей Христовых, к противодействию судьбам Божиим, к противодействию тщетными усилиями, ропотом, хулою, отчаянием? Забвение о вечности, забвение о смерти, забвение того, что мы — кратковременные странники на земле, отвержение мысли, что мы на ней — изгнан­ники, стремление удовлетворять похотениям и страс­тям, желание наслаждаться наслаждением плотским и греховным, пагубный обман и обольщение себя, под обаянием которых человек безумно злоупотребляет вла­стью над собою и своим произволением, принося себя всецело в жертву земной суетности, убивая себя для бла­женства, возвращенного страдальческим подвигом Ис­купителя, готовя себе в аде вечный гроб, гроб и для тела, и для души.Сие мудрствуется в вас, еже и во Христе Иисусе (Флп.2:5-8), уве­щает христиан апостол Павел, указывая на покорность Богочеловека судьбам Божиим, на покорность беспре­кословную, простершуюся до принятия на Себя той каз­ни, которой подверглись одни уголовные преступники из варварских народов, от которой были свободны преступники из граждан Рима. Гордость всяку отложше и удо­бообстоятельный (удобно запинающий нас)грех, терпением да течем на предлежащий нам подвиг, взирающе на начальника веры и совершителя Иисуса, Иже вместо предлежащия Ему радости, претерпе крест, о срамоте нерадив (не обратив внимания на нанесенное Ему бесчестие)... Помыслите убо таковое Про­страдавшаго от грешник на Себе прекословие (поругание), да не стужа­ете, душами вашими ослабляеми (Евр.12:1-3). Иисус, да освятит люди Своею кровию, вне врат пострадати изволил. Темже убо да ис­ходим к Нему вне стана, поношение Его носяще (Евр.13:12,13). Исхожде­нием вне стана и отложением всякой гордости имену­ется отречение от миролюбия. Апостол напоминает Божественное утешение, произнесенное Богом к тем избранникам Его, которых Он усыновил Себе и кото­рых, в доказательство усыновления, посещает скорбями: сыне Мой! Не пренемогай наказанием Господним, ниже ослабей, от Него обличаем, егоже бо любит Господь, наказует, биет же всякого сына, егоже приемлет (Евр.12:5,6).Христос пострада по нас, говорит святой апостол Петр, нам оставль образ, да последуем стопам Его (1Пет.2:21). Аще добро творяще и страждуще, терпите, сие угодно пред Бо­гом: на сие бо и звани бысте (1Пет.2:20,21). Таковы судьбы Божии! Таково определение Божие! Таково призвание истин­ных христиан на все время земного странствования их! Возлюбленные Богу и небу христиане! Не удивляй­тесь, как бы приключению странному, несвойственно­му, совершающемуся вне порядка, тому огненному иску­шению, которое посылается вам для испытания (1Пет.4:12). Ра­дуйтесь при нашествии искушений! Как здесь, на зем­ле, вы соделываетесь причастниками Христовых стра­даний: так в будущей жизни вы соделаетесь общника­ми славы Его и торжества (1Пет.6:13). Дом Божий подлежит суду Божию, нуждается в этом суде (1Пет.4:17). Домом Божиим назы­вается и вся Церковь Христова, и каждый христианин. Требует этот дом посещения Божия и очищения, как подвергающийся непрестанному осквернению и повреждению. И при великой помощи от скорбей, сми­ряющих дух человека, столько наклонный к превозно­шению, затруднительно, очень затруднительно спасе­ние. Праведник едва спасется! (1Пет.4:18) Если так, то что ожида­ет противящихся Божию Евангелию? (1Пет.4:17) Нечестивый и греш­ный где явится? (1Пет.4:18) Смиренномудрие стяжите, потому что Бог гордым противится, смиренным же дает благодать (1Пет.5:5). Вы ощутите пришествие благодати по чудному спокой­ствию и утешению, которое пролиется в сердца ваши, когда вы исповедуете суд Божий о вас праведным, а себя достойными наказания, нуждающимися в нем. При на­шествии искушений не предавайтесь печали, безнаде­жию, унынию, ропоту, этим проявлениям гордости и неверия: напротив того, оживляемые и окрыляемые верою, смиритесь под крепкую руку Божию, да вы вознесет в свое время, всю печаль вашу, то есть все попечение и всю заботливость возвергше на Него, яко Той печется о вас (1Пет.5:6,7). Страждущие! Знайте, что вы страдаете по воле Божией; будьте убеждены, что без воли Божией, без попущения Божия не прикоснулась бы к вам никакая скорбь. Воззрел милостиво на вас Господь, возблагово­лил о вас, признал ваши сердце и жительство благо-угодными Себе и потому простер к вам руку помощи в судьбах Своих. Он послал или попустил вам скорби в очищение ваше, в охранение, в средство к достиже­нию совершенства. Страждущий по воле Божией! При нашествии скорбей предавайте себя всецело воле и ми­лости Божией и с особенною тщательностью приле­жите исполнению заповедей Божиих (1Пет.4:19). Время скорби есть то блаженное время, в которое Бог зиждет душу возлюбленного избранника Своего из среды челове­ков. Установлен Богом тесный и прискорбный путь из земной жизни к небу: заповедано шествие по этому пути под крестом; путем этим, под бременем креста Своего, прошел Вождь христианского племени, воче­ловечившийся Бог. Крест — терпение в Господе всех огорчений и напастей, которые будут попущены про­мыслом Божиим. Таков суд Божий. На чем он основан? На том, что человек на земле — преступник в ссылоч­ном месте. Этому преступнику дан краткий срок зем­ной жизни единственно для того, чтоб он усмотрел свое состояние падения и отвержения, сознал необхо­димость спасения, стяжал спасение при посредстве Искупителя человеков, Господа нашего Иисуса Христа. Преступник, исповедавший себя преступником, ищу­щий помилования, должен самою жизнью выразить исповедь в греховности. Исповедь не может быть при­знана искреннею, когда она не засвидетельствована со­ответствующим поведением. Преступник обязан доказать истину обращения своего к Богу исполнением воли Божией и покорностью этой воле: он обязан при­несть пред Бога, правосудного и в милости, терпение наказательных попущений Божиих, принесть смирен­ное терпение, как фимиам благовонный, как благопри­ятную жертву, как достоверное свидетельство веры. Все святые, все без исключения, причастились пути скорбному (Евр.12:8). Все они протекали поприще земной жиз­ни по колючему тернию, питаясь опресноками разно­образного лишения, окропляясь горьким иссопом, на­паяваясь постоянно чашею различных испытаний. Это было необходимым для их спасения и совершенства: скорби служили им вместе и средством образования духовного, и врачевством, и наказанием. Поврежден­ная природа ни в одном человеке не осталась без свой­ственного ей плодоприношения в большей или мень­шей степени; поврежденная природа наша постоянно нуждается, как в противоядии, в скорбях: ими погаша­ется в ней сочувствие к греховному яду страстей, в осо­бенности к гордости (2Кор.12:7), к страсти самой ядовитой и пагубной между страстями; ими выводится служитель Божий из напыщенного, неправильного мнения о себе в смиренномудрие и духовный разум. Напыщенное мнение о себе по необходимости должно отнимать правильность и достоинство у жительства, представля­ющегося по наружности удовлетворительным [27] . Разу­мех, Господи, исповедуется Богу святой пророк Его, яко правда судьбы Твоя, и воистину смирил мя еси (Пс.118:75,71,30). Судьбы Твоя — благи (Пс.118:75,71,30), несмотря на строгий наружный образ их. Последствия их благотворны, живоносен и услади­телен плод их. Благо мне, яко смирил мя еси, яко да научуся оправданием Твоим (Пс.118:75,71,30). Путь истины изволих и судьбы Твоя не забых (Пс.118:75,71,30), от судеб Твоих не уклонихся (Пс.118:102,52,43,175,105), потому что без покорности им благоугождение Тебе — невозможно. В тяжких искушениях и напастях, не находя ниоткуда помощи, помянух судьбы Твоя от века, и утешихся (Пс.118:102,52,43,175,165). На судьбы Твоя уповах! (Пс.118:102,52,43,175,105) Судьбы Твоя помогут мне! (Пс.118:102,52,43,175,105) Седмери­цею днем, то есть непрестанно хвалих Тя о судьбах правды Твоея (Пс.118:102,52,43,175,105): действие человека, соответствующее действию Бога в непостижимых судьбах Его, есть непрестанное или по возможности частое славословие Бога. Славос­ловием Бога прогоняются помыслы неверия, малоду­шия, ропота, хулы, отчаяния, — вводятся помыслы свя­тые, Божественные. Говорит апостол: Судими же от Гос­пода, наказуемся, да не с миром осудимся (1Кор.11:32). Аминь.СОВЕЩАНИЕ ДУШИ С УМОМДуша. Скорблю невыносимо, нигде не нахожу отра­ды. Не нахожу отрады и утешения ни вне, ни внутри меня. Не могу смотреть на мир, исполненный непре­рывного обольщения, обмана, душегубства. Неосторож­ное созерцание мира, немногие неосторожные взгляды на его соблазны, незнание ядовитости его впечатлений, детская, неопытная доверчивость к нему привлекли в меня его стрелы, исполнили меня смертельных язв. К чему мне смотреть на мир? К чему любопытствовать о нем, подробно изучать его или привязываться к нему, когда я лишь кратковременная странница в мире. Не­пременно я оставлю его и не знаю, когда оставлю. Каж­дый день, каждый час я должна быть готова к призыву в вечность. Как бы ни продолжительно было мое скита­ние по пустыне мира, оно ничтожно пред неизмери­мою вечностью, пред которой равны и часы, и дни, и годы, и столетия. Самый мир со всем громадным стол­потворением своим мимо идет: земля и яже на ней дела сгорят (1Пет.3:10). Сгорят эти дела — плоды падения и отверже­ния человеков. Раны, нанесенные мне миром, сделали этот мир отвратительным для меня, но не предохрани­ли от новых ран. Не хочу быть посреди мира! Не хочу подчиняться ему! Не хочу принимать никакого участия в служении ему! Не хочу даже видеть его! Но он повсю­ду преследует меня: насильно вторгается; в очаровательной красоте представляется взорам; расслабляет, уязв­ляет, поражает, губит меня. Я сама, постоянно нося и содержа в себе начало самообольщения и обмана, ввер­гнутых в меня грехом, продолжаю обольщаться миром: ненавидя его, невольно влекусь к нему и с жадностью пью яд его, глубоко вонзаю в себя стрелы, пускаемые им в меня. Обращаю тоскующий и пытливый взор от мира к себе самой. В себе не нахожу ничего утешительного. Во мне кипят бесчисленные греховные страсти! Я не­престанно оскверняюсь разнообразными согрешения­ми: то мучат меня гнев и памятозлобие; то чувствую, что горю пламенем любодеяния. Волнуется кровь, разгоря­чается воображение от какого-то действия, мне чуждо­го, враждебного, — и вижу предстоящие мне соблазнительные образы, влекущие к мечтанию греха, к услаж­дению губительным соблазном. Не имею сил бежать от соблазнительных образов: невольно, насильно приковываются к ним мои болезненные очи. И бежать неку­да! Бежала я в пустыню: в пустыню пришли со мною картины греха или предварили меня в ней — не знаю; в пустыне предстали мне с особенною, убийственною живостью. Не существуют эти образы: и образы, и су­ществование их, и красота — обман и обольщение; но вместе они живы, — и ничто, ни самое время, ни дрях­лая старость, не может умертвить их. Их смывает с во­ображения слеза покаяния: слезы покаяния нет у меня. Их сглаждает с воображения молитва смиренная, соеди­ненная с плачем сердца: такой молитвы нет у меня. Сер­дце мое лишено умиления, лишено спасительного пла­ча: оно во мне неподвижно, как осколок бесчувственно­го камня. Несмотря на мою ужасную греховность, я ред­ко вижу свою греховность. Несмотря на то, что во мне добро смешано со злом и сделалось злом, как делается ядом прекрасная пища, смешанная с ядом, я забываю бедственное положение добра, данного мне при сотво­рении, поврежденного, искаженного при падении. Я начинаю видеть в себе мое добро цельным, непороч­ным и любоваться им: мое тщеславие уносит меня с плодоносной и тучной пажити покаяния в далекую стра­ну! В страну каменистую и бесплодную, в страну терний и плевел, в страну лжи, самообольщения, погибе­ли. Я оставляю исполнение заповедей Христовых и на­чинаю исполнять внушения моего сердца, последовать его чувствованиям, его воле; я дерзко называю ощуще­ния падшего естества добрыми, его деяния добродете­лью, — это добро и эту добродетель достойными наград земных и небесных, человеческих и Божиих. Когда я старалась исполнять заповеди Христовы, не внимая воле сердца и насилуя его, я признавала себя должни­цею пред Богом и человеками, рабою неверною и не­потребною! Вслед за самообольщением являются во мне печаль, уныние и какой-то страшный мрак. Печаль ли­шает меня нравственной деятельности, уныние отнима­ет силу бороться с грехом, а мрак — последствие печали и уныния, густой мрак скрывает от меня Бога, Его суд нелицеприятный и грозный, обетованные награды за христианскую добродетель, обетованные казни за от­вержение христианства и его всясвятых уставов. Я на­чинаю согрешать бесстрашно, при молчании совести, как бы убитой или спящей на то время. Редко, очень редко выпадает минута умиления, света и надежды. Тог­да ощущаю себя иною. Но минута светлая — коротка. Небо мое бывает ясным нечасто. Как черные тучи, сно­ва налетают на меня страсти и снова повергают в мрак, в смятение, в недоумение, в погибель. Ум мой! Ты — ру­ководитель души! Наставь меня! Введи в меня блажен­ное спокойствие! Научи меня, как мне затворить в себя вход впечатлениям мира, как мне обуздать и подавить страсти, которые возникают во мне самой. Мир и стра­сти измучили, истерзали меня.