2. СОСТОЯНИЕ ЕСТЕСТВА В ОТНОШЕНИИ К ДОБРУ И ЗЛУ - ТРИ

Чтоб избегнуть великого злополучия — отчуждения от Бога и во времени и в вечности, вступим на стези правые и святые. Чтоб стяжать правильную христианс­кую деятельность, с отчетливостью изучим естество че­ловеческое в трех его состояниях: в состоянии по сотво­рении, в состоянии по падении, в состоянии по искуп­лении [152] . Тогда только может быть правильною, бого­угодною деятельность христианина, когда он действует, или старается действовать, исключительно по законам естества человеческого, обновленного.

3. О СОСТОЯНИИ ЕСТЕСТВА В ОТНОШЕНИИ К ДОБРУ И ЗЛУ ПО СОТВОРЕНИИ ЧЕЛОВЕКА

В состоянии по сотворении человеческое естество было вовсе непричастно злу. В нем жило и действовало одно цельное добро. Никакого опытного понятия о зле человечество не имело. Оно знало только, что существу­ет зло, что опытное познание зла пагубно для человече­ства (Быт.2:9,17; 3:2). Теоретическое, поверхностное познание о зле не могло иметь никакого вредного влияния на челове­ческое естество, как познание мертвое, равновесное незнанию в отношении к внутренней и внешней дея­тельности человека. Падение человека совершилось при посредстве деятельного, опытного познания зла; падение человека заключается в деятельном, опытном познании зла, в усвоении себе зла. Так теоретическое познание о яде не причиняет смерти, напротив того, предостерегает от нее; практическое познание яда, то есть вкушение его, приносит смерть.

4. О СОСТОЯНИИ ПО ПАДЕНИИ ЧЕЛОВЕКА

В падшем естестве человеческом добро смешано со злом. Прившедшее в человека зло так смешалось и сли­лось с природным добром человека, что природное доб­ро никогда не может действовать отдельно, без того, чтоб не действовало вместе и зло. Человек вкушением греха, то есть опытным познанием зла, отравлен. Отра­ва проникла во все члены тела, во все силы и свойства души; поражены недугом греховным и тело, и сердце, и ум. Пагубно льстя себе и обманывая себя, падшие чело-веки называют и признают свой разум здравым. Здра­вым разум был до падения; по падении у всех человеков, без исключения, он сделался лжеименным, и для спасе­ния должен быть отвергнут (1Тим.6:20,21). Свет очию моею, и той несть со мною (Пс.31:11), говорит Писание о разуме падшего ес­тества. Пагубно льстя себе и обманывая себя, падшие человеки называют и признают свое сердце добрым; оно было добрым до падения; по падении добро его сме­шалось со злом и для спасения должно быть отвергнуто как оскверненное. Сердцеведец Бог всех человеков на­звал злыми (Лк.11:13). От греховной заразы все в человеке при­шло в расстройство; все действует неправильно; все действует под влиянием лжи и самообольщения. Так действует его воля; так действуют все его сердечные чувствования; так действуют все его помышления. Тщетно и всуе именует их падшее и слепотствующее человече­ство добрыми, изящными, возвышенными! Глубоко наше падение: весьма немногие человеки сознают себя существами падшими, нуждающимися в Спасителе; большинство смотрит на свое состояние падения как на состояние полного торжества, — употребляет все уси­лия, чтоб упрочить, развить свое состояние падения. Отделение собственными усилиями прившедшего зла от природного добра соделалось для человека невоз­можным. Зло проникло в самое начало человека; чело­век зачинается в беззакониях, рождается во грехах (Пс.50:7). С самого рождения своего человек не имеет ни одного дела, ни одного слова, ни одного помышления, ни од­ного чувствования, ниже на кратчайшую минуту, в кото­рых бы добро было без большей или меньшей примеси зла. Это засвидетельствовано Священным Писанием, которое говорит о падших человеках, что между ними несть праведен никтоже: еси уклонишася, вкупе непотребни быша. Несть творяй благостыню, несть до единаго (Рим.3:10-12). Ука­зывая на свое падшее естество, святой апостол Павел говорит: не живет во мне, сиречь в плоти моей, доброе (Рим.7:18). Здесь под именем плоти апостол разумеет не собствен­но тело человеческое, но плотское состояние всего че­ловека: его ума, сердца и тела. И в Ветхом Завете на­зван плотию весь человек: Не имать Дух Мой, сказал Бог, пребывати в человецех сих во век, зане суть плоть (Быт.6:3). В этом плотском состоянии, как в своем теле, живут грех и вечная смерть. Апостол называет плотское состояние телом смерти (Рим.7:24), телом греха (Рим.6:6). Состояние это по той причине называется плотью, телом, телом смерти и греха, что в нем мысль и сердце, долженствующие стремиться к духовному и святому, устремлены и при­гвождены к одному вещественному и греховному, жи­вут в веществе и грехе. Человеческое тело апостола, как всем известно, было храмом Святаго Духа, было проникнуто Божественной благодатию и источало из себя действия Божественной благодати (Деян.19:12). К нему не могут относиться выражения, так верно относящиеся к плотскому состоянию, в которое низверглось челове­ческое естество падением: сущии во плоти угодити Богу не могут (Рим.8:8), да упразднится тело греховное (Рим.6:6), кто мя избавит от тела смерти сея? (Рим.7:24)Превосходно описывает апостол смешение добра со злом в падшем человеке, предоставленном собствен­ным усилиям к творению добра; причем по необходи­мости зло проникает из естества, искажает его добро и низлагает замыслы ума, тщетно покушающегося ввести в душевный храм истинное служение Богу. Закон, гово­рит апостол, духовен есть: аз же плотян есмь, продан под грех. Еже бо содеваю, не разумею: не еже бо хощу, сие творю, но еже ненавижду, то соделоваю. Аще ли, еже не хощу аз, сие тво­рю, уже не аз сие творю, но живый во мне грех. Обретаю, убо закон, хотящу ми творити доброе, яко мне злое прилежит. Соуслаждаюся бо закону Божию по внутреннему человеку: виж­ду же ин закон во удех моих, противувоюющ закону ума моего и пленяющ мя законом греховным сущим во удех моих. Окая­нен аз человек: кто мя избавит от тела смерти сея? Тем же сам аз умом моим работаю Закону Божию, плотию же закону греховному (Рим.7:14-25). Под словом плоть здесь опять надо разуметь плотское состояние, которым ниспровергаются все покушения ума человеческого исполнить волю Бо­жию, доколе человек пребывает в состоянии падения, доколе он не обновлен Духом: Дух, вселившись в чело­века, освобождает его от греховного рабства (Рим.8:14), разру­шая тело греха (Рим.6:6), то есть плотское состояние в челове­ке. Так надо понимать и слова апостола: плоть и кровь Царствия Божия наследити не могут (1Кор.15:10). Здесь под именем плоти и крови разумеются помыслы и чувствования, рождающиеся в падшем естестве, содержащие человека в плотском состоянии по его уму, сердцу и телу. Это состояние называется и ветхим человеком (Еф.4:22), которого апо­стол повелевает христианину отложить и облечься в новаго человека, созданнаго по Богу в правде и преподобии Ис­тины (Еф.4:23,24). Это — то же самое, что он сказал в Послании к римлянам: Облецытеся Господом нашим Иисусом Хрис­том (Рим.13:14), и к Коринфянам: Облечемся во образ небеснаго (1Кор.15:49) (человека). Известно, что апостол был обновлен Духом и облечен во Христа; просвещенный Духом и движи­мый любовью к ближним, он произнес от лица падше­го человека, усиливающегося расторгнуть цепи грехов­ные, исповедание состояния, производимого падением; состояния, при котором человек, насилуемый живущим в нем злом, не может не совершать зла, хотя бы и же­лал совершать добро (Прп. аввы Дорофея поучение 1). Такое зрение падения челове­ческого — дар благодати Божией [153] .В обществе падшего человечества некоторые люди называются добрыми. Так называются они неправиль­но, относительно. В этом обществе называется добрым тот человек, который делает наименее зла, а злым тот, который делает наименее добра. Впрочем, злой чело­век может до того преуспеть во зле, что вся деятель­ность его обращается в непрерываемый ряд злодеяний. В точном смысле доброго человека — нет. Нет челове­ка, который бы в падшем состоянии своем делал чистое добро, не оскверненное злом: никтоже благ, токмо един Бог (Мк.10:18), говорит Слово Божие. Оно всех человеков, как выше сказано, признает и называет злыми (Лк.11:13). Ветхоза­ветные праведники именовались праведниками един­ственно по отношению к прочим человекам (Рим.4:2,3; Иов.1:8), а не по отношению к Богу. По отношению к Богу все, без исключения, падшее человечество соделалось недостой­ным Бога; все дела растленного падением естества со­делались неблагоугодными Богу, как оскверненные неотъемлемою примесью зла. Одна вера в обетованно­го Искупителя, доказываемая делами веры, усвоивала Богу ветхозаветных праведников, вменялась им в прав­ду (Рим.4:2-8; Гал.2:18-26), доставляла надежду спасения, надежду исшествия из темниц адовых, в которые низвергались все без ис­ключения души человеческие по разлучении их с тела­ми, доколе вочеловечившийся Бог не сокрушил закле­пов и врат адских.Мало того, что грех через падение соделался как бы естественным человеку, столько свойственным ему, что Писание назвало грех душою человека (Мф.10:39), что отрече­ние от греха сделалось отречением от себя (Мф.16:24), падший человек приял в себя обольстившего его сатану и сде­лался жилищем сатаны. «Обретается некоторым образом, — говорит преподобный Макарий Великий, — внут­ри нас пребывающим и сам враг, борющий, пленяю­щий нас» [154] . Это отнюдь не произвольное суждение и не мечта, а опытное познание, получаемое теми, кото­рые, как говорит тот же угодник Божий, искренно пре­дали себя Господу, твердо пребывают в молитве и непо­колебимо противостоят борющему их врагу (Слово 4, гл. 5).Такое опытное познание человеческого падения не­доступно для христианина, живущего посреди мира, связанного попечениями, отторгаемого от самозрения непрерывным развлечением. Не к нему наше слово. Пусть добрыми делами в недре Православной Церкви, особливо милостынею и целомудрием, он изработыва­ет свое спасение. Мы беседуем с иноками, всецело пре­давшими себя в служение Богу, желающими увидеть в себе Царство Божие открывшимся в силе и славе. Не­преложный духовный закон подвижничества требует, чтоб человек сперва расторг узы вещества, которыми он связан извне, и потом уже приступил к расторжению тех уз, которыми он связан во глубине своего ума и сер­дца духами злобы. «Двояким образом и двоякого рода узами, — говорит святой Макарий Великий, — оказался человек связанным по преступлении им заповеди и по изгнании его из рая: (оказался связанным) в мире сем предметами мира и любовью к миру, то есть к плотс­ким пожеланиям и страстям, к богатству и славе, также любовью к тварям, к жене и детям, к сродникам, к оте­честву, к местам, к одеждам, короче сказать: любовью ко всем видимым вещам, от которых Слово Божие пове­левает ему отречься по собственному произволению (потому что человек порабощает себя всему видимому произвольно), чтоб, разрешившись и освободившись от всего этого, он возмог исполнить волю Божию совер­шенно. Внутри же себя (человеческая) душа связана, заключена, окружена стенами и окована узами мрака до такой степени духами злобы, что не может, как бы ей хотелось, любить Бога, веровать в Него и почитать Его» (Прп. Макария Великого беседа 21, гл. 1). Далее в беседе своей великий угодник Божий и наставник иноков научает, что только те, которые свер­гли с себя узы мира и предали себя в истинное и исклю­чительное служение Богу, могут открыть в себе плен свой, свое рабство, свою вечную смерть. Напротив того, тот, кто предварительно не позаботился о разру­шении уз, возложенных на него веществом, то есть ви­димым миром и земною временною жизнью с ее поло­жением и отношениями, — никогда не познает, не при­метит своего плена и не увидит духов злобы, в нем действующих. Он остается навсегда чуждым сам себе: пи­тая в себе сокровенные страсти, не только не познает их, но весьма часто признает побуждения их за побуж­дения правды и действие их за действие благодати Бо­жией или за утешение совести. В самой монашеской жизни телесный подвиг, как бы он ни был велик, не может сам собою открыть внутренних уз и внутреннего бедствия; для этого необходим подвиг душевный. Те­лесный подвиг, не сопровождаемый душевным, более вреден, нежели полезен; он служит причиною необыкновенного усиления душевных страстей: тщеславия, лицемерия, лукавства, гордыни, ненависти, зависти, са­момнения [155] . «Если внутреннее делание по Богу, — ска­зал Великий Варсонофий, — не поможет человеку, то на­прасно он трудится во внешнем» (Ответ на вопрос 210).Следующие духовные подвиги открывают для под­вижника его внутренний плен, служа причиною возбуж­дения брани в помыслах и чувствованиях: 1) истинное послушание; при нем новоначальный подвижник, отсе­кая ради Бога свою волю и свои разумения для испол­нения воли и разумений подвижника преуспевшего, стя­жавшего неуклонное послушание к Богу, непременно возбудит к противодействию гордого падшего ангела и тем откроет его присутствие в себе.