Человек говорит: я сделал, — и у него начинает грех входить в привычку. Второй раз сделать так в этой же ситуации будет легче, второй раз пост нарушить легче. В третий раз еще легче. А потом возникает то, что называется в Библии «стезей», а в нашем таком рядовом понимании — колеей. Условный рефлекс начинается. Например, когда вы входите в дом, вы автоматически включаете свет. Так же начинается и с человеком.

Он, человек, начинает автоматически делать грех. Бывает такое? По привычке. Например, в курении это ярче всего проявляется. Человек на автомате, даже не думая, с таким стеклянным взором зажигает сигарету. — А курение — это грех? — Конечно же, самоубийство. Самое настоящее. Точно так же алкоголик начинает одну, другую, третью, четвертую рюмку — тоже на автомате. Это состояние называется страстью. Слово «страсть» с каким словом связано? Слово «страсть» на что похоже? — Страшно? — Страдать, страдание.

Страсти вызывают, безусловно, страдание, и человек, одержимый страстями, хоть одной из страстей, которая захватила его, сам себя обрекает на мучения. Он находится в состоянии страдания. Элементарный пример: человек, который курит, если он не курит неделю, как ему будет приятно, курильщику? Его будет ломать. А если он помрет в таком состоянии, что ему будет? Его будет ломать вечно. Или наркоман, или алкоголик. Почему? Потому что он пребывает в зависимости.

В этом как раз и находится корень вечных мучений, которые охватывают человека. Бог говорит: горите в пламени и в огне, который вы сами разожгли. Вы сами его разожгли, сами и мучайтесь. «Вот, все вы, которые возжигаете огонь, вооруженные зажигательными стрелами, — идите в пламень огня вашего и стрел, раскаленных вами! Это будет вам от руки Моей; в мучении умрете» (Ис.50,11). — А обжорство?

Сколько нужно есть, какие-нибудь есть нормы? — Очень просто. Норма такая — чтобы после еды человек хотел молиться, сохранил желание молиться. — Человек должен съесть столько, чтобы хотелось молиться? — Да, если после еды хочешь молиться, значит, все правильно. А почему? А потому, что нет общей нормы. Один человек в день съедает два-три килограмма, другой — полкило.

Просто разные организмы, как можно здесь какие-то нормы устанавливать? Это невозможно. То же самое человек, который может выпить стакан водки и еще нормальный будет, а другому будет много уже пятьдесят грамм. — А если ты поел и еще хочешь, то это надо прекратить? — Ну, опять-таки, кому как. То есть, есть люди, которым недостаточно обычной порции еды, так пусть такой поест больше, чем только ходить и об еде думать. Норма — она не такая.

Человек должен съесть столько, чтобы хотеть молиться, вот именно такой и является духовная норма. Потому что человек должен ходить всегда перед лицом Бога, служить Ему. Для того, чтобы справиться со страстью, необходимо прямое вмешательство Бога. Без вмешательства Бога со страстью человек не справится никогда, так как страсть становится второй природой человека.

Бывают, конечно, взаимовыгодные обмены страстей — иногда страсти уходят, чтобы обменяться на более сильную страсть. Это бывает очень просто, например: человек бросает курить для того, чтобы больше уважать себя. Происходит обмен шила на мыло, меняет меньшую страсть курения на большую страсть гордыни. А гордыня — это страсть куда большая. Можно не иметь никаких страстей, кроме гордыни, но и одной гордыни хватит для того, чтобы человек ушел на дно ада. — А за карбонат тоже уйдет на дно ада, за то, что съел карбонат? — Не знаю насчет дна, но если человек сознательно делает и не раскаивается потом, то, конечно, будет за всё отвечать. — Как человек отвечает за всё, как это определяется? — В зависимости от человека все и определяется. Для человека, который не знает ничего о посте, для него это грехом вообще не является, потому что он и не знает ничего про пост. А для человека, который знает о посте и сознательно его нарушает, для него, естественно, ответственность больше. Потому что грех не в карбонате, конечно же, а в том, что его не вовремя употребили. — А если некий человек работает физически тяжелым трудом, и ему действительно нужно много есть? — Как вы думаете, Илия Муромец был хилый человек, наверное, слабенький был человек? — Не хилый, но тем не менее... — .не работал совершенно Илия Муромец? — Но во время поста тоже нужны силы. — Я вам привожу совершенно конкретный исторический пример — Илия Муромец. Это вполне историческая личность, он скончался в конце одиннадцатого века, мощи его находятся в Киево-Печерской Лавре, он невысокого роста — два метра двадцать сантиметров, вот такой всего лишь. В ширину у него там тоже, по-моему, только метра полтора. Наши амбалы все по сравнению с ним — карлики. Вы можете сами сходить и посмотреть на его мощи. Вы знаете, как он питался? Даже былина есть об этом, историческая, да и доказано недавно было. Встреча Илии Муромца с чудищем подробно описывается в былине. Под чудищем подразумевается, скорее всего, какой-нибудь великан из Хазарии иудейской. И спрашивает чудище: ты сколько ешь, Илия Муромец, что хочешь со мной сразиться? Он ему говорит: я съем в день калач, выпью чару воды — и сыт. Ну, хилый человек, согласитесь. А тот говорит: ты со мной точно не справишься, я съем полбыка и полтысячи калачей, вот тогда я сыт. Ну и что? Илия Муромец берет его и побеждает. Это действительно так, на самом деле. Почему? Потому что количество калорий, которое получает человек, зависит не от количества еды, которую он съест, а от степени усвояемости, объективно. Бывает, человек ест-ест, ест-ест, а ничего — всё голодный. — Если степень усвояемости у тех, которые, допустим, едят мясное, и степень усвояемости у тех, которые едят не мясное, одинаковая. — Она разная. Поэтому даже врачи говорят, что одному полезно есть мясо, а другому — овощи. — Тем не менее, как тогда можно питаться, каким образом тогда Илия Муромец получал необходимые калории? — Так и питался, калачом и водой. И ничего. И побеждал. — И что, он только этим и питался? — Да. — А почему он не слабел физически? — Потому что он Богу служил. Бог ему давал силы.