Orthodox Book in Golden-ship.ru
Имеют уши, а читаемого и поющегося не слушают (см. Пс. 113, 14), и слушая не внимают. Имеют ум, а не помышляют о Божественном, о суете мирской только думают. Только телом стоят в храме Божием, а ум их мыслит или о жене и детях, или о яствах, поварами приготовляемых, или о бочках в погребе, или о сундуках в кладовой и о деньгах, или о товарах, отпущенных в какой-либо город и находящихся в дороге, или об имениях, отправленных в чужую страну на кораблях и ладьях.
Стоят в церкви, а «из сердца исходят злые помыслы» (Мф. 15, 19; Мк. 7, 21), воровство, убийства, прелюбодеяния, хулы и прочие небогоугодные дела. А что произносят уста их в храме Божием? Молитву ли? Редко молитву, больше же пустые разговоры: говорят друг с другом о внешних попечениях. Здесь и торг, здесь и покупки, здесь и управление домом, здесь и осуждение ближних. О люди небогоугодные!
Посмотрите на святого Николая, еще в младенчестве своем всем умом, со всем благоговением прославившего Святую Троицу трехчасовым стоянием. Посмотрите и устыдитесь, ибо вы посрамлены младенцем. О, сколь великим победителем явился Николай еще в младенчестве, победителем естества, победителем людей небогоугодных! Если еще посмотрим на младенчество его, то вновь увидим, что он победил в своем младенчестве само естество человеческое.
Ибо младенцу воздерживаться от сосцов материнских в постные дни среду и пятницу, — не значит ли это быть выше естества человеческого? Будучи младенцем, он научился поститься ранее, чем стал есть. Что скажут здесь наши нынешние христиане, только «имеющие вид благочестия» (2 Тим. 3, 5), дела же благочестия отвергающие? Что, говорю, скажут те, для которых среда и пятница — такие же дни, как суббота, воскресенье и все прочие, у которых нет поста, нет воздержания, едят все без смущения по обычаю неправославных христиан иностранных.
Еврейский историограф Иосиф рассказывает о Моисее, что, будучи взят из воды дочерью фараона, он не хотел сосать сосцы жен египетских, и для него была приведена еврейка, мать его (см. Исх. гл. 2). У нас же бывает наоборот. Мать наша, Святая Восточная Православная Церковь, питает нас сосцами своими — благочестивыми законами и уставами, от древних Отцов принятыми.
Мы же, оставив сосцы матери своей, породившей нас водой и Духом (см. Ин. 3, 15), ищем сосцов египетских, иноземных, еретических, Православию противных и привыкаем питаться из них со сладостью. Оставив манну, помышляем о египетской пище. Презрев сладость святого воздержания, уклоняемся к «рожкам, которые едят свиньи» (Лк. 15, 16). О стыд великий!
Дети посрамляют мужей, младенцы старцев! В «Старовечностях» читаем: в стране, называемой Гивернией, у матерей был следующий обычай: когда они, отлучая своих младенцев мужского пола от сосцов, начинали питать их иной пищей, то прежде всего полагали ту пищу на обнаженный меч, затем брали с меча кусочки пищи и вкладывали их в уста младенцам.
И это делалось с той целью, чтобы младенец с самого младенчества своего, с первого куска пищи привыкал к мечу, чтобы в нем росло мужественное сердце, и охота к мечу и браням. Подобное мы видим и в младенчестве святого Николая. С меча он принимал первую пищу свою, с меча не вещественного, а духовного, то есть с меча воздержания и пощения. Поистине пощение и воздержание православно-христианское — это меч духовный, ибо им отсекаются телесные страсти, им обезглавливается супостат дьявол. О них говорит апостол: «Оружия воинствования нашего не плотские, но сильные Богом на разрушение твердынь» (2 Кор. 10, 4). С этого меча, то есть поста и воздержания, была дана первая пища святому Николаю в младенчестве, и этим мечом он обезглавливает и обезглавит всех служащих чреву своему как Богу, всех, говорю, отвергающих пост, презирающих воздержание, почитающих за сладость каждодневное насыщение, пьянство и прочие безумства, о которых не стоит и говорить. Николай — победитель людей небогоугодных. Будучи в мужественном возрасте, он ранее всех приходил в церковь и к святительству был призван и взят не иначе, как от дверей церкви, куда пришел он в полночь еще до обычного пения службы, а потому и здесь явил себя победителем и постыдителем ленивых и сонливых людей. Сколь много великих колоколов призывают их на всенощное и на утреннее пение, а ленивого, сном объятого разбудить не могут! Если же и разбудят, то он и не помышляет отрясти сон от очей и идти в церковь, не хочет пободрствовать и одного часа. Есть такие, которые с немалыми денежными вкладами строят колокола для храмов Божиих, но сами же своих колоколов не слушают; ставят в церкви прекрасно украшенные святые иконы, а сами ленятся молиться своим иконам; созидают храмы Божий, а о созидании души своей не заботятся. Не дожидался угодник Божий Николай утреннего благовеста. До благовеста он уже находился у церковных дверей, побеждал леность, сон и нерадение, и тем самым явил себя победителем — победителем сонливых и нерадивых. Что же касается щедрости и попечения его о спасении душ человеческих, то об этом мы находим дивное свидетельство в его житии. Ибо когда некий нищий муж помыслил устроить скверный брак для трех своих дочерей, то он ночью бросил ему в оконце три узелка с золотом. Случилось мне недавно прочитать следующее: в Индийских странах, когда разбушевавшееся море начинает разливаться далеко из своих берегов, затопляет ближайшие селения и наносит вред людям и скотам, а также садам, виноградникам и нивам, то люди, живущие близ моря и страдающие от бед, наносимых его волнами, берут сосуд с золотом и ввергают его в море, веруя, что умилостивленное тем золотом, море прекратит свое волнение, и как бы откупаются от волн морских золотом. Рассуждая духовно, поистине, мир сей есть море. Не о нем ли говорит и святой Давид: «Это море великое и пространное» (Пс. 103, 25). И на этом море бывают великие волны: каждая беда — это как бы волна, и каждое бедствование как бы волнение. Немалая волна и нищета. Сколь много попечений прилагают люди только к тому, чтобы избежать этой волны, чтобы избавиться от нищеты! Каждый старается иметь что-либо.