Укрепляя ее в вере, Иисус Христос, воплощенный Бог - Слово, произвел воскресение умершего, показывая тем самым, что Он есть Источник жизни, и смерть физическая находится также в Его власти. Таким образом, Он может даровать жизнь даже, если физическая смерть уже случилась. Попробуем понять Его слова буквально.

В случае с Марфой прежде всего Христос хотел утешить ее. И какое большее утешение мог бы Он дать, как не знание того, что узкое понимание жизни в ее семье, как зависимости от всеобщего воскресения, лишало ее радостного знания о том, что Князь Жизни дает верующему вечную жизнь, не отнимаемую физической смертью.

Теперь рассмотрим внимательно эту ситуацию в ее контексте, и великая истина, заключенная здесь станет более осязаемой. Евангелие от Иоанна 11, 20 говорит нам, что Марфа, услышав, что Иисус идет в Вифанию, пошла навстречу Ему. В 21м стихе она приветствует его следующими словами: “Господи! если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой”. В ответ на ее очевидное несчастье и скорбь Иисус с божественным состраданием отвечал: “Воскреснет брат твой”. Стих 24, однако, показывает, что Марта думала, что Он говорит о воскресении мертвых, которое произойдет в “последний день”.

Для того, чтобы рассеять ее ошибочную и внушающую печаль концепцию о жизни (духовной жизни) Иисус дает безграничное утешение: “Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрет, оживет. И всякий живущий и верующий в Меня, не умрет вовек”.

Теперь становится ясным, что в контексте 25-го стиха Иисус имеет ввиду брата Марфы Лазаря, одного из верующих в Него и умершего физически. Христос обещает: “верующий в Меня, если и умрет, оживет”. Но далее Христос приоткрывает завесу и показывает, что в царстве живущих физической жизнью те, кто верит в Него не испытают самую страшную из смертей - смерть духовную.

Греческий язык раскрывается во всей своей полноте в стихе 26, когда Господь отчетливо использует двойное отрицание, языковую конструкцию, которая усиливает, придавая больший акцент тому, о чем Он говорит. Иисус грамматически не мог быть более выразительным говоря, что всякий живущий и верующий в Меня, никогда не испытает потерю этого союза или соединения как духовной сущности, даже если и его тело “умрет”.

Мы видим далее, что адвентисты седьмого дня не имеют оправдания на свою идею, что смерть является бессознательным состоянием. Новый Завет часто указывает на то, что не рожденный свыше человек уже является “мертвым”, и не только адвентисты могут сказать, что это такой человек пребывает угасшим и бессознательным! Можно привести некоторые примеры по данному вопросу. Евангелие от Матфея 8, 22: “... предоставь мертвым погребать своих мертвецов”. Евангелие от Иоанна 5, 25: “... наступает время, и настало уже, когда мертвые услышат глас Сына Божия и, услышав оживут”. Послание Ефесянам: “И вас, мертвых по преступлениям и грехам вашим”.

Допустимо то, что в Новом Завете смерть сравнивается со сном, но большинством исследователей Библии это понимается как метафора. Никто не может разработать доктрину только отталкиваясь буквально от слов библейских изречений, как это сделали сторонники идеи условного спасения, однако на основе анализа контекста эти высказываний и лингвистических исследований. Применение данных принципов приводит к одному принципиальному выводу, к которому безусловно учит Священное Писание, что “вечная жизнь” коренным образом отличается от “бессмертия”. Хотя бессмертие будет даровано верующим при их воскресении, но уже в этой жизни они уже имеют вечную жизнь - духовную сущность бытия, которая затем будет соединена с физической стороной нетления, о которой в Библии говорится как о бессмертии и “мы... будем подобны Ему, потому что увидим Его, как Он есть” (1 Кор. 12; 1 Ин 3, 2). Изучение данных слов по любому словарю Греческого языка в том виде, как они используются в Новом Завете покажет, что бессмертие и вечная жизнь никогда не употребляются как синонимы. Для некоторых адвентистских авторов характерно использовать данные понятия как взаимозаменяемые, что является абсолютно неоправданным лингвистически.

3. 2е Послание Тимофею 1,10. Апостол Павел пишет, что не приходящей целью Бога является “открывшееся же ныне явлением Спасителя нашего Иисуса Христа, разрушившего смерть и явившего жизнь и нетление через благовестие”. В данном стихе понятия “жизнь” (zoen) и “нетление” (aphtharsian) являются определенно различными. Жизнь даруется верующему в момент рождения свыше в вере в Иисуса Христа (1 Ин. 5, 11-12); нетление тела - есть дар, получаемый верующим во Втором Пришествии Господа или по словам апостола Павла “Тленное должно обратиться в нетленное (aphtharsian) и смертное должно обратиться в бессмертное” (athanasian).

В Послании к Римлянам (2, 7), апостол ясно различает “вечную жизнь”, как осознанное качество духовного существования дарованное верующим, и “нетление”, которое в соответствии с Новым Заветом указывается как воскресение тел святых или Самого Бога. Таким образом Слово Божие ясно указывает различие между “жизнью” как духовным существованием и “нетлением” относящемуся к физическому телу, как это было явлено в Воскресении Господа.

В послании к Филлипийцам 1;21-23 говорится: “Ибо для меня жизнь-Христос, и смерть - приобретение. Если же жизнь во плоти доставляет плод моему делу, то не знаю, что избрать. Влечет меня то и другое: имею желание разрешиться и быть со Христом, потому что это несравненно лучше; а оставаться во плоти нужнее для вас.”

Адвентисты седьмого дня говорят по данному поводу:

“Конечно, несравненно лучше быть с Христом, но почему, спрашивается, мы должны обязательно заключить, что апостол ожидал немедленного предстояния перед Христом после своей смерти? Библия этого не утверждает. Просто указывается желание по кончине быть с Христом. Возможно предположение, что пребывание со Христом начнется сразу после конца земной жизни. Однако, необходимо заметить, что подобное допущение не является обязательным и, безусловно, не следует из приведенной цитаты. Это определенный литературный оборот, при котором ап. Павел не говорит нам, когда он будет с Господом. В других местах он также употребляет подобные обороты. Например, он говорит: “... время моего отшествия настало”. Греческое слово, используемое в данных двух отрывках, “analuo”, используется довольно редко в греческом переводе Нового Завета и значит “быть ослабленным как швартовый канат”. Эта метафора была заимствована у мореплавателей при их отходе в плавание”.25

Сейчас из всех текстов Нового Завета, посвященных состоянию верующего после смерти его тела, данный текст дает представление об отношении ап. Павла к данному вопросу, и поэтому мы обратим особое внимание на то, что он говорит. В своей основе адвентисты седьмого дня продолжают оспаривать некоторые моменты Ветхого Завета, многие из которых, рассматриваются вне контекста. Понимать буквально слова “сон”, “смерть” и “разрушение”, без определенного контекста, по моему мнению, неоправданно. Однако, в Новом Завете, когда встречается заявление, подобное заявлению ап. Петра, то кажется, что они отказываются трактовать его буквально и настаивают на использовании метафор, логических выводов и предположений. Они не хотят принять слова апостола в их прямом значении. Известный адвентистский автор Ф. Д. Николь в своей книге “Ответы на возражения” (Answers on Objections) пишет, что если упомянутая в послании к Филиппийцам 1;21-23 цитата является только литературным пассажем о состоянии человека после смерти, то он будет вынужден согласиться с канонической позицией по данному вопросу. Николь делает попытку усилить свои аргументы путем приведения текстов без всякой их привязки к соответствующему контексту для того, чтобы “доказать”, что ап. Павел не имеет в виду то, что наиболее определенное утверждает. Давайте исследуем контекст и грамматическую сторону заявления апостола для того, чтобы привести свои аргументы в полемике с адвентистами.